Шестой знак. Книга первая

– Дык я... это...
– отчего вдруг замялся водяной, - ...я подумал тут: может, ты голодная, а?

Я медленно опустила руку и покачала головой.

– Нет. Спасибо, мне ничего не нужно.

– Просто я рыбки могу косячок подогнать, - словно не услышал он.
– И сама поешь, и людей твоих накормим! Хочешь, а?

– Нет. Голодными мы и так не останемся.

– Тогда, может, водички ключевой набрать?
– не унимался водяной.
– Ледяная - аж зубы ломит! И она целебная, да! Раны излечивать может! Твои людям, небось, пригодится!

– Да что ты пристал?
– удивилась я, собирая свои невеликие пожитки.
– Сказано же: иди с миром. Ничего мне не нужно. И люди мои тоже в порядке. Сейчас я им ягод съедобных наберу, а напиться они и так, надеюсь, успели... не волнуйся, не пропадем.

– Не бывает такого, чтоб смертные ни в чем не нуждались!
– упрямо возразил тцар.
– Хоть что-то да попросят напоследок!

Я пожала плечами.

– Кто-то, может, попросит, а у меня и так все есть. Вот если бы ты мог нас домой перебросить...

– Нет, - с сожалением развел мокрыми руками дедок.
– Моя власть только на эти озера и реки распространяется. А как домой вас вернуть, про то не ведаю.

– Тогда и говорить не о чем. Прощай, отец, - я поднялась с земли и решительно отвернулась.

– Погодь! Эй! Я ж еще имени твоего не узнал!

– Ну так ты и сам не представился, - усмехнулась я, уверенно потопав прочь.

– А у тцаров нет имен!
– снова крикнул водяной. Торопливо, как-то неуверенно, словно это было очень важно. А потом до меня донесся новый всплеск, как если бы он суетливо заметался по озеру и, наконец, кинулся вдогонку.
– Мне же не положено... эй! Не уходи! Я ж тебя не могу отпустить, не узнав, как звать-то!

Я ненадолго остановилась и все-таки оглянулась.

– Чего ж так строго?
– спросила торопливо подгребающего к берегу водяного.
– Имя тебе подавай... потом титул, номер банковского счета... у вас что, и тут положено отчеты писать?

– А то как же!
– отдуваясь, тяжело выбрался на берег дедок. Правда, на этот раз он был не в рванье, а в длинной, покрытой разводами и клочьями тины рубахе, подпоясанный толстой веревкой, и в полотняных штанах такой же "боевой" грязно-зеленой раскраске, отчего его кожа казалась еще более темной, чем раньше. В правой руке держал длинную рыбью кость, похожую на легендарный трезубец Нептуна, только гораздо более скромных размеров. Наконец, в перепутанных и похожих больше на болотную кочку волосах виднелась такая же костяная трехзубая корона, при виде которой мне неудержимо захотелось рассмеяться.

– Ну и грозен ты, твое величество, - с трудом сдерживая смех, заметила я.

Водяной сразу же скис и, подрыгав мокрыми ногами, проворчал:

– Так положено: встречать всех пришлых при полном параде. Но народ же разный - кто сперва шишкой кинет, кто злата потребует, кто русалок моих видеть пожелает... сперва проверить должно, что за человек пришел. А уж потом разговоры вести.

– Ну, будем считать, что ты уже представился по всей форме. А я вняла, затрепетала и выразила свое восхищение. Чего хотел-то?

– Уговор я нарушил, - отводя глаза, неохотно буркнул дед.
– За многонога обещал желание твое исполнить. А не исполнил.

– Когда такое было?!
– изумилась я, откровенно не припоминая, что он что-то там вообще обещал. Или это его "всего одно" перед последним бульком то и подразумевало?
– Я только про долг помню и то, если уж начистоту, тебя на слове подловила. Из врожденной вредности. Но за вредность свою уже заколкой расплатилась, так что вроде бы мы квиты?

