Шепот глубин

Так, значит, она жива. Огни зажглись снова, а вместе с ними и робкая надежда в его груди.

Если она была там, он мог приплыть за ней. Мог найти ее, потому что это он делал прекрасно. Он годами следил за ее народом. Всего-то надо провести пару минут у стекла, и тогда он безошибочно бы определил, в какой она комнате. Да, возможно, потребуется время, чтобы понять, как вытащить ее оттуда. Но теперь они оба знали, что ей даже не нужна была маска.

Ее приспособление точно пригодится другим, если среди ее людей найдется кто-то с таким же большим сердцем, что сможет увидеть в его народе таких же личностей, как они сами. Но он никогда больше не отпустит ее. Мира всегда будет с ним, и он сможет дышать за двоих.

Он глубоко вздохнул, словно это будущее уже настало, и почувствовал, как надулись воздушные мешки в его животе. Скоро он будет дышать для них обоих.

– Арджес? – прервал его мысли Макетес. – Тебе нельзя за ней плыть.

Вот теперь он повернул голову и наконец прожег брата взглядом.

– Что значит «нельзя»? Как только я вырвусь из этих веревок, то найду ее. И спасу.

– Почему ты вообще так зациклился на этом существе? Вы не виделись уже несколько недель. Несколько недель ты уже провел без ее яда. – Макетес лег на песок, сжимая белые крошки в перепонках и опуская хвост плотно к земле, словно не хотел, чтобы его здесь видели. – Он уже должен был перестать действовать.

Поискав глазами, Арджес наткнулся взглядом на чип у уха Макетеса.

– Ты говорил с ней.

Его брат долго не отвечал, но Арджес знал правду и так. Так что он ждал, прислушиваясь к дыханию брата, пока тот наконец не признался.

– Говорил, – сдался он. – Она именно такая свирепая, какой я всегда представлял твою пару. Набросилась на меня первая, чтобы прицепить эту штуковину мне за ухо. Боль была такая, что я был уверен, она меня навсегда покалечила. Но когда она заговорила, я понял, что она просто хотела поделиться знаниями.

– Не так уж у нее много знаний, – фыркнул Арджес.

– Это другой мир. Другой язык. Она говорила со мной так, словно я не был для нее каким-то животным. Она явно видит в нас личностей, и это… странно. – Макетес потряс головой, словно пытаясь разогнать туман. – Не могу перестать об этом думать.

– Возвращался к их городу послушать остальных?

– К тому, который они зовут Бетой, не возвращался.

Это не было отрицанием. Просто город был другой.

Грудь Арджеса наполнилась страхом.

– А куда тогда?

– Ко всем остальным, – ответил Макетес. – Они называют их Альфа, Бета и Гамма. Подводные города с бесчисленным количеством ахромо. Но они все такие разные. Очень разные города, очень разные люди.

Арджес заворочался в своих путах, пытаясь взглянуть на брата получше.

– В каком смысле?

– В Бете, судя по всему, больше всего работают. Ахромо вроде твоей очень много трудятся. Чинят вещи, создают новые. А потом отправляют в другие города. Альфа – произведение искусства. Все там носят драгоценные камни, украшения, и сам город совсем не похож на Бету. Вся его территория накрыта огромным куполом, как тот маленький, в котором ты держал свою ахромо. Гамма… опасная. Не знаю, кого они туда селят, но ахромо там постоянно убивают друг друга. – Его лицо стало обеспокоенным. – Даже женщин. На женщин там нападают особенно часто.

Три очень разных города. Три проблемы, которые ему предстояло решить.

Вздохнув и выпустив облако пузырей из жабр, он снова лег на спину и уставился в темноту.

– Так странно думать о них, как о чем-то большем, а не просто очередной стайке рыб, до которых мы пока не смогли добраться.

– Я презираю ее за то, что она наделила меня этим даром, – пробормотал Макетес. – Но в то же время я ей благодарен. Я так много всего узнал, но при этом кажется, что практически ничего. О них столько всего еще можно выяснить.

– Тебя не заметили?

– Я хорошо скрывался. Их очень легко слушать, когда ты один. Ахромо в своих городах болтают громко. Знают, что мы их не понимаем, и думают, что они в полной безопасности.

Все это было очень плохо. Мире не следовало наделять его сородичей способностью понимать ее народ. Все это вело к дальнейшему кровопролитию и насилию, которое будет уже не исправить. Но он не знал, как это остановить теперь, когда все уже случилось.

– Ты рассказывал об этом Митере? – спросил Арджес.

Его сердца колотились в груди, заглушая даже шум воды. Он ждал ужасных новостей. Что Макетес теперь занял его место и Митера собирается отправить очередного полного ярости воина завоевывать народ Миры.

Но тут его брат вздохнул:

– Арджес, ты правда думаешь, что я стал бы тут шептаться, если бы она знала?

Он вывернул голову так резко, что у него заныла шея, только чтобы удивленно посмотреть на брата. Макетес лишь пожал плечами.

Арджес не смог сдержать своей радости. По его лицу расплылась широкая улыбка, и он сказал:

– Ты мне всегда нравился больше всех.

– Помолчи уже, Арджес.

– Единственный брат, который всегда видел будущее яснее остальных.

Макетес вспыхнул на секунду и тут же поспешно затушил огни.

– Заткнись, Арджес. Знаешь же, больше я ничего сделать не могу. Только держать тебя в курсе происходящего. А то твой брат меня прикончит.

– У Дайоса одна рука.

– И он неплохо с этим справляется. Клянусь, он словно стал еще злее. Планирует очередную атаку на ахромо.

Арджес зажмурился:

– То есть очередной поход на верную смерть? Ему только дай волю, и ахромо расстреляют нас всех, пока никого не останется.

– Митера его не слушает. Она хочет дождаться дня, когда яд испарится из твоего организма. – Макетес подполз чуть ближе и понизил голос еще сильнее: – Если хочешь вырваться из этих веревок, тебе придется убедить ее, что ты готов вести нас в очередную атаку.

– Я больше не хочу воевать с ее народом.

– Это я понимаю. И знаю, что ты обязан говорить правду, потому что это ты. Но если маленькая ложь позволит тебе вырваться из плена и найти ее… разве это не стоит пятнышка на твоей репутации?

Арджес задумался.

Сможет ли он убедительно врать? Сможет ли притвориться, что в его голове все прояснилось и он вновь желает убивать людей?

Макетес какое-то время подождал, а потом добавил:

– Мне кажется, ахромо не обрадовались, что она вернулась. Я один раз был у Беты и еле смог ее найти. Они допрашивали ее в комнате без окон, но я видел, как ее туда тащили. Она была связана, и на лице у нее я заметил ссадины. Думаю, они рады ее выживанию не больше Митеры.

Они делали ей больно? Ее собственный народ?