Шестьдесят смертей в минуту

Почти никаких документов той поры не сохранилось, но времена понемногу меняются, и бумаги выплывают из небытия. Кое-какие документы Министерства геологии сберег его бывший сотрудник, некий Павел Храмов. Он сообразил, что теперь, когда гражданская война позади, а страна превращается в огромную барахолку, где все продается и покупается, на тех бумагах можно заработать. И отправился в Москву к одному приятелю, в свое время большому начальнику, имевшему связи в бизнес-кругах. Документы купила фирма «Васта», о судьбе самого Храмова история умалчивает. Известно только, что живым домой он не вернулся.

А вскоре тогдашние хозяева «Васты» приехали в Таджикистан и начали переговоры о предоставлении им земельного участка неподалеку от крошечного поселка Измес. Условия: аренда сроком на пятьдесят лет с правом дальнейшего выкупа. Оплата – по заключении сделки наличными. Якобы фирма хочет построить там производство по выделке шкур. Сырье планируют скупать у местных животноводов. «Васта» организует на месте обучение персонала, осуществит поставку импортного оборудования, химикатов и красителей. Никому не было дела, что в том районе и кадров-то никаких нет, в поселке осталось всего несколько жителей, и те древние старики. А район, где выращивают скот, находится в сорока километрах от Измеса.

Без взяток тут, конечно, не обошлось. Договор был подписан на уровне министра сельского хозяйства республики и утвержден во всех инстанциях. Даже фабрику начали строить, чтобы застолбить место. Склад сырья и материалов подвели под крышу, сделали фундамент котельной, но потом стройку остановили, рабочих разогнали.

«Васта» не собиралась разрабатывать месторождение. Руководители фирмы хотели перепродать участок земли одной подставной фирме, а та затем перепродаст землю крупной профильной компании, русской или иностранной. Тогда все будет по закону, и никто не сможет оспорить сделку в суде. Покупатель уже найден.

Но тут начался дележ имущества между хозяином «Васты» Стасом Роговым и Лидой Ивченко, вдовой второго совладельца. Все это очень некстати, не ко времени: суд, аудит, адвокаты, переговоры. В результате Лида Ивченко, которая за свою тридцатипятилетнюю жизнь не работала ни дня, может отхватить огромный жирный кусок.

Где же тут справедливость?

Шатун предложил простой вариант, который устроит всех. Джейн выезжает в Таджикистан, там ей показывают кое-какие бумажки, касающиеся недостроенной фабрики. На место строительства можно не ездить, чтобы попусту не тратить время. А если все-таки ехать, то пробы почвы и образцы горной породы, которые понадобятся для последующей экспертизы, надо взять в другом месте.

Вот, собственно, суть проблемы. Для того чтобы выполнить эту просьбу, ничего не надо делать. В ответ Шатун списывает долг Майкла Уилкиста, а Джейн, если это не против ее принципов, может рассчитывать на приличное вознаграждение. Да, да, Майкл знает, что его невеста – честный и принципиальный человек, до тошноты, до боли в печенке. Наверное, самой бывает плохо от этой принципиальности, но свою натуру не переломить. Джейн не возьмет грязные деньги из рук Шатуна. И пусть… Пусть остается со своими принципами, если они ей дороги. В конце концов, у нее есть богатый отец. Но Майкл – другое дело. У него только больная мать. У него нет доходного дела, только эта работа за проценты. Работа, которая едва позволяет свести концы с концами. И еще появились долги. Непомерные, неподъемные…

– Шатун был со мной откровенен. – В комнате было душно и жарко, но Майкл не замечал этого. – Другого ему не оставалось. Ты побываешь на месте, наберешь грунта и камешков. Такова практика. А в лаборатории скажут, что это не земля, а чистая медь. Так что тебе стоит набрать эти камушки в другом месте. Ну, в том месте, где нет этой проклятой меди. Подумай, ведь ты спасешь меня. За руку вытянешь из трясины…

– Я, пожалуй, пойду. – Джейн поднялась. – Голова раскалывается.

Майкл вскочил на ноги и загородил дорогу к двери.

– Как тебя понимать? Ты не ответила. Запомни: моя карьера, моя жизнь зависит даже не от этих камешков, а от твоего упрямства. Что ты собираешься делать?

– Собираюсь вернуться домой и поспать, – ответила Джейн. – Поговорим завтра.

– Нет, ты скажи сейчас! – закричал Майкл, его голос сорвался. Он покашлял в кулак и взял тоном ниже. – Скажи… Я ведь все объяснил. Выложил, что знал. Очень прошу…

– Уйди с дороги!

– Послушай, послушай меня. – Майкл шагнул вперед, горячо задышал в лицо. – Только послушай минуту. Такие люди, как Шатун, доводят любое дело до конца. И все получается так, как хотят они. Они не мы. Понимаешь, есть такие ситуации, когда и богатый папа не спасет. Тем более что он далеко, а дочка здесь…

– Ты это о чем?

– О том, что иногда лучше плыть по течению. Сделай, как я прошу, не связывайся с этим человеком. Давай все решим так, чтобы обе стороны остались довольны.

– Ты выпил слишком много, – сказала Джейн. – Проспись. Завтра я отвечу.

Майкл отступил в сторону. Джейн вышла из квартиры, но не повернула к лифту. Постояла в коридоре, толкнула стеклянную дверь и, оказавшись на лестничной площадке, прислонилась лбом к стене и расплакалась. Казалось, сегодня она навсегда потеряла Майкла. И эту потерю уже никогда не вернуть.

В ту минуту она и представить себе не могла, как близка к истине…

Глава 15

В десять утра, когда Урузбеков появился возле отделения милиции, несколько человек уже топтались у порога. Капитан приказал всем пройти внутрь и дожидаться в коридоре.

Очутившись в своем кабинете, он разложил на столе бланки протоколов, напился воды из графина. А потом долго и тяжело вздыхал, будто готовился не пером по бумаге водить, а таскать тяжелые камни.

Капитан вызвал парикмахера Эльдара Лапаева и его младшего брата Акима. Эльдар с грехом пополам ответил на вопросы; Акимка же, одетый в ту же замызганную майку, что и вчера, молчал. Эльдар врезал ему пару подзатыльников, ребенок расплакался; пришлось дать ему воды и сухарь с маком, завалявшийся в ящике стола.

– Твой брат – жертва сексуальных домогательств, – сказал капитан Эльдару. – В этом кабинете он должен не сопли жевать, а дать свидетельские показания в присутствии совершеннолетнего родственника, то есть тебя. Таков закон. Слушай, Акимка, дядя в магазине трогал тебя руками между ног?

– Не трогал, – ответил Аким.

– Ты правду говори. Дядя купил тебе конфет. Просто так, за «спасибо», конфеты не покупают, потому что они денег стоят. Правильно?

– Угу. – Акимка сосал сухарь.

– Умница, – расцвел в улыбке капитан. – Что дядя попросил взамен? Чего он хотел от тебя? Вспоминай, мой хороший, милый мальчик…

– Ничего. – Аким сгрыз сухарь, голодными глазами посмотрел на капитана, навел на него палец и сказал: – Пух-пух… Ты убит.

Эльдар отвесил брату увесистую оплеуху, тот заревел в голос. Капитан задал еще полтора десятка вопросов, исписал две странички протокола и выпроводил братьев в коридор. Допросы продолжались до обеда. Продавщица магазина Фатима Закирова заявила, что вчера поведение приезжего не показалось ей подозрительным. А вот сегодня она подумала: может ли порядочный человек шептаться с ребенком в темном углу? К чему эти секреты? И за какие такие подвиги чужому пацану сладости покупать?