Школа злословия

Сэр Питер Тизл. Как? И про чулан? И про ширму?

Сэр ОливерСэрфес. Да-да, и про модисточку-француженку. О, до чего эта история меня позабавила! Ха-ха-ха!

Сэр Питер Тизл. Это было очень смешно.

Сэр Оливер Сэрфес. Я в жизни так не смеялся, уверяю вас, ха-ха-ха!

Сэр Питер Тизл. Да, забавнейший случай! Ха-ха-ха!

Раули. И Джозеф со своими правилами, ха-ха-ха!

Сэр Питер Тизл. Вот именно, со своими правилами. Ха-ха-ха! Лицемер несчастный!

Сэр Оливер Сэрфес. И как этот мошенник Чарлз тащил сэра Питера из чулана, ха-ха-ха!

Сэр Питер Тизл. Ха-ха! Это было дьявольски занятно, честное слово!

Сэр Оливер Сэрфес. Ха-ха-ха! Ей-богу, сэр Питер, хотелось бы мне видеть ваше лицо, когда упала ширма, ха-ха!

Сэр Питер Тизл. Вот именно, мое лицо, когда упала ширма, ха-ха-ха! Куда я теперь сунусь с моей головой!

Сэр Оливер Сэрфес. Нет, конечно, нехорошо смеяться над вами, мой старый друг, но, честное слово, я не в силах удержаться.

Сэр Питер Тизл. Ах, пожалуйста, потешайтесь надо мной сколько вам угодно! Мне это решительно все равно! Я и сам хохочу над всей этой историей. Да-да, по-моему, замечательно приятно быть посмешищем своих знакомых. О да, и затем в одно прекрасное утро прочесть в газетах про мистера С., леди Т. и сэра П.; как это будет весело!

Раули. Откровенно говоря, сэр Питер, какое вам дело до насмешек дураков! Но я вижу, леди Тизл прошла в соседнюю комнату. Я уверен, что вы так же искренне хотите примирения, как и она.

СэрОливерСэрфес. Может быть, я ее стесняю своим присутствием. Поэтому я оставлю честного Раули вашим посредником. Но пусть он, не мешкая, приведет вас всех к мистеру Сэрфесу, куда я сейчас отправляюсь, и если мне не удастся образумить ветреника, я по крайней мере изобличу лицемера.

Сэр Питер Тизл. О, я охотно посмотрю, как вы там откроете, кто вы такой, — хоть это и очень неудачное место для всякого рода открытий.

Раули. Мы скоро будем.

Сэр Оливер Сэрфес уходит.

Сэр Питер Тизл. И все-таки, Раули, она не идет.

Раули. Да, но дверь, как видите, она оставила открытой. Посмотрите, она плачет.

Сэр Питер Тизл. Ну что же, легкое сокрушение женщине к лицу. Вы не думаете, что было бы полезно дать ей помучиться немного?

Раули. О, это с вашей стороны невеликодушно!

Сэр Питер Тизл. Я, право, не знаю, что и думать. Вы помните, как мне попало в руки ее письмо, несомненно написанное Чарлзу?

Раули. Явная подделка, сэр Питер, нарочно вам подкинутая. Это один из тех вопросов, которые вам должен будет разъяснить Снейк.

Сэр Питер Тизл. Мне бы хотелось наконец успокоиться на этот счет. Она смотрит сюда. Как удивительно изящно она повернула голову! Раули, я к ней подойду.

Раули. Ну, разумеется.

Сэр Питер Тизл. Хотя, когда узнают, что мы помирились, надо мной будут в десять раз больше смеяться.

Раули. Пусть смеются, а в ответ на насмешки покажите людям, что вы счастливы им назло.

Сэр Питер Тизл. Честное слово, я так и сделаю! И, если я не ошибаюсь, мы еще можем стать счастливейшей четой во всей стране.

Раули. Знаете, сэр Питер, кто раз навсегда отбросил подозрения…

Сэр Питер Тизл. Довольно, господин Раули! Если вы хоть сколько-нибудь ко мне расположены, никогда не произносите в моем присутствии чего-либо похожего на изречение: я их наслышался столько, что мне их хватит до конца моих дней.

Уходят.

Картина третья

В библиотеке Джозефа Сэрфеса.

Входят Джозеф Сэрфес и леди Снируэл.

Леди Снируэл. Нет, это просто неслыханно! Ведь теперь сэр Питер немедленно помирится с Чарлзом и, разумеется, не будет больше противиться его женитьбе на Марии. От этой мысли я сойду с ума!

Джозеф Сэрфес. Гневом вы делу не поможете.

Леди Снируэл. Здесь ничто уже не поможет. О, какая я была дура, какая идиотка, что связалась с таким разиней!

Джозеф Сэрфес. Уверяю вас, леди Снируэл, что больше всех пострадал я сам. Однако же, как видите, я спокоен.

Леди Снируэл. Это потому, что разочарование не коснулось вашего сердца. Вас привязывали к Марии одни только соображения выгоды. Если бы у вас были к ней такие же чувства, как у меня к этому неблагодарному повесе, то ни хладнокровие, ни притворство не помогли бы вам скрыть всю остроту вашего отчаяния.

Джозеф Сэрфес. Но почему в этой неудаче вы обвиняете именно меня?

Леди Снируэл. А разве не вы причина всему? Втирать очки сэру Питеру, выживать брата — для вашей подлости это было слишком тесное поприще! Вам надо было еще соблазнять леди Тизл! Я ненавижу такую жадность к злодейству. Это бесчестное стяжательство, которое к добру не приводит.

Джозеф Сэрфес. Хорошо, я согласен допустить, что заслуживаю упреков. Я признаю, что я отклонился от прямой дороги зла. И все-таки я не считаю, что мы потерпели такое уж окончательное поражение.

Леди Снируэл. Как так?

Джозеф Сэрфес. Вы говорите, что еще раз беседовали со Снейком и что вы по-прежнему в нем уверены?

Леди Снируэл. Да, я в нем уверена.

Джозеф Сэрфес. И что он согласен, если потребуется, присягнуть и доказать, что Чарлз связан с вами клятвенным обещанием, чему служат подтверждением некоторые его письма к вам.

Леди Снируэл. Это действительно могло бы спасти положение.