Шепот скандала

— Семь утра? — сказала она, тяжело вздыхая. — Только подумать, в Лондоне я никогда не вставала раньше одиннадцати!

— Боюсь, что завтра у тебя будет гораздо больше причин, чем обычно, не опаздывать, — пояснил Алекс. — Ты и миссис Каммингс поедете в повозке с провизией. Это совершенно не то, к чему вы привыкли, но здесь нет карет, да и дорог тоже немного.

— Я поеду на лошади, — возразила Джоанна. — Я очень хорошо научилась ездить на лошадях в Лондоне и собираюсь этим воспользоваться. У меня есть бриджи, я смогу ехать верхом, а еще у меня есть жакет в военном стиле.

Алекс не стал вникать в подробности туалета, которые последовали, представив себе Джоанну в бриджах, верхом на лошади.

Готовясь к путешествию и размышляя о тех трудностях, с которыми ему придется столкнуться в пути, Алекс никак не предполагал, что возникнут проблемы, связанные с вопросами моды. Он посмотрел на Джоанну и постарался представить себе, какое впечатление произведет ее фигура в бриджах и узком жакете на членов команды Перчеса. Он также понимал, какой эффект одна только мысль об этом уже производит на него. В течение трех ночей он удовлетворял свою страсть в постели с женой, тем не менее желание обладать ею не становилось меньше. Фактически с того дня, как она с таким упрямством весь день просидела на палубе, когда они с Девом освобождали корабль ото льда, его потребность в Джоанне становилась более глубокой и сложной.

— Мне нужно будет попросить Перчеса послать с нами пару человек не очень молодых и не озабоченных вопросами пола, — сказал он. И, взглянув на нее, покачал головой и добавил: — Посмотрим, как долго ты выдержишь в седле. Это тебе не прогулка по Гайд-парку.

Джоанна удивленно изогнула брови и вызывающе посмотрела на него.

— Ты же сам говорил, что я девушка из деревни, — напомнила она. — Держу пари, что продержусь в седле столько же, сколько и ты.

— Пятьдесят гиней, что не сможешь, — поспорил Алекс.

Джоанна повернулась к нему и положила обе руки ему на грудь. — Я выиграю, — пообещала она, улыбаясь. — Снова. Вот увидишь.

Перчес просигналил подъем в шесть, но часом позже ни Джоанны, ни Лотти в обозримом пространстве не было.

— Мне кажется, — угрюмо заметил Алекс, обращаясь к Деву, — что у нас нет ни малейшего шанса увидеть миссис Каммингс готовой к путешествию в ближайший час.

— Ни одного, — согласился Дев, ухмыляясь. — Нужно послать подкрепление и отправить туда Фрейзера.

Лотти появилась через полтора часа. Прождав еще тридцать минут, Алекс бросился вниз по трапу и без стука ворвался в каюту Джоанны. И остановился как вкопанный.

Его жена, а ее волосы были заплетены в длинную толстую косу, сидела на кровати. На ней был самый соблазнительный костюм, который он когда-либо видел на ней. Уже одной ее позы было достаточно, чтобы вспомнить о тех жарких ночах, которые они провели вместе. Темно-желтые панталоны как влитые сидели на ее бедрах. Жакет ярко-синего цвета был заколот на талии и казался тесноват в груди. У Алекса во рту пересохло. Он совсем перестал соображать.

— Я опаздываю? — с волнением в голосе спросила Джоанна, неправильно истолковав выражение его лица. — Извини меня, пожалуйста. Я никак не могу надеть сапожки. — Она жестом указала на пару сияющих черных гусарских сапог с изящными кисточками.

— Это просто невозможно сделать, милорд, — кисло констатировал Фрейзер, сидя на полу.

Покачав головой, Алекс опустился на одно колено, и, толкая и натягивая, он и его дворецкий наконец запихнули ножки Джоанны в сапоги.

— Даже миссис Каммингс собралась раньше тебя, — упрекнул ее Алекс, помогая подняться. Он снова посмотрел на нее. Теперь, когда она стояла, костюм казался еще более вызывающим. Жакет был коротким, а панталоны обтягивали ягодицы.

Скосив глаза на Фрейзера и подавив в себе желание укрыть Джоанну одеялом, Алекс выпихнул ее из каюты. Пока Джоанна поднималась по ступенькам на палубу, а затем спускалась по веревочной лестнице в баркас, каждый матрос на «Морской ведьме» нашел повод прервать работу и понаблюдать за процессом высадки на берег. Им еще повезло, подумал Алекс, что море было спокойным и лестницу болтало не очень сильно. По крайней мере, процесс занял относительно немного времени, хотя у Алекса успело возникнуть желание съездить по физиономии некоторым из них за слишком откровенные взгляды, которые они бросали на его жену. Оуэн Перчес и Дев, едва сдерживая восхищение, направляли баркас, ловко орудуя веслами, вдоль берега. Лотти, которая не скрывала зависти к вниманию, которое оказывалось Джоанне, демонстративно игнорировала Дева и устроила целый переполох, когда нужно было выходить на берег, покрытый галькой. Она настояла, чтобы Перчес перенес ее на берег, где их ждали лошади.

— Что это, скажите на милость? — недовольно спросила Лотти, указывая на косматого пони, которого проводник из русских поморов привел для них на берег. — Я уверена, что это не лошадь!

— Лошади хороших кровей собьют себе ноги в этой местности, — сказал Алекс, — тогда как эти крепкие невысокие пони хорошо адаптированы к местным условиям. Вы не передумали ехать верхом, миссис Каммингс?

— Нет, — поспешно ответила Лотти, одаривая Перчеса обворожительной улыбкой и крепко прижимаясь к нему всем телом, когда он помогал ей сесть на лошадь. — Я хочу посмотреть окрестности.

— Но ты увидишь только половину пейзажа, если будешь сидеть боком, Лотти, — заметила Джоанна, когда Алекс нагнулся, чтобы помочь ей закинуть ногу. — Ты разве не хотела бы оседлать лошадь?

— Только не лошадь, — возразила Лотти, причем Дев при этом сильно покраснел.

Джоанна ловко вскочила в седло, взяла поводья у проводника и очень мило поблагодарила его по-русски. Мужчина расплылся в благодарной улыбке. Поймав скептический взгляд мужа, Джоанна покраснела.

— Меррин научила меня нескольким фразам по-русски, — пояснила она. — Мне показалось, это будет не лишним. Но у меня не очень-то получилось, — добавила она. — Они, может быть, вовсе и не поймут меня.

Алекс был просто потрясен. Ему даже в голову не могло прийти, что Джоанна захочет учить язык. Алекс увидел, что Оуэн Перчес улыбнулся Джоанне, и в ту же секунду почувствовал странную гордость собственника и такую же острую ревность. Он подвел своего пони к ее лошадке так, что проводник оказался отрезанным от Джоанны.

Они ехали верхом весь день. Погода была прекрасной, Алекс никогда не видел Шпицберген таким красивым. Южный ветерок был мягким. Крохотные желтые цветы пробивались на черных скалах.

— Это лютики, — сказал Алекс. — Их здесь летом великое множество.

— Какая красота! — воскликнула Джоанна. — Ты только посмотри, Лотти!

За весь день они никого не встретили. Сначала Джоанна много говорила, восторгаясь пейзажем, задавала вопросы, но по мере того, как день убывал, она становилась все более молчаливой, а когда приблизился вечер, Алекс заметил, что ее качает в седле от усталости. Он попытался уговорить ее пересесть в повозку с продуктами, но Джоанна упрямо сжала губы и сказала, что продолжит путешествие верхом.