Шемячичъ

Он хотел еще что-то добавить, но сочинитель перебил:

— А сам подчиненным разве «гайки» не закручиваешь до самого упора?

— Приходится, — оскалился весело. — Иначе с самого семь шкур снимут и пинка под зад дадут.

— Слышал, что увольняться собирался… Так чего лютовать, нервы рвать и себе и сотрудникам?

— Было дело, — вновь посерьезнел заместитель начальника отдела полиции. — Вожжа под хвост попала — собирался увольняться… Но руководство тормознуло: еще, мол, не всю кровь из жил моих высосали… А тебя самого разве не тормозили?

— Да тормозили… — развел руками сочинитель. — Раза три или четыре…

— Вот видишь?.. А если серьезно, то сотрудников не хватает, некому преступления раскрывать. Попросили подождать до лета.

— При такой зарплате — и вакансии? — удивился сочинитель. — А по телеку «поют», что в ментовские кадры очередь, как при советах за дефицитным товаром…

— Брешут! — взъярился Дремов. — Брешут почище Троцкого и полицейских собак в вольерах, когда их забывают покормить неделю.

— Так уж и брешут?! — сделал вид, что не верит в искренность последних слов заместителя начальника сочинитель.

— Посуди сам, — стал заводиться тот, — на зоне КТК, вместо четырех оперов, три (и то один из них приболел), на Магистральном — двое, вместо трех, а про зону РТИ вообще говорить не хочется: вместо четырех, один зеленый. Как работать?.. Вот седьмого марта…

Но сочинитель перебил:

— И куда же подевались опера?

— Трое от «хорошей» жизни сбежали в другие службы, — стал перечислять Дремов, загибая пальцы. — Один — в Чечне, один — в Сочи, один — в отпуске, один — на переподготовке… Штаты большие, а работать некому… Да и загружают всякой хренью так, что и знаменитый владимирский тяжеловоз не потянул бы…

— В мое время один умный начальник про участковых говорил, что это «лошадь, которую все погоняют, но никто не кормит», — ввернул сочинитель. — Слушая вас, можно подумать, что вектор нагрузки изменился с участковых на оперов? И теперь опера — не просто лошади, которых все погоняют и никто не кормит, но и лошади-тяжеловозы, перегруженные сверх меры…

— Еще как изменился! — тут же подхватил заместитель начальника отдела. — Опера — в конвой, опера — в наряды, опера — в засады, опера — в рейды, опера — в усиления, опера — на перехваты, опера — на спортивные мероприятия! Словом, куда ни кинь — всюду клин. А во главе его сотрудники уголовного розыска. Без оперов ни одно мероприятие в городе не обходится.

— И если продолжать ассоциативный ряд сравнения с лошадью, то на память приходит анекдот о свадебной, у которой перед в цветах, а зад — в мыле. Только у оперов не только зад в мыле, но и перед в поту.

— Хорошо поговорили, душевно, — улыбнулся сочинитель. — Давно так ни с кем не разговаривал. Кстати, что ты хотел про седьмое марта рассказать? А то я тебя перебил…

— Я и говорю, что оперов не хватает. Приходится всему руководству отдела за оперативников отдуваться…

— Надеюсь, что оперскую хватку еще не забыли? — поддел сочинитель незлобиво.

— Забудешь тут… — усмехнулся с полынной горечью Дремов. — И седьмого, и восьмого, и девятого почти без сна… Как ужики на сковородке…

— Что так?

— Время есть? — взглянул остро.

— Раз не за компьютером, значит, есть.

— Тогда пойдем ко мне в кабинет. Нечего тут стоять-распинаться… Расскажу в спокойной обстановке. Может, сюжет понравится и в какой-нибудь рассказ вставишь…

В словах Дремова был резон: мимо сочинителя и заместителя начальника отдела полиции то и дело пробегали сотрудники. Одни летели стремглав, чуть не задевая собеседников. Другие, наоборот, останавливались, мельком взглянув на ветерана, признавали в нем «своего» и, не стесняясь, что-то спрашивали. Тут Дремову приходилось делать «грозное» лицо и отмахиваться, чтобы не прерывали беседу.

— Пойдем, коли зовете. Но предупреждаю, пить спиртное не буду — сердце шалит… — похлопал сочинитель себя по груди.

— И не надейся на спиртное, — усмехнулся Дремов. — Прошли те времена, когда в сейфе рядом с секретными делами стояла бутылка водки или коньяка. Ныне с этим шутки плохи… Могу чай предложить.

— Это подходит.

В кабинете заместителя начальника отдела не только лакированная мебель, но и оргтехника, и плазменный экран в добрую половину стены — материальные символы нового времени. У стены офисные стулья — сочетание металла и синтетического заменителя кожи. А на стене, что за креслом полицейского начальника, где раньше красовался портрет Феликса Дзержинского, писаный масляными красками, скромно висела в небольшой деревянной рамочке цветная фотография президента Путина.

— Присаживайся, — совсем по-ментовски жестом руки указал Дремов на стул у приставного стола, сам плюхнувшись в высокоспинное вращающее вокруг свой оси и катающееся по полу кожаное кресло. Это тоже признак современного полицейского кабинета начальников средней руки. — В ногах правды нет…

— Можно подумать, правда в заднице?.. — съязвил сочинитель.

— Ха! — сдавленным смешком и острым взглядом отреагировал хозяин кабинета на реплику собеседника. — Есть, есть порох в старых пороховницах! Не один песок…

Да, зам начальника отдела полиции за словом в карман не лазал.

— Пошутили — и к делу, — оценил встречную шутку сочинитель. — Так что там случилось в преддверии Международного женского дня?

— Начну по порядку, — поладнее угнездившись в кресле, приступил к рассказу Дремов. — В середине февраля текущего года на поселке КТК неизвестными была обчищена квартира. Среди похищенного имущества был мобильный телефон. Раскрыть преступление по «горячим следам», как понимаешь, не удалось. Поэтому одна надежда была на то, что мобильник «засветится». Ну, опера сделали ряд заданий в нужные технические службы…

— Это Винокуров что ли?.. — перебил сочинитель. — Тот самый, который громче всех кричит, что один за весь отдел «пашет»?

— И Винокуров в том числе… — поморщившись, что прерван, не стал вдаваться в подробности заместитель начальника отдела. — Так вот, — продолжил он, — до седьмого марта — ни слуху, ни духу. А седьмого, рано утречком, коллеги из смежной службы засекли «выход в эфир», как говорится в книгах о шпионах и разведчиках, похищенного из той квартиры телефона. И что поразительно — выход был зафиксирован на границе Курской и Воронежской областей.

— Значит, подцепили на «крючок»…

— Да, на электронный «крючок», — кивнул Дремов. — Подцепили и ведут в сторону Курска. Мы уже с начальником отдела стали готовиться к встрече. Но сигнал перестал поступать, а еще через какое-то время дежурный докладывает, что у нас на все том же поселке КТК квартирная кража. Делать нечего, надо выезжать на квартирную… Выехал со следственно-оперативной группой. На месте происшествия выясняется, что пока чета супругов-стоматологов спала сном праведников, кто-то проник к ним в квартиру и как следует «похозяйничал». И золотишко на десятки тысяч, и ноутбук навороченный, и мобильники по двадцать-тридцать тысяч… А замок на входной двери не нарушен!