Шепот скандала

— Лотти, — позвала ее Джоанна, — что ты думаешь о Шпицбергене?

— Он просто отвратителен, Джо, дорогая, — высказала свое мнение Лотти, пожимая плечами. — Я уже начинаю сожалеть, что поехала.

Остальные, сухо заметил про себя Алекс, думают так уже несколько недель. Все, кто был на судне, за исключением Девлина. На корабле невозможно сохранить ни один секрет, и неумеренный аппетит Лотти в отношении молодых людей широко обсуждался командой, которая не скрывала своего бурного веселья по этому поводу.

На лице Джоанны отразилось глубокое разочарование, когда она услышала о недовольстве подруги поездкой.

— Но ведь всего неделю назад ты говорила, что превосходно проводишь время! — попыталась возразить Джоанна.

— Разве это было только неделю назад? — сердито переспросила Лотти. — Мне кажется, с тех пор прошли годы! Я думала, что Арктика будет более приветливой, раз уж мы туда отправились. Но что мы имеем теперь? Ничего! Где все люди? Где города? — Она жестом указала на остров. — Где деревья ? Бог знает, я никогда не думала, что мне нужны деревья, пока не осталась без них!

На секунду Алекс и Джоанна встретились взглядом. Алекс слегка приподнял брови и улыбнулся ей.

— Джоанна, ты ведь ничего не сказала по поводу отсутствия деревьев, когда мы только что беседовали, — заметил он. Ему было интересно, сможет ли Джоанна выразить свое независимое мнение по поводу пейзажа, услышав такой неодобрительный отзыв со стороны миссис Каммингс.

— Я ничего не говорила о деревьях, — согласилась Джоанна. — Мне тоже жаль, что здесь так мало зелени, которая радовала бы глаз. — Она набрала побольше воздуха в легкие. — Но, Лотти, ты должна признать, что пейзаж прекрасный. Он просто великолепен своей унылостью.

Алекс улыбнулся ей и увидел, что она покраснела. Джоанна, внезапно подумал он, умеет быстро сглаживать ситуацию, чтобы никого не расстроить, и вспомнил, как она успокоила мистера Чёрчвада относительно завещания, и в его душе опять шевельнулось какое-то чувство.

Лотти смотрела на Джоанну с крайним неодобрением.

— Джо, дорогая, боюсь, недавняя болезнь повлияла на твою умственную деятельность. Это самое пустынное и негостеприимное место, которое я когда-либо видела в своей жизни!

— Возникает вопрос: зачем ты сюда приехала? — пробормотала Джоанна. Она осторожно взяла подругу под руку. — Пойдем спустимся вниз, а Хадсон приготовит нам чаю, чтобы ты не огорчалась.

— Милая, — голос Лотти прозвучал очень печально, — Хадсон сошел с корабля в Шетланде. И с ним сбежала моя служанка Лестер! Ты помнишь, я тебе еще тогда жаловалась?

— Я, видимо, была слишком больна и не слышала тебя, — сказала Джоанна с виноватым видом. — А я еще удивлялась, почему Фрейзер пришел ко мне выполнять обязанности служанки, а не Лестер.

— О! Фрейзер доказал, что он — мастер на все руки, — оживилась Лотти, энергично жестикулируя. — Он лучше любой служанки помогает мне одеваться и укладывать волосы.

— Он очень ловко управляется с завивочными щипцами, — согласилась Джоанна.

— Уверен, что Фрейзеру было крайне неловко видеть даму полураздетой, в дезабилье, не так ли? — осведомился Алекс. — Удивлен, что этот пуританин мог согласиться на это.

— Фрейзер говорил мне, что видел много полуодетых дам, — возразила Джоанна, хитро улыбаясь. — До того как он начал служить во флоте, он работал портным, — добавила она, видя, как на лице Алекса появилось выражение крайнего удивления. Она слегка нахмурила брови. — А разве он ничего не рассказывал?

— Нет, — ответил Алекс. — Прошлое Фрейзера всегда было для меня покрыто тайной. — Алексу стало интересно, что еще его суровый дворецкий рассказал Джоанне. — Надеюсь, — сказал он, не удержавшись, — Фрейзер ничего обо мне не болтал?

— Зачем ему это надо? — небрежно спросила Джоанна. — Он — само благоразумие.

— Конечно, — поспешил подтвердить Алекс. — Конечно, это так. Мне очень приятно видеть, что ты уже совсем поправилась. Хочешь перекусить, Джоанна? — продолжал он. — Но, к сожалению, вынужден сообщить тебе, что китайский чайный сервиз разбился во время бури и тебе придется пользоваться металлическими кружками. Но, — добавил он, — сначала убедись, что кок не продезинфицировал их уксусом, чтобы избавиться от хлебных точильщиков.

Джоанна вздрогнула:

— Вряд ли это путешествие могло бы быть более неприятным, не так ли, Алекс, дорогой?

— Еще как может, — бескомпромиссно заявил Алекс. — Джоанна, — он взял ее за руку, когда она попыталась быстро пройти мимо него, и притянул к себе, — минутку твоего драгоценного времени…

Вежливым кивком он отправил Лотти восвояси и не отрываясь смотрел на нее, пока она выражала недовольство по этому поводу. Несмотря на сопротивление, Лотти все же покинула их, и ее меховой кивер развевался на ветру, когда она удалялась.

— Что такое, Алекс? — спросила Джоанна.

— Не называй меня «дорогой», если только ты не употребляешь это слово в прямом значении, — сказал Алекс, сжимая ее пальцы.

Глаза Джоанны сузились.

— Это чистая формальность, — пояснила она, пытаясь защититься. — Они ничего не значат.

— Вот именно, — сказал Алекс. Он посмотрел немного ниже, на Макса, которого Джоанна держала на руках. — И не используй эту собаку в качестве щита, — добавил он. — Он слишком мал, чтобы участвовать в активных действиях.

Алекс наклонился и поцеловал ее. Джоанна была удивлена, но не попыталась отстраниться от него. Она раскрыла губы, и он с удовольствием впитал их необыкновенный, сладкий, как мед, свежий и прохладный, как снег, вкус. Через некоторое время Алекс взял Макса у нее из рук, посадил собачку на палубу и притянул Джоанну к себе, чтобы иметь возможность поцеловать ее как следует — долгим, глубоким поцелуем. Ему мешала ее огромная красная шляпка, тогда он развязал ленты, отбросил ее в сторону и запустил пальцы в волосы Джоанны, вытаскивая заколки и разматывая ее локоны. Алекс услышал сдавленный протест и стал целовать ее еще страстнее, пока не почувствовал, что она прекратила сопротивление и стала цепляться за лацканы его форменного пиджака, притягивая его к себе. Весь его мир стал сжиматься, пока в нем не осталась только Джоанна и больше ничего.

Порыв ветра захватил корабль, и он накренился на правый бок, этот маневр заставил их оторваться друг от друга. Алекс схватил Джоанну за руки и помог устоять на ногах. Она едва дышала, щеки ее раскраснелись под порывами холодного северного ветра, глаза горели, волосы локонами спадали на плечи. Они смотрели друг на друга не отрываясь, и Алекс заметил в лице Джоанны удивление и что-то еще, что заставило его сердце биться сильнее. Он почувствовал такое сильное желание овладеть ею, что был поражен до глубины души.