Шепот лесных сирен

Шум воды увлекал ее все сильнее, и, в конце концов, Саманта, закусив губу и воровато оглядевшись, бросила туфли на траву, после чего потянулась к вороту заправленной в юбку рубашки.

Холодная вода вызвала мурашки по всему телу. Ноги почти мгновенно онемели, бедра и грудь покрылись гусиной кожей, но девушка лишь глубже вошла в озеро и раскинула руки, подставив лицо под тугие струи водопада. Волосы потяжелели от влаги, ресницы задрожали от холода, но Саманта продолжала стоять с улыбкой на губах. Простояв так пару минут, она запрокинула голову, вдохнула воздух и опустилась в ледяную воду.

Было приятно вот так побыть в одиночестве, и даже холод не был помехой. Вынырнув, Сэм отбросила волосы за спину, когда услышала, как громко хрустнула ветка. Она обернулась, внимательно оглядывая ближайшие деревья и кустарники, но так ничего и не заметила. Еще раз нырнув, она подплыла к берегу, вышла в траву и быстро подхватила одежду. Тонкая ткань тут же прилипла к телу, очертив под собой всю ее фигуру. Подобрав туфли, Саманта снова вгляделась в темноту между деревьями.

– Кто здесь?

Ее звонкий голос разрезал природное спокойствие, пустив по предгорью и водной глади эхо. На мгновение ей показалось, что она видит силуэт за широкими ветвями можжевельника, но вскоре поняла, что зрение сыграло с ней дурную шутку. На всякий случай она еще немного постояла, рассматривая окрестности, после чего одернула обтянувшую мокрую рубашку и зашагала дальше.

Шум воды понемногу удалялся. Горы с каждым шагом становились все ближе, повеяло холодом и свежим ароматом чистого воздуха. Зябко кутаясь в тонкую льняную рубашку, Саманта шла между деревьями, улыбаясь, не смотря на прохладу. Обогнув овраг с журчащим на его дне ручейком, она вошла под сень ветвей клена, когда из кустарников послышалось чье-то тихое рычание, и на тропу, оскалившись, вышел волк. Сэм замерла на месте, не сводя с него глаз, как вдруг волк поднял голову и протяжно завыл. Раздавшийся треск веток девушка почти не услышала, а на зов вожака вышла остальная стая. Вожак зарычал, сделал к травнице несколько шагов и вдруг оглянулся, будто кого-то поджидая.

– Не бойся, они не тронут.

Саманта оглянулась, успев заметить, как из зарослей орешника позади волков вышла Оливия. Потрепав вожака между ушами, она подошла чуть ближе и остановилась посреди стаи. Сэм неуверенно огляделась.

– Разве они… не дикие? – наконец проговорила она.

– Дикие, – подтвердила Оливия. – Они стражи Леса, такие же, как и мы – дикие, неудержимые и страстные, – она присела рядом с одним из волков и облокотилась о его бок. – Лукас об этом не рассказывал?

– Нет, хотя про животных я спрашивала не один раз.

Сэм с опаской оглядывалась по сторонам. Волки встали вокруг них плотным кольцом, уже не рыча, но просто наблюдая яркими желтыми и зелеными глазами. Напряжение не отпускало девушку, страх сдавливал грудь ледяными тисками, когда Оливия вдруг протянула ей руку и, как только Саманта ухватилась за ее ладонь, потянула травницу к себе. Сэм пришлось сесть рядом. Стоявший с сиреной волк-вожак тут же встрепенулся, вытянул голову и повел носом, сделав к девушке пару шагов. Травница замерла.

– Можно обмануть людей, но только не животных, – пояснила Оливия. – Особенно диких животных. Они чувствуют сердцем.

