Шкурка саламандры

Конечно, что-то могло быть в письмах, которые ему передали вместе с учебниками и волшебной палочкой Эйлин. Но читать их не хотелось. Эта Эйлин была для него совершенно чужой, хоть и родила. В мыслях он уже звал ее исключительно по имени, а не мамой. Может быть, потом он посмотрит, прочитает. Но не сейчас. Сейчас было слишком тяжело.

Впрочем, были еще и Эвансы. Северус даже сел в кровати. Если он познакомился с Лили, когда жил у Кернов, то и Лили могла знать их. Или нет? С одной стороны – взрослые волшебники могли быть не против помощи магглорожденной девочке. А с другой – у них вполне могли иметься предрассудки.

Насколько помнил он, они с Лили познакомились приблизительно за год до поступления в Хогвартс. Но можно ли сейчас доверять своей памяти? Тот Северус, место которого он занял, точно не рискнул бы подойти к незнакомым девочкам. Может быть, знакомство произошло как-то по-другому? А вдруг в этой реальности никаких Эвансов вообще не было?

Северус максимально сосредоточился. Нет, Лили точно была. Они же вместе в Хогвартсе учились. В конце концов, кто-то же родил Поттера?! И помнил ее не только он.

Ему нужно срочно удостовериться, что Лили есть. Потому что иначе он точно сойдет с ума. Нет, он не будет подходить к ней, знакомиться и что-то рассказывать. Он просто увидит ее, выдохнет облегченно, что от его прошлой жизни хоть что-то осталось, и будет жить дальше. Конечно, ему не удастся надолго уйти, но ведь он умел аппарировать. При перемещении этим способом важна была не в магическая сила, а концентрация. А сконцентрироваться он точно сможет. Да, решено. Завтра же он выберет момент, быстренько смотается по хорошо известному и памятному адресу, а потом будет думать и жить дальше.

И приняв это важное решение, Северус снова лег. И вскоре уже спал.

========== Глава 3 ==========

Автор не считает постоянно редактируемые статьи на Поттермор каноном. Так что родителями Джеймса Поттера остаются Чарльз и Дорея.

Выбрать момент, чтобы аппарировать поближе в дому Эвансов, было легко. Мирабель помогала бабушке на кухне. Мистер Керн отправился по делам. Северус на всякий случай выбрался за пределы участка, сосредоточился на кустах у детской площадки и аппарировал.

Ему повезло - не расщепился. Да и площадка уже была. До него только потом дошло, что на этом месте могло находиться что угодно. Те же мусорные баки, например. Но случилось самое настоящее чудо: все получилось, его никто не заметил, и две девочки качались на качелях. Северус замер, внимательно глядя на них.

Петунью Эванс он узнал сразу же. А вот вторая… Точно ли это Лили? Может быть, просто другая девочка, а Лили осталась дома? Рыжие волосы и веснушки на месте, но вот все остальное…

Северус внимательно вглядывался в заурядное детское личико, все пытаясь найти в нем то, что когда-то потрясло его до глубины души. Но ничего такого там не было. Ни потрясающей ауры, ни внутреннего света. Ребенок как ребенок. Даже не очень и красивый. Нет, Северус знал, что со временем черты людей стираются в памяти, но чтобы настолько… Или дело было в том, что эта Лили года на три младше той, которую помнил он?

Он так ни до чего и не додумался, продолжая прятаться в кустах, как вдруг услышал тихий хлопок. Этот звук он ни с чем бы не спутал. Еще кто-то аппарировал? Но кто? В Коукворте из всех волшебников жили только он с матерью и Лили. Кого могло занести в этот скучный и затхлый городок?

К детской площадке подошла женщина. Северус постарался стать как можно незаметнее. Хорошо, что у него была волшебная палочка, а чары хамелеона к сложным не относились. Эта женщина точно была ведьмой. И ведьмой чистокровной. Ну, по крайней мере, такой, которая живет среди магов, а магглов видит разве что на вокзале Кинг-Кросс. Уж очень странно смотрелось длинное платье в сочетании с резиновыми сапогами, коротким пальто и соломенной шляпкой. Ей-то что тут надо? Ее лицо было Северусу незнакомо, но это ничего не значило. Оборотное зелье и чары личины никто не отменял.

Между тем странная особа о чем-то заговорила с девочками. Они почему-то спокойно с ней болтали, а ведь Северус точно знал, что им были даны строгие указания по поводу общения с незнакомцами. Хотя для ведьмы не составляло труда вызвать доверие к себе. Мордред и Моргана, из столь интересующего Северуса разговора не слышно ни звука! Чары помехи? Остается только наблюдать. Вот женщина взяла Лили за руку, что-то надела ей на палец, вот достала волшебную палочку. Она что - память стирает? Нет, по движению палочки больше похоже на внушение. Да что тут происходит?!

Незнакомка ушла, характерный хлопок повторился. Значит, убралась. Северус внимательно смотрел на Лили. Девочка улыбалась, прижимая к груди ладошки. Ничего себе! Вместо невзрачного ребенка перед Северусом стояла настоящая сказочная фея. Вот это да! Ведьма подарила ребенку какой-то артефакт? Но зачем?!

Смотреть на преобразившуюся Лили было неприятно и жутко. Хотя теперь она была очень похожа на ту девочку, которую он помнил. Но ощущение неправильности внешнего вида Лили теперь не покидало. Северус тряхнул головой и потер виски. Надо что-то делать. Этот артефакт мог быть далеко не безобидным. Но что мог сделать он? Если он сейчас подойдет к девочкам, то они, вполне возможно, даже разговаривать с ним не захотят. Ведьма ведь колдовала над ними. А артефакт со временем может полностью срастись с аурой Лили. Да, если что-то делать, то только сейчас.

Северус еще раз взглянул на девочек: Петунья выглядела какой-то сероватой, а Лили буквально светилась. Но теперь ему было неприятно смотреть на нее.

Он отошел подальше и аппарировал обратно к дому Кернов. Собственно, попросить помощи он мог только у них. Но что сказать? А… Так и скажет, только добавит, что видел случайно.

Спросить он решил у мистера Керна, когда тот вернулся.

– Скажите, пожалуйста, сэр, а может быть так, чтобы девочке надели кольцо на палец, а она от этого сильно изменилась?

– Как именно изменилась? – спросил мистер Керн. – И откуда ты это взял? Где-то видел? Или Мирабель опять бегала по каминам?

Северус покачал головой.

– Нет, сэр, это не Мирабель. Я видел, как две девочки играли на площадке. Еще в Коукворте. До того, как с мамой случилось плохое. К девочкам подошла женщина. Она была странно одета, как будто не знала, как правильно. И она надела одной из девочек кольцо. И эта девочка, сэр, она как будто светиться стала. Была обычная, а вдруг такое. Это же какой-то артефакт, да? Но зачем?