Шестьдесят смертей в минуту

– Не стоит беспокоиться, – поспешно вставил Майкл. – Я буду жить у одного знакомого. Бизнесмен, ты его не знаешь. Он как раз уехал из Москвы, я смогу сэкономить на гостинице. Пробуду в России три дня. Ну, я подумал, что в твоей казенной квартире останавливаться не совсем удобно. Дойдет до начальства, придется объясняться.

– Хорошо, тогда я встречу тебя в Шереметьево.

– Не надо, – ответил Майкл. – Доберусь до места и сразу позвоню. Целую тебя крепко. Очень люблю. И жду встречи.

Запищали короткие гудки.

Джейн переступила порог квартиры, где остановился Майкл, около двух часов дня. Гнездышко оказалось небольшим, но вполне уютным, с видом на Ленинградский проспект. В гостиной огромный телевизор и широкий кожаный диван. Спальня обставлена старинной мебелью, на стенах пара гобеленов ручной работы.

Джейн позвонила в ресторан и заказала обед, который доставили через полчаса. Они быстро перекусили, затем закрылись в спальне и не вылезали из постели до самых сумерек. После близости Джейн забылась коротким сном и, проснувшись, подумала, что Майкл, как всегда, хорош, а его слова о любви – не пустой звук.

Под вечер они вышли на улицу и, прошагав квартал, оказались в одном ресторане, где Джейн когда-то обедала и осталась довольна кухней. Заказали коктейль из креветок, жареную рыбу с картошкой фри и бутылку бордо трехлетней выдержки, а на десерт клубничный торт и кофе со сливками.

Когда официант, одетый во фрак, похожий на дирижера симфонического оркестра, принес счет, Майкл долго таращился на бумагу, стараясь сообразить, откуда взялись эти астрономические цифры. Он выглядел растерянным и беспомощным, будто его пару раз приложили по голове пустой бутылкой из-под бордо и не оказали первой помощи. Наконец пришел в себя и положил в черную папку кредитную карточку.

– С ума сойти, – сказал он, ожидая, когда официант вернется. – Порции дают такие, что подросток останется голодным, не то что взрослый дядя. А цены… Их даже неприлично произносить вслух. Чистый грабеж. И разбой. Сложенные вместе и умноженные на десять.

– Ты еще не ужинал в дорогих московских ресторанах, – ответила Джейн. – Вот там грабеж. А здесь так… Шелуха от картошки.

Джейн отметила про себя, что дела жениха, видимо, идут в гору. На нем шикарный галстук, туфли и костюм, которого в прежние времена он не мог себе позволить. И все равно выглядит он неважно. Под глазами залегли глубокие тени, белки глаз воспаленные, а руки чуть заметно дрожат, когда он подносит к губам стакан с водой или вином.

Вскоре они вернулись в квартиру, Майкл скинул пиджак, натянул короткий шелковый халат с восточным рисунком, включил телевизор и стал расхаживать по комнате, заложив руки за спину.

Джейн, поджав ноги, устроилась на диване. Она думала, что сейчас Майкл скажет что-то очень важное. Если он беспокойно ходит по комнате, значит, впереди разговор, и разговор не слишком приятный.

Майкл болтался по комнате, останавливался у окна, смотрел на поток машин внизу и снова принимался бродить из угла в угол.

– Если у тебя есть что сказать, говори. Если не знаешь, с чего начать, начну я. У тебя какие-то общие дела с тем русским, с Шатуном. И он просил поговорить со мной. Так? Перестань ходить, в глазах рябит.

– Не совсем так. – Майкл остановился и рухнул в кресло. – Я ведь давно собирался начать свое дело. Мне надоело работать на дядю за жалкий процент от сделок. Я хорошо разбираюсь в недвижимости, потому что занимаюсь этим бизнесом много лет. Я обмолвился Шатуну об одной идее. Ну, можно покупать недорогие дома, делать в них ремонт и с выгодой продавать. На одной сделке легко наварить сто-сто пятьдесят тысяч. А таких сделок можно заключить три-четыре в месяц. Нужны только деньги, стартовый капитал. И Шатун заинтересовался… – Майкл замолчал, поднялся и снова начал маячить перед глазами, переходя от окна к шкафу и обратно.