Она слегка кивнула, и, осторожно подняв руку, Сэм коснулась длинной шерсти на загривке. Шерсть оказалась теплой, жесткой, пахнущей листьями, рекой и – немного – соленой кровью. Яростный блеск в желтых глазах понемногу пропадал, в конце концов, оставив только прозрачную янтарную радужку. Еще немного постояв, волк лег рядом с Самантой, положил голову ей на колени и затих. Оливия улыбнулась.

– Как вы это делаете? – поразилась травница. – Я столько раз спрашивала Лукаса, но он только отнекивается, говорит, потом…

– Раз говорит, значит, позже сам расскажет, – отозвалась Оливия. – Он держит слово.

Саманта на мгновение замолчала, искоса глядя на девушку, после чего все же решилась задать интересующий ее вопрос.

– Скажи, почему вы с Лукасом так похожи? Вы родственники?

Оливия засмеялась, встала, отряхнула брюки, напоследок поцеловала одного из волков в нос и направилась с поляны к деревьям, поманив девушку за собой.

– Мы рождены от одних деревьев. Все сирены – дети деревьев: дубов, осин, сосен. Ближе к западной границе леса даже есть небольшая оливковая роща – там однажды проезжали торговцы и, видно, обронили несколько семян. А они проросли.

– И вы с Лукасом – дети тех деревьев?

– Родителями всех сирен являются дриады, – пояснила Оливия. – И среди наших родителей были души оливковых деревьев. Так что да, наверно, в каком-то смысле мы с ним родственники, хотя все это очень условно.

– А у самих сирен детей не бывает? – нахмурилась Саманта.

– Бывают, но очень редко. Еще реже дети появляются у смешанных пар – сирен и дриад. Все мы живем очень долго, столько же, сколько живет сам лес, потому детей у нас немного.

Сэм на секунду задумалась.

– Если все так, то зачем вам люди?

– Мы не нуждаемся в людях, – грустно улыбнулась Оливия. – Это люди нуждаются в нас.

Получив еще один непонятный ответ, Саманта замолчала. Они шагали среди ветвей в надвигающихся сумерках по уже знакомой травнице дорожке. У озера они остановились, перекусив дикими ягодами, после чего зашагали дальше. Сэм по-прежнему куталась в свою рубашку, про себя поражаясь стойкости Оливии, которая ни разу даже не поежилась.

Между тем небеса стремительно темнели, и поздний час был здесь совсем не причем – с запада надвигалась темная стена облаков. Их светлая окантовка приобретала кровавый оттенок по мере того, как солнце пряталось за горизонтом. Поднялся ветер, с вершин скал потянуло холодом, деревья сцепились ветвями в порыве гнева и страха. Лес будто ожил, пришел в движение и зашевелился.

До поселения они добирались под густыми кронами деревьев, прячась от ледяного дождя. Когда они вышли из-под ветвей, Саманта могла только перекинуть мокрые волосы через плечо и поддерживать подол насквозь промокшей юбки, дабы не запутаться в потяжелевшей ткани. Взгляд травницы – веселый, безумный – скользил по листьям и веткам, то и дело обращаясь вверх, к небесам, где уже вовсю бушевали молнии.

– Лучше укрыться от дождя, – перекрикивая шум грозы, предложила Оливия. Сэм кивнула.

Путь до дома оказался куда труднее, чем они предполагали: дождь был настолько сильным, что размыл землю и чуть не заставил выйти реку из берегов. Черная влажная земля затрудняла шаги, но травница шла дальше с улыбкой. Ее окутывала свежесть и чистота, девственный запах дождя и мокрых растений. Более прекрасного аромата, будто самой свободы и непокорности, Саманта просто не знала.

Они остановились возле ее дома, когда девушка рискнула предложить Оливии зайти, как вдруг внимание обеих привлекли две светлые фигуры. Мужчины стояли под одним из дубов и о чем-то говорили, хотя слов разобрать Саманта не могла. Покачав головой, один из них отвернулся и увидел Сэм и Оливию, коротко кивнув им вместо приветствия. Вслед за ним обернулся и второй.