Шаукар

— Что ещё за вся правда?

— Признаюсь, я немного испугался. Не каждый день я общаюсь с самим великим шоно. И я ведь хорошо помню, что было десять лет назад, когда жители моего поселения попытались пойти против него. Помню я и горящие дома, и погибших сиваров.

— Не тяни кота за хвост, говори, — потребовал Юрген, а хозяин как раз поставил на стол тарелку с горячей отбивной.

— Голос рассказал мне не только о своих сокровищах. И не только о том, что он хочет передать их великому шоно. Нугай говорит, что великий шоно погибнет, если откажется от этого наследства.

— Что за чушь? — возмутился Шу. — Ты считаешь, я в это поверю?

— Не знаю, — ответил Сармас. — Я только передаю чужие слова.

— Тебе самому не кажется это бредом? Какой-то покойник решил отдать свои сокровища Оташу, а если он откажется, то погибнет. Это как?

— Говорю же, не знаю. Думаешь, я знал, что делаю, когда меня посреди ночи разбудил собачий лай и я пошёл искать этого пса, потому что он мешал мне спать. В итоге я нашёл собаку и отвёл какому-то старику, которого я видел первый раз в жизни. Я не выбирал эту судьбу. Мне самому тяжело. Но Нугай не успокоится, пока великий шоно либо не заберёт его сокровища, либо не погибнет. Я всего лишь хочу как лучше.

— Бред, — повторил Юрген. Мясо почему-то встало поперёк горла. Допив вино, он бросил на стол деньги, попрощался с Сармасом и покинул таверну.

Вернувшись во дворец, Шу хотел сразу же пойти к Оташу, но по дороге его трижды отвлекли, потому что всем: от слуг до министров, как назло, был нужен визирь. Когда Юрген наконец зашёл к покои великого шоно, то находился в ещё более отвратительном расположении духа, чем после разговора с Сармасом.

— Я всё знаю, — проговорил Шу.

— Хорошо, — ответил Оташ, отрывая взгляд от бумаги, которую он читал. — Сколько будет пятьсот восемьдесят два помножить на триста двадцать четыре?

— Чего?

— Ну, ты же сказал, что всё знаешь.

— Я имел в виду ту историю, которую поведал тебе Сармас. Арифметика не моё, ты же знаешь.

— А кто убеждал меня, что был отличником по всем предметам?

— Так я был. Но устный счёт я уже позабыл. Так ты отказал Сармасу?

— Конечно. Или ты думаешь, я ему поверю?

— Но, Таш, всё, что он до сих пор говорил, оказывалось правдой.

— Это не отменяет того, что он, скорее всего, мошенник.

— Тут я не спорю, но если всё было правдой, то почему не признать, что история про сокровища тоже может оказаться таковой? Я не убеждаю тебя в том, что Сармас слышит голоса, это вряд ли. Но он явно получает от кого-то информацию.

— Послушай, эне, я предложил отправить людей на поиски этого кургана, так Сармас замахал руками и заявил, что я отправлю их на верную смерть, потому что, видите ли, покойник завещал свои сокровища только мне, а остальных он убьёт по дороге. Вот и скажи мне, зачем Сармасу нужно, чтобы я сам туда пошёл?

— Таш, а тебе самому не любопытно?

— Что именно?

— Ну, пойти на поиски этих сокровищ. Как в старые добрые времена. Помнишь, как мы искали клад в Уасете? Или как ходили за колесом солнца в горы?

— Это трудно забыть, как и то, сколько раз наши жизни подвергались опасности.

— Вот только не говори, что не повторил бы всё это, если бы можно было повернуть время вспять.

— Не скажу. Повторил бы.

— Так что нам мешает?

— Что?

— Повторить. Таш, давай пойдём искать эти сокровища.

— А что если Сармасу зачем-то нужно выслать меня из Шаукара? — спросил Оташ.

— Здесь останутся Наран, Карсак, Алтан и Бальзан. Думаешь, они не справятся в случае чего?

— Но мы не можем пойти вдвоём. Великий шоно и визирь не могут отправляться в поход без охраны. Я сам против этого, но я понимаю, что это вынужденная необходимость.

— То есть ты согласен пойти? — оживился Юрген.

— Нет, я пока этого не говорил, — ответил Оташ. — Вот скажи мне, дались тебе эти сокровища?

— Дворец надо на что-то содержать. Налогов и дани может быть не достаточно. А жалованье министрам?

— И особенно визирю.

— Но ты же сам понимаешь, что эти деньги не из воздуха берутся. Лишний клад казне не помешает.

— Но если мы оставим Алтана и Бальзана здесь, то кто поедет с нами? Кого из стражников ты предлагаешь взять?

— Это ведь не очень далеко?

— Нет, но местность там глухая. Я лично там никогда не был, и вообще тот берег Шаукара всегда считался диким и опасным.

— Ну, мы можем взять кого-нибудь из ребят, служащих в охране наших покоев. Пары будет достаточно.

— Сто восемьдесят восемь тысяч пятьсот шестьдесят восемь.

— Ты заговариваешься?

— Это ответ на пример, который я тебе дал в самом начале.

— Так мы идём на поиски сокровищ? Ну же, признайся, что сам этого хочешь!

— Манипулятор.

— Да я не отрицаю, — улыбнулся Юрген. — А пока мы будем искать курган, Альфред и Элинор окончательно разберутся в деле Сармаса и выяснят, откуда он такой умный.

Когда через день, собрав свою дорожную сумку, Шу вышел на улицу, то с удивлением обнаружил, что слуги вывели пять лошадей.

— Таш, с нами ещё кто-то едет? — поинтересовался Юрген. — Ты, я, — он начал загибать пальцы, — и наши стражники: Дияр и Есей. Итого четверо. Кто пятый?

— С арифметикой первоклассника ты справляешься неплохо, — усмехнулся Оташ. — Пятая лошадь повезёт вещи. И скажи мне, ты курган копать руками собрался?

— Я как-то не подумал…

— Зато я подумал.

— Надо было вообще машину Альфреда взять.

— Во-первых, там бездорожье. А во-вторых, кто её поведёт? Ты?

— Для такого дела я бы научился.

— В другой раз.

Когда четверо всадников отправились в путь вдоль берега озера, вскоре впереди показался ещё один. Он ехал не спеша и при ближайшем рассмотрении оказался Неру.

— Какого ты здесь делаешь? — возмутился Оташ.

— Еду на тот берег, — невозмутимо ответил парень. — Между прочим, это мой конь, я на нём из Фейсалии приехал. Так что чужого не брал.

— Ты где должен быть?

— Где?

— В Алмазаре! Ты находишься в подчинении Брунена.

— Присягал я не Брунену, а тебе.

— А я направил тебя к Брунену!

— Между прочим, я помог в расследовании, — ответил Неру. — Вон, у визиря спроси.

— Помог, — подтвердил Юрген. — Но только Оташ прав, и ты должен быть сейчас не здесь.