– Сколько денег ты у него взял?

– Для начала полмиллиона, – выдохнул Майкл. – Я уже присмотрел приличные дешевые дома. Ну, чтобы сделать ремонт и перепродать. Точнее говоря… Я уже оформил все бумаги, купил два дома в кредит. Заплатил кучу денег за ремонт, раздал долги…

– И у тебя нет ни цента?

– Кое-что осталось, мелочь. Кроме того, я вложил в это предприятие и свои скромные сбережения. Уже через месяц закончатся ремонты, дома можно будет выставлять на продажу. И тогда мы заживем как люди…

– Что потребовал от тебя Шатун?

Майкл задернул занавески, сел в кресло и рассказал свою историю. С Шатуном они познакомились в то время, когда Джейн уже собиралась в Москву. Новый московский друг хотел купить особняк. Без всякой задней мысли Майкл рассказал о давней мечте открыть собственное дело. Шатун ответил, что может одолжить тысяч триста-четыреста – скажем, на два года. Разумеется, никаких процентов. Это просто дружеское одолжение.

Все бумаги быстро оформили в одной из местных юридических фирм, а через пару дней пятьсот тысяч долларов были перечислены на счет Майкла. Шатун улетел в Москву, на том первая часть истории закончилась.

Неделю назад он снова появился в Атланте. Встретившись с Майклом, сказал, что в Америке представляет интересы одного русского бизнесмена, а заодно хочет утрясти личное дело. Они посидели в ресторане, поговорили о жизни, о бизнесе. Потом оказались в каком-то увеселительном заведении со стриптизом, оттуда перебрались в ночное кафе.

Опрокинув очередную порцию виски, Шатун сказал, что ему чертовски жаль, но финансовая ситуация изменилась, поэтому Майклу придется вернуть те пятьсот тысяч в недельный срок. В документах, что еще тогда оформили в юридической конторе, так и сказано: Майкл обязуется вернуть деньги по первому требованию и не позже, чем через неделю после выдвижения данного требования. Уилкист ответил, что все деньги пущены в дело; чтобы их оттуда достать, нужно время: недели, месяцы. Конечно, можно обратиться в банк, какие-то деньги он получит под залог недвижимости. Остальное вернет позже.

Шатун сказал, что из затруднительного положения есть один простой выход. Джейн проводит аудит фирмы «Васта», хозяин которой очень богатый и щедрый человек. На этом дельце с аудитом она может очень хорошо заработать. И Майкл, разумеется, не останется внакладе. Его долг будет списан; кроме того, он получит приличную премию. Джейн не надо вступать в конфликт с законом, а риска нет никакого. Все объекты недвижимости, принадлежащие «Васте», находятся в Москве или неподалеку от города. Но есть одно исключение – недостроенная фабрика по выделке кожи в Таджикистане.

Объект слова доброго не стоит. Весь фокус в том, что строительство фабрики начато на месте крупного месторождения меди, обнаруженного в ту далекую пору, когда СССР доживал последние годы. Местные геологи нашли это место, были проведены анализ и оценка ископаемых. Не вдаваясь в подробности, можно сказать, что меди там хватит, чтобы полностью покрыть нужды России на ближайшие двадцать пять лет. И еще много останется.

Исследования хранились в Министерстве геологии Таджикистана, о них в свое время доложили в Москву. Но тогда медь оказалась никому не нужной, все начальники были заняты дележом власти и денег. СССР распался, в Таджикистане началась гражданская война, растянувшаяся на долгие годы. Министерство геологии было сожжено, многие из его сотрудников погибли, другие умерли от голода, третьи бежали из страны.