Шопинг с Санта Клаусом

— А я поручил дозваниваться секретарше, — вспомнил Вадик. — Людочке… Ох, блин!

— Блин — это еще мягко сказано! — вмешалась Ирка. — Если я правильно понимаю, ты, Вадька, позволил врагам на самом раннем этапе направить вас с Ленкой к засланному казачку! Вместо контактов настоящего Пауля Коха вы получили от Людочки телефончик фальшивого Паши и обо всех своих берлинских делах договаривались уже с ним!

— Что, правда? — заметно расстроился Вадик.

— Горькая правда. — Я не стала его щадить. — Но ты можешь утешаться тем, что коварный враг здорово польстил тебе, переоценив твою роль в нашей боевой двойке. Он решил, что главный у нас — ты, и очень постарался тебя охмурить. Ты думаешь, почему лже-Паша беспрестанно таскал тебя по кабакам и увеселительным заведениям? Полагаю, он хотел, чтобы у тебя не осталось ни времени, ни сил на ответственное отношение к порученному нам заданию! Ловкач совершенно здраво рассудил, что вечно пьяный и усталый мужик не заметит расставленную нам ловушку.

Я думала, что напарник станет извиняться и оправдываться, но Вадик неожиданно перешел в наступление:

— Да, я безответственно пил, гулял и никакой ловушки не заметил! А почему ее не заметила ты?!

— Э…

Я растерялась. Не говорить же, что я неадекватно воспринимала действительность, потому что с головой ушла в переживания по поводу сердечных дел столетней давности!

— Ладно, теперь уже не важно, почему мы с тобой ничего не заметили, — я пошла на попятный. — Главное, что мы попались в ловушку. «Кеша Пах» провел нас, как детишек, разыграв комедию с подписанием липового контракта.

— Почему ты думаешь, что контракт был липовый?

— Потому что мы только сегодня узнали, где находится офис туристической редакции BDT, и это вовсе не тот адрес, по которому возил нас Паша-Кеша! Хотя само по себе это обстоятельство не казалось мне важным. Мало ли, по какой причине нас повезли подписывать контракт в другой офис! Может, в той редакции тараканов травили или какая-нибудь жуткая запарка была — съемки там, монтаж, экстренный эфир, так что присутствие посторонних людей было нежелательно. Это первое. — Я перевела дух, смахнула пот со лба и непроизвольно загляделась на запотевшую бутылку в руке настоящего переводчика Коха. — А второе… Ирка, пообщавшись по телефону с редактором Шванке, обмолвилась, что у него очень приятный баритон. А ты помнишь, как дребезжал голосок того гривастого старикана, который под видом Шванке подмахнул наш контракт с немецкой стороны? Это были два разных человека! А два разных офиса и два разных человека в сумме уже что-то значили!

— Ну, так это же все объясняет! — обрадовалась Ирка. — Теперь понятно, почему вас не убили в первый раз! Конкуренты нейтрализовали вас бескровно, красиво обвели вокруг пальца и отправили на родину с никчемной пустышкой вместо драгоценного контракта!

— Предположим, — Вадик кивнул. — Но что мешало нашим изобретательным конкурентам проделать тот же трюк во второй раз? Могли бы повторно свозить нас на встречу с фальшивым Шванке, еще раз организовать подписание липового соглашения и отпустить восвояси с миром!

— А помешал им, Вадечка, тоже ты! — Я засмеялась. — Помнишь, когда мы экстренно полетели в Берлин во второй раз, ты не сумел дозвониться Паше-Кеше на мобильный и набрал номер, который был указан на сайте «Гуттенберга»?

— И дозвонился настоящим Кохам! — Вадик тоже все понял и обрадовался. — И получил в сопровождающие не вражеского засланца, а очаровательную Ксюшу!

— Так выпьем же за счастливый случай! — с нетерпением дождавшись паузы в нашем оживленном разговоре, с большим душевным подъемом предложил папа Кох.

— А жулик Пашка узнал о нашем присутствии в Берлине с опозданием и за неимением времени на организацию представлений вынужден был принимать решительные меры, — по инерции договорила я, приветствовав любезное предложение Ксюшиного родителя глубоким кивком. — Но прибытие Юрика Солнцева враги, увы, не прозевали. Наверное, ему переводчика Пашу-Кешу тоже Людочка посоветовала.

— Теперь все понятно, — повторила Ирка и на радостях первой подставила свой стакан под пенную струю шампанского.

Мы выпили за счастливый случай, позволивший нам избежать печальной участи Юрика Солнцева, а потом я предупредила правильного переводчика Коха:

— Херр Пауль, вы-то хоть не напивайтесь! Сейчас нам, как никогда прежде, нужны ваши профессиональные услуги. Для начала я попрошу вас сделать один очень важный телефонный звоночек. Надеюсь, вы еще не уходите?

— Вот об этом ты можешь не волноваться: папа Кох и его детка готовы остаться со мной на всю жизнь! — прикрывшись ладошкой, шепнул мне Вадик.

И физиономия у него при этом была такая, что без комментариев становилось ясно: мой напарник твердо предпочитает скоропалительному брачному союзу-интернационалу пожизненное одинокое сиротство. Однако ему хватило ума не уведомить об этом Ксению и ее папу, и они не отказались по-родственному помочь нам в щекотливом деле.

36

Утомившись дневными трудами и приняв на впалую грудь два стакана глинтвейна, старушка-интуиция задремала, и поздний телефонный звонок стал для Руди Виккерса малоприятным сюрпризом.

— Доброй ночи, уважаемый господин инспектор! — безукоризненно вежливо приветствовал его немного нервный мужской голос. — Прошу извинить меня за то, что я беспокою вас в неурочное время, однако дело важное и отлагательства не терпит.

— Слушаю вас, — коротко ответил Руди, героически поборов зевок и посмотрев на экран телевизора, который даже не надеялся на то, что его будут смотреть: передача про голливудских кинозвезд, под которую инспектор провалился в сон, шла с выключенным звуком.

Бабуля-интуиция заворочалась, но пока помалкивала. Виккерс машинально отметил, что незнакомец даже в поздний час и в состоянии волнения говорит на превосходном немецком — по опыту Руди, это выдавало человека, чья работа связана с языком. Ночной собеседник мог оказаться любопытным газетчиком, поэтому инспектор дал своей первой реплике соответствующее развитие:

— Слушаю, но если вы журналист, то я ничего вам не скажу.

— И не надо, говорить буду я!

Виккерсу показалось, что незнакомец даже обрадовался.

— Инспектор, будучи добропорядочным гражданином, я считаю своим долгом сообщить вам приметы человека, который имеет отношение к двум убийствам, которые…

Добропорядочный гражданин неожиданно замолчал, и Руди услышал в трубке какие-то другие голоса. Кажется, женские и, совершенно точно, возбужденные, однако что они говорят, понять было невозможно: оживленный разговор, похожий на спор, велся не на немецком.

Старушка-интуиция насторожилась, как дрессированный заяц при виде барабана.