Шестой уровень

— Погоди, — вдруг дошло до Турецкого. — Это контейнер взорвался?

— Контейнер, — кивнул Немой.

— А аппаратура?

— Не было, там никакой аппаратуры, — прохрипел капитан. И неясно было, от какой боли — физической или душевной.

— Что?

— Там были кирпичи...

Ребята глуповато улыбались. Капитан просто шутит. Болезненная такая шутка, дурацкая. Или оправдывается, что не сумел поднять контейнер.

— Нас всех надули, — устало закрыл глаза Немой. — Надули... Это обманка... Отвлекающий маневр... А нас использовали, как живцов... Мы должны были погибнуть, понимаете? Погибнуть...

— Да что же это за ё... твою мать? — громко матернулся Сотников, задрав голову к небу. — Что же это они нас всю дорогу трахают во все дыры?! Да что же это они за падлы такие?!

— Вот это по-нашему, по-русски, — одобрил Козлов вяло. — Я бы еще и не так сказал. Сил нет. Вообще, удавиться охота.

Турецкий изо всей силы шарахнул кулаком по железной стене рубки. Действительно, хотелось если не удавиться, то хотя бы завыть по-волчьи. Вот это — отчаяние! Вот это — тупик!

— И шо дальше? — понуро опустил голову Гладий. — Это все?

— А тебе чего еще надо? Конечно, все. Мотать отсюда... — оскалился Митяй. — Осточертело, хватит... Выходим из игры... Мы свое отработали... Прямым курсом на Владик. Сами же говорили, что топлива хватит...

Никто не стал спорить с Митяем, но все почему-то посмотрели на Игоря Степановича.

— Хотите знать мое мнение? — через тягостную паузу сказал тот.

— Да, — ответил за всех Турецкий.

— Я ведь знаю, где спрятана настоящая аппаратура...

Глава девятая «ЩУКА»

История судоходства насчитывает немногим меньше, чем история человечества вообще. С трудом научившись стоять на двух ногах и держать в руках колющие и режущие предметы, человек сразу принялся покорять морские просторы. Сначала на бревнах, потом на плотах, потом научился строить лодки и на них пускался в неизвестность. Ну а дальше парусники, галеры, огромные фрегаты и крейсеры. Потом в ход пошло железо, уголь, паровые котлы, ядерная энергия, радиоэлектроника, компьютеры, спутниковая связь и так далее. Люди перестали ориентироваться по звездам и нестись по воле ветра, теперь они точно, до минуты, до сантиметра, знают расстояние от одной точки до другой.

Словом, романтика из морских путешествий ушла, все стало скучно, размеренно, обыденно.

Но и теперь, как в те, далекие времена, есть один момент в морском путешествии, когда вся команда на какое-то короткое время становится неуправляемой, дикой от счастья. И уж на это ничто не может повлиять.

И этот момент настал. Настал, когда Митяй, сидящий на носу катера, вдруг вскочил на ноги, чуть не свалившись за борт, и завопил истошным голосом:

— Земля-а! Ё... вашу мать, земля-а!

Вся команда тут же выскочила на палубу.

— Где?! Какая земля?! — возбужденно орал и Турецкий. — Где?

— Да вон же она, вон! — тыкал пальцем Вениамин, подпрыгивая на одном месте, как ребенок. — Вон она!

Немой тоже поднялся наверх и теперь наблюдал за ребятами с иронической улыбкой. Сколько раз ему приходилось видеть подобные сцены, столько раз он сам не мог сдержать глупые, неизвестно откуда и неизвестно зачем появлявшиеся слезы. Вроде здоровый мужик, вроде прошел огонь и воду, а надо же, прут какие-то глупые сантименты. И главное, ведь знал, что земля должна показаться примерно в это время, ждал, готовился... И вот — на тебе.

— Степаныч! Дай я тебя поцелую! — вдруг прыгнул ему на шею Венька. — Приплыли!

— Не говори гоп... — Немой оторвал его от себя и аккуратно поставил на палубу. — Отставить веселье! — скомандовал он строго.

— Да ладно, Игорь Степанович, — махнул рукой Турецкий. — Теперь-то что может случиться?

И в этот же момент, как по волшебству, прямо перед носом у них забурлила вода.

— Ну, а это что за хренота? — удивленно спросил Козлов, все еще продолжая улыбаться.

— Полный назад! — по привычке заорал Немой, но поскольку команду выполнять было некому, сам расталкивая всех, бросился к штурвалу.

А прямо перед глиссером, в каких-то пятидесяти метрах, из пучины морской уже показались первые антенны и перископы подводной лодки.

— Вот тебе и морской дьявол, — прошептал Вася, завороженно наблюдая, как из воды вылезает огромная субмарина.

Мотор катера натужно завыл, и глиссер рванул назад. От неожиданности все потеряли равновесие и кубарем полетели на палубу.

— Догнали-таки, блин, — покачал головой Вениамин.

— Оружие!— закричал Немой, с бешеной скоростью крутя штурвал. — Чего стали, за оружие!

Веня было бросился к пулеметной вышке, но Турецкий схватил его за рукав.

— Ты что, капитан, спятил? Тут же через полчаса все НАТО будет.

— Рыбы нас жрать будут через полчаса, а не НАТО.

— В каком смысле, — удивился Гладий. — Они нас шо, грохать приплыли? У них же маневры.

— Да что ж такое, яп-понский городовой... — Немой никак не мог справиться с управлением. — Ну вы хоть глаза разуйте, на лодку эту посмотрите!

— А что такое? — Турецкий оглянулся на субмарину. А там уже открылись люки и на воду спускали две огромные резиновые лодки.

— Да она ж еще сорок второго года выпуска! Это «Щука»! — Немой со всей силы шарахнул ногой по стойке штурвала, но это не помогло.

— Как — сорок второго? — переспросил Веня. — А кто они тогда? Партизаны, что ли? Им что, сообщить забыли, что война кончилась?

И словно в ответ, над ухом у него просвистели пули;

— Ложись! — Турецкий упал на палубу и пополз к ящикам с оружием. — Это бандиты какие-то. Вениамин, к пулемету! Огонь!

Команда эта была запоздалой, потому что Сотников с Гладием уже во всю вертели ролики, разворачивая ферму пулемета в направлении подводной лодки.

— Так это что, п-пираты? — Запнувшись, переспросил Козлов, которого вдруг охватило какое-то оцепенение.

— Да, да, пираты! Морские акробаты! — Александр схватил его за ноги и повалил на палубу. И как раз вовремя, потому что прямо за его спиной в железо несколько раз клюнули пули.

Наконец пулемет развернулся и принялся методично долбить по субмарине.