Шепот глубин

Вздохнув, она начала биться головой о металлические дверцы перед собой, чтобы встряхнуть свою черепушку и, может быть, начать хоть немного соображать. Мира была не из тех, кто легко сдается. Она не занималась самобичеванием. Надо было встать, придумать план, начать…

Ее мысли прервал странный звук, похожий на те, что издают киты. И она знала – это ундина. На секунду перестав биться головой, она подумала, не стоит ли вернуться к этому занятию. Может быть, если Мира ударится достаточно сильно, то забудет все, что с ней случилось. Стала бы овощем, который он бы мог катать туда-сюда и делать с ней что угодно.

Но это тоже были неправильные мысли. Нельзя сдаваться! Особенно не под эти его ужасные звуки, которые он повторял снова и снова. Как будто пытался петь. Ей не нравились мужчины, которые загоняли ее в угол и пытались таким образом произвести впечатление.

Придумал бы чего получше.

Она со вздохом развернулась, готовая уставиться на него или даже немного поспорить. Это было бы неплохо для поднятия настроения. Но, увидев его, она замерла. Потому что в руках он держал самую полезную вещь, которую только мог найти на дне океана.

– Ох, волшебное ты чудовище, – пробормотала Мира и кинулась к нему с вытянутыми руками. – Где ты его нашел?

Кусок железа выглядел не очень-то впечатляюще, но дроида она бы узнала всегда. Ее отец возился с ними в свободное время. Эти артефакты давно ушедших времен когда-то помогали людям находить те части океана, где можно было легко построить город. Сейчас он был похож на квадратную коробку, но она знала, как его разбудить.

Поспешно выхватив его из рук ундины, Мира повернула дроида правым боком вверх и поставила на пол.

– Пожалуйста, не будь безнадежно уничтожен. Пожалуйста, не будь ржавым. Пожалуйста, мать твою, работай.

Ундина с любопытством наблюдал за ней, и девушка не знала, стоит ли позволять ему смотреть. Робот, которого он принес, мог быть просто куском железа, а мог оказаться ключом ее к спасению. Если эта модель достаточно новая, он мог бы даже послать сигнал на поверхность.

– А, ну да, можешь смотреть, наверное, – пробормотала она, подозрительно покосившись на ундину. – Хотя ты меня все равно не понимаешь.

Он не предпринимал никаких попыток общаться с ней. Большую часть времени он просто что-то абстрактно показывал жестами, а потом все равно делал что хотел.

Фыркнув, девушка сосредоточилась на металлической коробке и начала орудовать гаечным ключом. Ржавчины было много, куда больше, чем на тех роботах, с которыми работал отец. Но когда она подцепила отверткой щель, весь робот раскрылся, с шипением выпустив из себя древний воздух.

– Как же ты воняешь, – пробурчала она, прикрывая нос ладонью и размахивая второй. – Гнилой рыбой, кажется.

Даже ундина отреагировал, хотя он просто закрыл ноздри и посмотрел на нее с большим возмущением, чем обычно.

– Нормально все. – Мира повернулась к коробке и ткнула ее отверткой. – Проснулся? Или придется…

Вдруг из металлической конструкции появилась маленькая голова. Глаза у него были больше, чем она видела у других роботов, а так она их называла, потому что они походили на маленькие бинокли на ножках. Робот не умел моргать, и у него не было экранчиков, которые могли бы сойти за настоящие глаза. Зато были небольшие дворники, которые со скрипом стерли со стекол грязь.

Дроид повернулся, чтобы посмотреть на ундину, и пещера озарилась вспышкой яркого света. Он сфотографировал существо, чем тут же спугнул его, и тот прыгнул обратно в воду.

Мира подхватила дроида на руки и подняла над головой, чтобы его не окатило волной от этого большого чудовища. Ундина сбежал так поспешно, что оставил за собой сплошной бардак. К счастью, на робота вода не попала, а то у него могло бы закоротить множество проводков, которые каким-то образом выжили, черт знает сколько времени проведя под водой.

– Ну и иди нахер, – пробормотала она.

Девушка перетащила дроида к консоли, от греха подальше, и плюхнула его на стол.

– Вот, так лучше. Теперь хоть не намокнешь.

Тот опять протер бинокли и только потом ответил:

– Спасибо, странная женщина. Как вы можете жить на дне океана?

– Мы в пещере.

– А. – Он осмотрелся, повернув бинокли вокруг своей оси, а потом снова посмотрел на нее. – Меня называют Бета Йота Эпсилон 426. Главное предназначение – изучение дна океана. Во время первого контакта с чужеродным видом я застрял под камнями на шестьдесят три тысячи восемьсот семьдесят пять дней.

Это для нее были слишком большие числа, но одно стало ясно – дроид пробыл внизу куда дольше ста пятидесяти лет.

– Вторичная функция?

– Сбор и сохранение информации.

Что ж, это было не то, на что она надеялась. Некоторые железяки были оснащены антеннами и могли связываться с городами на пути. Он явно был не из таких.

Усевшись на стул, Мира посмотрела на маленькое создание. Хотелось бы ей, чтобы все стало хоть чуточку проще.

– Сохранение информации, говоришь? Звучит интересно.

– Океан полон необычных форм жизни. Я записал по меньшей мере две тысячи разных видов и несколько слоев почвы на дне океана. Даже когда я был под камнем, я смог обнаружить множество новых форм жизни. – Он сделал паузу, и один из его глаз вдруг погас, а потом медленно зажегся обратно. – Я бы показал вам, но, кажется, мой проектор не работает.

– Ничего страшного.

Она знала, каким эмоциональным мог быть искусственный интеллект. У каждого из них было ровно по две функции, не более. Этот, судя по всему, мог только передвигаться по дну и записывать то, что видел. Никакой пользы лично для Миры, но она понимала, для чего его создали.

В последнюю очередь девушка сейчас хотела разозлить его до перегрева.

Он опять протер глаза, явно озадаченный:

– Меня называют Бета Йота…

– Ты уже говорил. – Она наклонилась вперед, хлопнула в ладоши и уставилась на свои сплетенные пальцы. – А нормальное имя у тебя есть?

– Имена положены личным дроидам, а не глубоководным аппаратам.

– Ясно. А как тебе «Байт»?

Маленький робот словно бы поежился при звуке имени и даже немного покачался взад-вперед.