Школа монстров

– Ты с ней целовался! – продолжала Мелоди. – Все время!

На этот раз он пристыженно опустил голову.

– Ага! Помнишь, значит?

Он покачал головой.

– Нет, не помню. В этом-то все и дело!

– Чего-о?!

Мелоди плюхнулась на пол рядом с ним и сбросила ботильоны. Разговор был не из тех, которые удобно вести, стоя на каблуках.

– У меня бывают затмения, – признался он, колупая оторвавшуюся полоску резины на носке кеда. – Ну, провалы в памяти. Что-то вроде обморока. Мама думает, что это происходит под влиянием тревоги, но она не уверена.

– А врачи что говорят?

– А никто ничего толком не знает.

– Погоди, чушь какая-то!

Мелоди развернулась к нему лицом, но сидеть по-турецки в мини-юбке было невозможно.

– Постой! – сказала она и полезла в коробку с надписью «Домашнее». Вытащила оттуда мятые пижамные штаны и натянула их под платье. – Вот, так лучше! – она с облегчением улыбнулась. – Слушай, но если ты был в обмороке, как ты мог целоваться?

– Хороший вопрос... – Он провел рукой по штанине и вздохнул. – Может, мне становится хуже?

– Не волнуйся! – Мелоди мягко коснулась его колена. – Есть куча людей, которые наверняка смогут тебе помочь!

– Да я не из-за себя волнуюсь, а из-за мамы... – сказал он. – У нее же никого нет, кроме меня!

Мелоди, тронутая его самоотверженностью, наклонилась к нему ближе. Ее черные волосы, подхваченные потоком воздуха от вентилятора, мазнули его по лицу. Как в Голливуде, блин!

– Расслабься! – Она шутливо стиснула его запястье. – Ничего с тобой не случится! Мы нужны Сейлему!

– Что ж, тогда я готов к бою! – не остался в долгу Джексон.

И оба рассмеялись, забыв о ненужной ревности и готовые ко всему, что бы их ни ожидало.

– Ну, ты же понял, что я целовалась с Девлом только затем, чтобы заставить тебя ревновать? – сказала Мелоди.

– Нет, не понял. Но это подействовало!

– Йес! – взвизгнула Мелоди: ей было очень приятно это слышать.

Он заглянул ей в лицо – его глаза улыбались, как будто он читал буриме.

– Что такое?

– Твое имя тебе идет, – сказал Джексон.

– Что, правда? – удивилась она. Несмотря на то что она когда-то пела, ей всегда казалось, что ей бы подошло что-то более мрачное, суровое, вроде «Мередит» или «Елена». – «Мелоди» звучит так... весело, живо, а я ведь совсем не такая!

– Да, но его значение тебе подходит! – Он тоже скрестил ноги, так, что их колени соприкоснулись. – Сочетание отдельных нот, которые вместе создают нечто чудесное. А ведь ты такая и есть!

Мелоди нервно хихикнула, потом посмотрела на свои мозолистые босые пятки. Нет, Кандис все-таки права. Почему бы ей не делать иногда педикюр? Не умрет же она от этого!

– Спасибо, – сказала она, тронутая своей собственной застенчивостью. – Знаешь, – призналась она, – никто никогда особо не задумывался над моим именем. Даже родители. Они ведь хотели назвать меня «Мелани», но, когда мама меня рожала, у нее был жуткий насморк. И когда медсестра спросила у нее, какое имя записать в родовом сертификате, «Мелани» прозвучало как «Мелоди». Ошибку заметили только три месяца спустя, когда пришли бумаги, и решили с этим смириться.

– Ну, оно тебе идеально подходит. Оно действительно красивое!.. – Он сглотнул.

«Ну вот... Не говори этого, пожалуйста, не надо!»

– Как ты.

– Блин! Вот я боялась, что ты это скажешь.

Мелоди встала, готовясь к неизбежному.

– Что такое?

Джексон тоже встал и вслед за ней подошел к коробке с надписью «Моя гадская школа».

– Смотри!

Она сунула ему под нос свой старый школьный пропуск.

Джексон поправил очки и уставился на карточку.

– На что?

– Видишь, какой я была уродиной? – крикнула она. – Это потом папочка исправил мне лицо! Он же у меня пластический хирург!

Как будто это Джексон был виноват в ее разо-чаровании. Хотя отчасти так оно и было. Ведь он ей сказал, что она красивая. Это он все это начал! И надо с этим покончить до того, как он наткнется где-нибудь в Интернете на ее фотографии «до» и «после».

– Ничего и не уродина! – возразил он. – Ты точно такая же, как и раньше!

– Да ты просто невнимательно смотришь! – сказала Мелоди и потянулась за пропуском.

– Ошибаешься! – он взял карточку и посмотрел на нее еще раз. – Я смотрю внимательней, чем тебе кажется. И все, что я вижу, идеально.

«Ух ты!»

Буря, бушевавшая в груди у Мелоди, набирала силу. Теперь она двинулась на юг, куда-то в район живота. Ей внезапно стало еще жарче, чем было раньше, и ее неудержимо потянуло к нему.

– Наверно, нам пора поцеловаться? – выпалила она, удивив сама себя.

– Согласен! – сказал он и шагнул к ней. Сладковато-соленый запах его кожи был вкуснее любого попкорна.

Ближе... ближе... еще ближе...

И тут раздался истошный женский вопль:

– Стоя-ать!!!

Джексон отшатнулся.

– Что это было?

– Моя бездомная мамочка.

– Что, ей нас видно?! – Он поднял вентилятор и поднес его к лицу.

– Не думаю... – Мелоди бросилась к лестнице. – Мам, с тобой все нормально?

– Как ты думаешь, когда за тобой гонится огромный волчище – это нормально? – ответила мама. – Твой папочка, кажется, думает, что да!

– Глория, я тебе говорю, не волк это был! – урезонил ее Бо.

Мелоди с Джексоном расхохотались.

– Слушай, ты пойдешь со мной на сентябрьский бал? – спросил Джексон.

– Ну разумеется! – улыбнулась Мелоди. – Но только в этом костюме!

И она сделала реверанс в своем мини-платье и пижамных штанах.

– Великолепно! – рассмеялся он.

Мелоди сделала шаг в его сторону... Джексон шагнул ей навстречу... и...

– Вот он!!! – завизжала Глория.

– Где? – хмыкнул Бо. – Я никого не вижу!

– Мелоди! – окликнула Глория. – Спустись сюда и скажи, видишь ты что-нибудь или нет!

– Щас, иду! – Мелоди закатила глаза.

Они с Джексоном сбежали по лестнице и быстро распрощались. Джексон бесшумно выскользнул на улицу, а Мелоди пошла в глубь дома.