Шейх
Шрифт:
Так. Стоп, Виталия. Не надо придумывать. Остановись!
– У меня нет полномочий отказывать тебе в чем бы то ни было, я лишь спросила, - отвечаю резче чем собиралась.
– Виталия, я не хочу пикироваться, - вздыхает Кадир, вставая с постели. – Я хочу вкусного завтрака, а потом мы с тобой прокатимся, съездим куда-нибудь… Ты умеешь кататься на лошади?
Снова удивляет меня до глубины души…
Я действительно умею ездить верхом, занималась несколько лет конным спортом, в старших классах школы. Давно не каталась, но лошади – это страсть на всю жизнь. Но я молчу, шейху не отвечаю. Не могу понять свои чувства, что бурлят внутри. Ощущение
Вот только от этого еще страшнее. Нельзя поддаваться, потому что рана от разочарования может быть слишком глубока.
– Но сначала примем душ вместе, - говорит Кадир, чуть помолчав, добавляет:
– Чтобы сэкономить время.
Подходит ко мне, берет за руку.
– Я не хочу… Не хочу мыться вместе, - пячусь от него. Но это все равно что спорить со скалой!
– Тебе понравится. Я буду нежным…
И он был, боже, он был невероятно нежным, внимательным, намыливая меня, водя мочалкой по моему телу. Я тонула в невероятных ощущениях, думая, что слаще быть уже не может… Пока он не опустился передо мной на колени. Лаская самую интимную часть моего тела, вылизывая, вгрызаясь, заставляя впиться пальцами в его мокрые волосы, царапать его плечи, кричать, содрогаться, умолять…
Из душа мы вышли спустя минут сорок, после пережитой разрядки мне казалось, что и шагу не смогу сделать. Все тело было наполнено слабостью. Шейх укутал меня в полотенце, вынес в комнату.
Я жадно разглядывала его, в одном полотенце, вытирающего волосы жесткими движениями, трясущего головой, похожего на грозного дикого зверя, полного коварной энергии. Зверя, который мог замурлыкать… а мог и укусить.
Ступая босиком по ковру Кадир приблизился ко мне:
– Улыбнись, девочка. Я хочу видеть твою улыбку. Хочу услышать, что тебе было хорошо со мной.
Сердце громко стучит от его близости, его прикосновений. Но я не могу дать ему то что он просит. Не могу радоваться, будучи в положении пленницы.
– Я принимаю то, что ты мне даешь… - отвечаю хрипло. – Но я не могу чувствовать себя счастливой, будучи бесправной…
Кадир хмурится, но в этот момент раздается стук в дверь.
– Принесли завтрак, - произносит шейх слегка раздраженно. – Накинь халат.
Делаю что он велит, затем отворачиваюсь к зеркалу, вытираю волосы, беру фен. Каждой своей клеточкой ощущаю мужественность мужчины, который не сводит с меня взгляда, которой прямо-таки веет от его широких плеч, мощной шеи, переходившей в выпуклую грудь.
Завтрак проходит в молчании. Это меня устраивает, хотя напряжение выдерживать непросто. После кофе отправляемся на прогулку.
Увидев двух прекрасных лошадей, которые ожидают нас в саду возле дворца, забываю о всех разногласиях.
Особенно хорош жеребец золотистой масти, ухоженный, гладкий, с сияющими, словно солнышко, гривой и хвостом. Гортанным ласковым голосом шейх произносит какие-то успокаивающие слова, животное утыкается мордой в его плечо.
Рядом стоит не менее очаровательная белая кобыла, судя по цвету седла и экипировки – для меня. Мотает гривой, словно кланяясь, приветствуя меня.
– Ты красавица, - провожу ладонью по морде животного.
– Это самая спокойная и добрая лошадь в конюшне. Не бойся, Виталия.
– Я не боюсь. Как ее зовут?
– Звезда. Так значит, ты умеешь ездить верхом?
– В школе занималась.
–
Я тебя подсажу.– Куда мы поедем? – спрашиваю шейха, уже горя предвкушением.
– В пустыню…
Глава 30
Это была удивительная, потрясающая прогулка. Нас сопровождали четверо охранников, что показалось мне слегка излишней предосторожностью. Захотелось даже подколоть Кадира. Сказать: не бойся, я не опасна.
Но это был настолько прекрасный солнечный день, что ехидничать не хотелось.
Я наслаждалась великолепием пейзажей, смотрела во все глаза по сторонам, впитывала в себя впечатления. И рядом был мужчина, обаятельный, внимательный. Такой… о котором, наверное, мечтает любая женщина. С которым ничего не страшно.
Кадир рассказывал о местных обычаях, о своих землях и видно было, с какой любовью он относится к ней.
Этот мужчина, несомненно, умеет любить.
– Я бы хотела приехать сюда еще хотя бы раз… - вырывается у меня.
В мыслях представляю себя рядом с сестрой. Мне бы очень хотелось покататься с Нафисой, показать девочке, что ее старшая сестра не такая уж неумеха.
– Ты можешь. Только с охраной, - добавляет шейх. В его голосе звучит предостережение.
– Мы можем кататься вместе, а когда я буду занят, кто-нибудь из моих людей станет сопровождать тебя. Ведь ты уже поняла, что одной тебе ездить опасно… Я не могу допустить такого.
– Ты же знаешь, что я отказалась от желаний сбежать! – произношу негодующе. – Тут моя мать, мой отец… Снова шейх демонстрирует власть надо мной. Почему ему обязательно это нужно?
– Если бы я хотела уйти, мне бы не нужна была лошадь!
– Не понимаю, чем так задел тебя. Я лишь забочусь о твоей безопасности. Заблудиться в пустыне – такое себе удовольствие, смею тебя заверить. Одиноких путников выслеживают и хищники, и разбойники. Кроме того, есть арабы, которые готовы даже собственную сестру в гарем продать.
Мне нечего ответить шейху. Снова чувствую себя идиоткой. Вошла в раж на пустом месте…
Кадир абсолютно прав во всем. Сейчас, при взгляде на пески, слушая тишину пустыни, она кажется мне особенно зловещей. Вся эта красота вызывает какую-то восторженную дрожь. Заставляя задуматься о вечности. И о насущном, о том, что скоро эта прогулка, этот мужчина – станут для меня лишь воспоминанием…
– О чем ты думаешь, Виталия?
– О своей семье… О том сколько ошибок совершил мой отец.
– Ты ненавидишь его?
– Разве у меня есть такое право?
Так странно, что я разговариваю о сокровенном именно с ним… С мужчиной, который лишил меня прав на собственное тело…
И мне помогает этот разговор. Помогает лучше понять себя и сбросить груз обид…
– Ты права. Не ожидал от тебя столь мудрого ответа. Нельзя судить родителей. Но сейчас… Мне кажется, твоему отцу не стоит приезжать во дворец. Пока здесь твоя мать.
– Даже не знаю… Нужно посоветоваться с врачами… И Ксения пропала… Неужели уехала в Россию? Ты об этом что-то знаешь? Должна была приехать Марина… папина жена.
Я вдруг ощущаю себя ужасной дочерью. Вроде навещала ежедневно, а не знаю ничего… И про Ксению отец несколько раз сам спрашивал. А я только сейчас вспомнила о ней и решила спросить шейха.
– Почему тебя интересует эта неблагодарная? Она говорила о тебе отвратительные вещи. Незаслуженно…
– А тебя? Она еще интересует тебя? Когда ты не приходил ночевать, я даже думала… что ты… с ней…