Водяной строго на меня посмотрел.

– То уже неважно. Главное, что я сказал, а ты услышала, даже если сразу забыла. Но чтоб все сделать чин по чину, я должен имя твое узнать.

– Не надо мне ничего, - повторила я, подивившись про себя таким сложностям.
– Вернее, кое-что нужно, но вряд ли ты сможешь помочь, поэтому...

– Что нужно-то?

– Одежку какую поприличнее, - хмыкнула я, демонстративно оттопырив драную рубаху на животе.
– Мне вроде как не положено в таком виде щеголять, но никуда не деться. Если найдем людей, конечно, сразу приоденусь. Но их же еще сыскать надо, верно?

Водяной задумчиво пожевал губами, изучая мой неказистый наряд.

– Вообще-то я могу тебе помочь: есть у меня одна занятная вещица... не знаю только, подойдет ли? Погоди, я сейчас.

Я нетерпеливо помялась, когда он точно так же, как в прошлый раз, в буквальном смысле ушел под землю, но в лагерь идти не торопилась, хотя небо уже заметно посветлело. Солнце, правда, еще не показалось, но видимость явно улучшилась. Скоро там мои бравые гвардейцы проснутся, с расспросами пристанут... раньше-то было недосуг - все бегом и бегом, а вот теперь у них будет достаточно времени, чтобы попытаться выяснить насчет "артефакта", да узнать заодно, с какого-такого перепугу я им там размахивала направо и налево. Да еще так удачно, что совершенно случайно, на бегу, можно сказать мимоходом пристукнула несколько агрессивных тварей, которые желали нами полакомиться...

Причем как именно мне себя с ним вести, я понятия не имею. Господин Иггер вообще - человек старой закалки. И, насколько я понимаю, не приемлет даже мысли о том, чтобы такая леди, как я, хоть в чем-то отступала от принятых в Валлионе канонов. А я и спорить с ним осмелилась, и охрану себе собственную завела, и юбку длинную скинула, как только появилась возможность, и обтягивающие брюки надела, и рычала на него, и по голове двинула... в общем, нареканий на меня у него накопилась масса. Не говоря уж о том, что я изволила босиком по болоту бегать, махать всякими непонятными железками и заниматься усекновением местных чудовищ вместо того, чтобы тихо-мирно сидеть во дворце и молча вышивать крестиком.

– Нашел!
– внезапно раздался в стороне довольный голос водяного, и посреди озера снова показалась его облепленная тиной макушка. Которая, впрочем, очень быстро приблизилась и панибратски мне подмигнула.
– Иди сюда, красавица. Вещь тебе дарую редкую, ценную и особенную. Надевать ее будешь, как и снимать, впрочем, вот так - в воде. И только так, как я тебе покажу. Так что залазь!

Я вопросительно приподняла одну бровь.

– Прости, что ты сказал?

– Я говорю, подь сюды!
– повысил голос дедок, подняв из воды руку с зажатым в ней неопознаваемым свертком из чего-то блескучего и явно шуршащего, как рыбья чешуя.
– На суше оно быстро теряет нужные свойства! Да не бойся - не съем я тебя!

– За себя-то я не боюсь, - хмыкнула я, кинув на землю свернутый в рулон подол.
– Но вот если со мной что случится, в этой реке вся рыба станет вареной.

– Не грози, нечего пугать, - буркнул он, с нетерпением следя за тем, как я захожу в воду.
– Я тебе зла не желаю, так что не станешь ты меня убивать.

"Не стану, - мысленно согласилась я, подплывая ближе.
– Но поостеречься мне ничто не мешает".

Впрочем, Знаки и сейчас упорно молчали, так что опасности и правда не было. Поэтому я без колебаний приблизилась и скептически уставилась на бесформенный комок, который водяной осторожно опустил обратно в воду и только там бережно развернул.