Шептунья

— Этот контракт настоящий подарок судьбы, — с натянутой улыбкой призналась я, отказываясь играть по его правилам.

Предложение чего? Руки и сердца? Стать хозяйкой его замка? Или, быть может, предложение стать добровольной кровепускалкой? В свои игры пусть играет с другими.

— Не может быть иначе, — подтвердил он толи наше безвыходное положение, толи действительно признался в выгодной для себя партии. — Позволите?

Вампир ловко отделил безымянный пальчик правой руки и откуда-то непонятным образов тут же выскользнуло массивное кольцо в виде изогнутого дракончика с двумя изумрудными камушками.

Угадал или уже знал цвет моих глаз?

Молча кивнула и большое на вид кольцо легко село на палец, а уже в следующею секунду дракончик дрогнул и крепче обвил свою новую хозяйку, взглянув на неё такими же яркими глазками. Испуганно отдёрнула руку и тут же столкнулась с насмешливым взглядом янтаря.

— Он признал в вас Хозяйку, — неожиданно сухо пояснил вампир, отходя к столу отца, но потом, словно передумав, вновь повернулся ко мне. — И не пытайтесь снять его, контракт заключён, и вы, как моя невеста, не сможете его снять пока я не дам своего согласия. — Многообещающая улыбка на его лице в купе с загоревшимися огоньками в глазах меня сейчас более чем убедила в том, что он мне его никогда и ни за что не даст.

Жизнь моя теперь обречена…

— Разумеется. — Не смотря на вновь вспыхнувшую ненависть я сумела выдавить вполне милую улыбку. — Подожду вас в гостиной.

И не дожидаясь ответа поспешила покинуть этот злополучный кабинет. Слёзы обиды ручейками скатились по щекам.

Да как же так? За что мне это? Почему отец так подло поступил со мной? Даже не предупредил! Ведь мог бы обойтись и без свадьбы, просто обновляя договор каждый месяц. Разве это такая большая цена для свободы дочери?

Размазывая непрошенные слёзы по лицу я быстрым шагом направлялась в спасительный сад. Не смотря на всё, на ужине мне присутствовать необходимо, иначе злость отца станет наказуемой и не дай Бог на меня вновь наденут антимагический браслет. Лишиться части себя на месяц, как мне пообещали, для меня даже страшнее чем не закончить школу. Не чувствовать под ногами почвы и всё живое вокруг — пугало, и когда отец в прошлый раз за испорченный праздничный вечер на неделю лишил меня её я, казалось, медленно умирала и день за днём всё больше замыкалась в себе и впадала в депрессию, в результате всего через четыре дня я сильно заболела.

Повторять предыдущие ошибки мне крайне не хотелось.

В саду сорвала первый попавшийся ворсистый листок и приложила к глазам. Убрать лишнюю влажность глаз простым платочком мало чем поможет в данном случае, а вот растения всегда с радостью принимают мои слезы, даже успевшие впитаться в кожу.

— Я их вам ещё припомню, — прошептала я, глубоко вдыхая и откидывая мокрый листик в сторону. — А пока по плану ужин.

Успела я как раз вовремя, только вошла в гостиную-столовую и присела на стул рядом с пианино, за которым что-то играла сестра, а мама с братом у соседней стены на стульях молча её слушали, как в комнату вошел отец, а следом и вампир.

— Надеюсь я не сильно опоздал? — улыбаясь спросил папа и подойдя ближе к столу обвел всех взглядом.

Мама поднялась со стула, брат Надин последовал её примеру, а Синди прекратила радовать слух успокаивающей мелодией и со счастливой улыбкой на губах повернулась к вошедшим.

— Сегодня у нас особенный день, — продолжил Робен, делая приглашающий к столу жест. — Сегодня мы с господином Сентьоном Кельном заключили выгодный контракт, скрепив его браком между нашим новым партнером по бизнесу и, — явно очень довольный этим самым выгодным контрактом, не смотря на его значимые недостатки, по-моему, счастливо продолжил, — Корнелией.

Реакция семьи была вполне ожидаемой. Мама с дежурно-вежливой улыбкой на губах обернулась ко мне, словно поддерживая в моей новой нелегкой судьбе. Пойти против отца и заступиться за меня она не могла. В нашей семье всегда был главным отец и его решение никогда не поддавалось изменениям по нашим просьбам или желаниям. Единственное исключение, которое было до этого дня, составляла частичная неприкосновенность нашей с Синди магическая жизнь. Магов в нашем городе, да и вообще, было не так и много, поэтому в нашу жизнь старались не вмешиваться и давать свободы чуть больше, чем всем остальным детям.

И такое решение отца не справедливым считала не только я, но и моя сестренка. О её любви к вампирам из нашей семьи знали все, включая отца, и сейчас ни я, ни Синди не могли понять почему невестой стала именно я. Ведь она тоже совершеннолетняя и папа вполне мог выбрать на утверждение контракта как меня, так и её.

Но почему не сделал? Почему заставляет страдать меня и её? Почему? — крутились в голове мысли, явно совпадая с размышлениями враз помрачневшей сестры. — Из всех детей Синди он любит больше всех, так неужели посчитал, что учеба для неё важнее вампира? Или он просто посчитал уважаемого господина недостойным? Что, пожалуй, вероятнее…

И Надин… у нас с Надином всегда были непростые отношения. Почему-то ещё с самого моего рождения, как рассказывала мне мама, а потом уже помнила я сама, он искренне полагал, что все проблемы у него из-за меня. После моего рождения его перестали баловать, всё внимание переключилось на меня, за мои выходки получал он, а когда стал проявляться дар, то и вовсе обвинил в краже этого дара у него. Мол это ему он должен был достаться, а не какой-то соплячке. И что самое странное, его ненависть не распространялась на Синди. Может быть просто полностью переложил вину за всё на меня как рожденной первой после него, либо смирился и не любил меня уже просто по привычке. Вот и сейчас на его лице вместо сочувствующей или просто вежливой улыбки расползалась усмешка.

И почему ему позволяется так вести себя даже при гостях?

На удивление ужин прошел без каких-либо серьезных казусов. Родители умело поддерживали разговор на протяжении всего вечера. Надин даже сумел найти общий язык с вампиром и ни на минуту не переставал мне демонстрировать свой маленький триумф усмешками, улыбками и банально жестами, пока на нас не особо обращали внимания. Сестра была явно обижена и расстроена, но не смотря на всё умело это скрывала. Зато под конец вечера на её лице промелькнула действительно счастливая улыбка. Папа как бы невзначай проговорился о таланте сестры к игре на пианино и в доказательство этому сам Сентьон Кельн попросил Синди сыграть. И она сыграла…весело, непринужденно и по-настоящему великолепно. Это не смог не оценить и сам вампир, хотя его комплимент прозвучал не очень-то лестно и весьма двусмысленно, по-моему, но Синди, конечно же, была ужасно довольна…

А я безумно рада, когда, наконец, настал час прощания. Обменявшись любезностями, Сентьон и отец поднялись со своих кресел, где они слушали музыку Синди, и пожали друг другу руки в знак уважения.

— Приятно было с вами пообщаться, — заулыбался отец гостю, а потом совсем уж неожиданно внёс предложение, от которого все мои радужные мысли об уходе вампира враз растворились. — Дочь, проводи своего будущего мужа.

Я что, дворецкий?! — хотелось мне выкрикнуть, но вместо этого я лишь натянуто улыбнулась и послушно согласилась, поднимаясь с мягкого и теплого стула.