Шестерка Сердец

Это ведь самое лучшее шоу, что я когда-либо видела. Свет в помещении включается, народ начинает собираться и постепенно покидать здание или идти за последним напитком из бара.

— Это было обалденно потрясающе, — говорит Мишель. — Мозг разрывается от попыток разгадать все эти трюки, но думаю, все понапрасну. Этот парень гений.

Я потираю руки, пытаясь избавиться от мурашек — они вовсе не от холода. Когда Джей на сцене, он излучает обаяние и сексапильность. У тебя остается чувство опустошенности после окончания шоу.

— Да, он определенно мыслит иначе, чем все остальные, — говорю я, и появляется запыхавшаяся Джесси.

— Привет. Вам понравилось шоу? — спрашивает она.

— Конечно! Никогда не видела ничего подобного, — восклицаю я, когда она берет меня и Мишель под руку.

— Идемте со мной, дамы. У нас небольшое афтепати за кулисами, и вы обе приглашены.

ГЛАВА 13

Джесси провожает нас сквозь двери в служебную комнату позади бара, мы идем по маленькому коридору в ВИП-помещение с красными стенами, черными бархатными креслами и стеклянными столами. Джей стоит на другом конце комнаты, раздавая автографы кучке подростков-готов. Кроме них здесь только двое мужчин и женщина постарше, которые сидят за столом, попивая и оживленно болтая. Они одеты в черное, как Джесси, поэтому предполагаю, что они часть сценической команды Джея.

— Ну все, давайте, рассказывайте, как вы двое поменялись, когда Джей надел ту страшную маску, — подгоняет Мишель, пытаясь заставить Джесси раскрыть парочку секретов.

— Сказать по правде? — усмехается Джесси. — Этот мудак на самом деле заставил меня подписать договор о конфиденциальности, поэтому я не смогла бы рассказать тебе, даже если бы хотела, красотка.

Мишель дуется, а Джесси предлагает ей выпивку. Моя подруга соглашается с явно излишним, на мой вкус, кокетством. Мишель прекрасная подруга, но она кокетничает со всеми, кто делает ей комплименты, будь то мужчина или женщина. Просто надеюсь, что Джесси достаточно мудра, чтобы разглядеть это.

Я ловлю взгляд Джея, как раз когда он расписывается в последний раз, и приходит вышибала, чтобы вывести подростков из комнаты. Он направляется ко мне, все еще без рубашки и потный после шоу.

— Мне не следует с тобой разговаривать, — говорю я, тыча пальцем ему в грудь. Клянусь, это не лишний повод дотронуться до его голой, мокрой кожи.

Он усмехается, награждая меня снисходительным взглядом.

— Почему?

— Потому что ты сделал меня частью своего представления, не предупредив об этом! Ты знаешь, что я не люблю внимания.

Теперь у него бесстыдно довольное выражение лица.

— Тебе ведь понравилось.

— Вовсе нет, — твердо говорю я, складывая руки.

Джей подходит ближе, нависая надо мной, и пахнет он обалденно. Как же мне ненавистно, что он пахнет обалденно. Его голос становится тише, когда он берет меня за подбородок и поднимает его, заставляя посмотреть ему в глаза.

— Тебе охренеть как понравилось это.

Я быстро отстраняюсь.

— Все равно. Пойду, возьму себе выпить.

— Угощайся, — говорит он, следуя за мной, когда я обнаруживаю бутылку вина на столе, заставленном напитками, и начинаю наливать. Сажусь за стол со всеми остальными, и Джей подсаживается рядом с виски в руке. Он до сих пор не ушел, чтобы помыться или надеть рубашку. Он пытается убить меня?

Джесси знакомит нас с Мишель со всеми: Джер, парень, ответственный за звук и свет; Рикки, координатор работы сцены; и Шарон, отвечающая за реквизит и наряды. Чувствую, как Джей придвигается немного ближе ко мне, пока я поглощена разговором.

Какое-то время я разговариваю с Шарон, интересуясь, как она попала в костюмный бизнес. Я ей слегка завидую, честно сказать. У нее работа моей мечты. Хотя у Джея не слишком-то разнообразные костюмы, поэтому, возможно, это стало бы работой моей мечты, если бы он решил носить что-нибудь более яркое. Допустим, стилист Джона Барроумэна решил бы уйти, то я бы отдала свою левую почку, чтобы заполучить эту работу.

— Ты все еще злишься на меня, Ватсон? — спрашивает он через некоторое время.

Я закатываю глаза и улыбаюсь ему, лепеча:

— Нет. Думаю, в моем сердце найдется прощение для тебя.

— Ты пьяна?

Показывая расстояние между большим и указательным пальцами, отвечаю:

— Совсем чуток.

Он усмехается:

— Тогда мне лучше за тобой присматривать, а?

Я не отвечаю. Не могу. Между нами повисает тишина, пока я не нарушаю ее:

— Я просто не понимаю, как ты вытворяешь все эти штуки. Например, как ты заставил огонь подняться из твоих рук?

Джей наклоняет ко мне голову:

— Хотелось бы услышать твою теорию.

Я потираю подбородок.

— Мое предположение, что где-то на твоем теле была емкость, содержащая воспламеняющуюся жидкость, а еще кремень где-то в другом месте, который помог зажечь его. Но пламя было таким большим, поэтому должно быть что-то помощней.

Его глаза сужаются, когда он улыбается мне.

— Знаешь, в чем мой секрет? — шепчет он, и я подаюсь вперед, с нетерпением ожидая, что он на самом деле раскроет что-нибудь.

— Я помешан на неизведанных науках. Большинству людей важен только конечный результат. Их не волнует, как все это происходит. Они не думают о том, как их ноутбук выполняет свои функции или как их холодильник сохраняет еду холодной — им просто нужен рабочий компьютер и свежая еда. Это залог моего успеха. Я думаю о том, что хочу сделать… например, заставить пламя подняться с моих ладоней… и отталкиваюсь от противного. Или иногда я читаю, либо натыкаюсь на интересный факт и придумываю способ, как обратить это в свою пользу.

— Не думаю, что все настолько просто, как ты описываешь. Большинство людей не смогли бы сделать то, что делаешь ты, даже если бы они думали в обратном порядке. Я знаю, что сама бы не смогла.

— Ну, я не смог бы придумать и сшить наряд, который бы идеально сидел, так что мы в расчете, — говорит он, чокаясь со мной.

Я скрещиваю руки, радуясь его комплименту. Немногие знают о том, что я шью одежду, в основном потому, что эта профессия подразумевает одиночество, поэтому — это мило: получить немного похвалы за свои старания. Представляю, что если бы моя мама была жива, то гордилась бы, что я продолжила оттачивать навык, которому она научила меня.

— Так расскажи мне еще. Я хочу знать какие-нибудь неизвестные факты.

— Ну, — говорит Джей, поднимая мою руку и разворачивая ее. Он начинает пробегать пальцем по венам с внутренней стороны моего запястья, и мне приходится скрыть дрожь. — Если бы я сказал, что ты длиной девяносто шесть тысяч километров, технически это было бы правдой, потому что в твоем теле девяносто шесть тысяч километров кровеносных сосудов.

Я кривлю рот.

— Правда? Не рассказывай об этом. Теперь мне плохо. Это очень много вен.