Школа Добра

– О, нет! – взвыла горестно. – Нет-нет-нет-нет!!!

На пол посыпались стеклянные разноцветные шарики, похожие на те, из-за которых мы в детстве не единожды с Мечиком дрались.

– Нет-нет-нет! – Венера Ниловна дернулась в попытке сдвинуться с места и убежать, но не смогла. А шарики начали крутиться на месте, создавая маленькие вихри. И крутились все быстрее и быстрее, увеличились в размерах и уже не походили на безобидную детскую игрушку. Теперь они больше всего напоминали пустынные огненные смерчи.

Женщина закрыла лицо руками и громко заплакала. И я не смогла больше стоять на месте, я бросилась к ней со всех ног, покидая пределы щита невидимости.

– Венера Ниловна! Что происходит?

Она опустила руки и посмотрела на меня недоверчиво и испуганно.

– Ты здесь?.. – пробормотала, словно не веря, а потом зашептала сбивчиво:

– И пусть, пусть так. Я все равно не могу. Это неправильно. Я сразу говорила, что так нельзя.

Снова закрыла лицо руками, а потом сквозь зубы, словно превозмогая боль:

– Уходи! Уходи отсюда сейчас же!

Я даже с места не сдвинулась. Да и как я могла, когда с женщиной явно происходило что-то плохое. Из-за меня. Опять из-за меня! Незнакомка прокляла мою дверь, а в ловушку попалась невинная жертва. К демонам, я одни неприятности всем приношу!

Где же Пауля носит, когда тут такое?! Что делать? Оставить Венеру Ниловну одну и бежать за помощью?

Решение возникло само по себе. И кажется, даже без участия моего мозга. Правая рука сплела знакомую петлю, левая достала из кармана одну из золотых пуговиц, с которыми я после знаменательной праздничной ночи не расставалась ни на миг.

– Ты нужен мне! Сейчас! – выкрикнула я громко и отпустила свой снаряд на поиски сыщика.

– Надеюсь, клеймо со лба сойдет быстро, – прошептала вслед улетевшей пуговице и попыталась подойти к стонущей женщине.

– Не подходи! – закричала она и выставила вперед руку. – Опасно!

– Тогда чего вы там стоите, если опасно!? Идите сюда… Я отправила за помощью…

– Мне уже ничего не поможет, – по бледной щеке скатилась одинокая слеза. – Прости, я не хотела.

Чего она не хотела? За что прощения просит, если это, наоборот, я должна просить?

А потом пустынные смерчи соединились в одно, сужающееся и полыхающее призрачным пламенем кольцо, в центре которого стояла несчастная женщина. Секунды не прошло, как Венера Ниловна вспыхнула совершенно не призрачным факелом и в то же мгновение в коридоре появился запыхавшийся Эро. И взгляд у него был бешеный.

– Назад!! – закричала бывшая кастелянша, когда мы с Паулем с двух сторон бросились к ней на помощь. – Они видят!

Не знаю, как так получилось. Не было ни боли, ни движения воздуха… Вообще никакого движения не было, но между тем и я, и Эро в съехавших на кончик носа зеленых очках оказались в центре полыхающего кольца, в одном шаге от горящей женщины.

Пауль не думал ни секунды. Он бросился на Венеру Ниловну и голыми руками стал сбивать с нее пламя, а я… Я вспоминала, как Динь-Дон учил меня на крыше ставить защитный щит. Дрожащими пальцами выхватила из раскаленного воздуха магические нити, которые отказывались связываться и все норовили удрать, но, когда огненное кольцо уже почти коснулось нас, я все-таки сумела закончить плетение. Рванула на себя последний узел и пламя задохнулось, разбившись об идеальную полусферу.

Я не знаю, ревело ли пламя на самом деле так громко, как мне казалось, или это кровь шумела в моих ушах, но наступившая вдруг тишина меня пугала. А еще пугал вопрос: почему за все то время, что мы тут кричали, стонали, возмущались и ругались – а Эро ругался жутко, надо признаться, громко и очень изобретательно – так вот, почему за все это время в коридоре не появилось ни одной любопытной предметницкой физиономии.

Венера Ниловна лежала на полу, не подавая признаков жизни, а Пауль сидел рядом с ней и смотрел на меня сквозь свои странные зеленые линзы взглядом удивленным и слегка испуганным.

Сначала он сказал:

– Очень интересно!

Потом он произнес:

– Ты только что спасла нам жизнь.

Затем он нелогично спросил:

– И кто из твоих предков был темным?

А после всего этого застонал громко, прижимая к груди обожженные до мяса руки, и пробормотал, теряя сознания:

– Ясень точно мне голову оторвет…

– При чем тут Ясень? – хотела спросить я, но не спросила, потому что тишина вдруг лопнула, наполнившись громкими студенческими голосами. Я огляделась по сторонам и увидела, как распахиваются двери комнат, заполняя коридор удивленными и испуганными парнями и девушками. Когда же в поле моего зрения появилась долговязая фигура Альфреда Ботинки, державшего за руку мою подругу, мой разум капитулировал, отказавшись что-либо понимать, выбросил белый флаг, и я провалилась в блаженный обморок.

***

Стеклянный купол за время моего отсутствия никуда не делся и не изменился. Не покрылся трещинами, не запылился, и капли дождя по нему тоже не стекали. Зато изменилось все то, что было за его пределами. Точнее, тот. А еще точнее, те.

Я чувствовала себя мухой, которую накрыли стаканом. Ну, по крайней мере, мне казалось, что мухи под стаканом испытывают сходные с моими ощущения: испуг, удивление и одновременно странное чувство защищенности. От опасностей внешнего мира. От хищников, в частности. А точнее от двух разъяренных мужчин, которые кругами ходили вокруг моей стеклянной крепости.

Кто-то из них смотрел в мою сторону? Нет, они словно не замечали моего присутствия, так как глаз друг от друга оторвать не могли. Александр двигался с мрачной решимостью, Пауль предусмотрительно отступал, я стояла в центре круга под своим странным куполом и не понимала, что происходит. Алекс что-то произнес, но до меня не донеслось ни звука. Судя по движению искривленных в ехидной усмешке губ, Эро ему отвечал.

Я открыла рот, чтобы обратить на себя их внимание, и в ту же секунду Виног повернул голову в мою сторону, заглянул в глаза и улыбнулся так, что у меня коленки задрожали. Алекс бросил на сыщика еще один мрачный взгляд, обещающий скорую и кровавую расправу, затем остановился, прижался ладонями и лбом к стеклу и прошептал:

– Ну, пожалуйста!

И я его услышала. И из-за этого почему-то ужасно испугалась, схватилась рукой за горло и проснулась.

Было тепло и тихо. И совсем не хотелось открывать глаза. Окружающую тишину нарушало только далекое фальшивое пение. Я внутренне вся сжалась, вспоминая события накануне. И еще больше сжалась, осознав, что не знаю, где я. Зажмурилась изо всех сил и окончательно сжалась в один маленький комочек, мечтающий только об одном: исчезнуть. А потом все же набралась храбрости и открыла глаза.