Шотландия: Путешествия по Британии

— Нет рыбы! Совсем нет! — крикнули мне на пределе громкости. — Хотите метнуть сеть?

Я, конечно же, хотел.

С большим усилием я поднял шест в позицию для метания, но оказалось, что управляться с этой тяжелой штуковиной совсем непросто. Кое-как я уронил сачок в реку, и в то же мгновение, как она коснулась воды, мне показалось, что я поймал кита: сеть буквально вырвалась вверх, подкинув меня в воздух, а потом толкнув на моих спутников. Но они были готовы поймать меня. Они подхватили и меня, и шест. Если бы они этого не сделали, я бы свалился в холодную воду.

Когда я взглянул на рыбаков, то лишь по их лицам смог догадаться, что они смеются. Звука я не слышал.

Для метания сети нужна не только крепкая мускулатура, но и значительные навыки. Рыбаки рассказали мне, что по одному-двум броскам могут сказать, есть рыба на этом участке реки или нет. Они утверждали, что иногда удается вытянуть сачок, буквально заполненный лососем.

Затем они попробовали ловить с другой стороны островка, у основания водопада. Сеть вошла в воду точно и жестко, как нож, и затем, так быстро, что я не успел даже понять, как это произошло, снова появилась на поверхности, на четыре фута полная живым серебряным отчаянием.

Лососи просто сходили с ума! Они высоко подпрыгивали и падали на землю! Я слышал звук борьбы даже на фоне грохота порогов Доучиз. Один из рыбаков торопливо оглушал рыбин ударами деревянного молотка.

Я почувствовал легкую тошноту. С грустью вспомнил я тихих, мирных рыбаков в других частях Шотландии, уплачивающих сотни фунтов за удовольствие стоять по пояс в воде и потихоньку рыбачить час за часом, день за днем, извлекая по одной рыбине за раз. А мы тут глушим рыбу дубиной посреди ночи!

Это просто аморально…

Рыбаки о чем-то посовещались и пришли к выводу, что на эту ночь довольно. В водоеме больше нет рыбы.

Начался мелкий, но весьма настойчивый, затяжной дождик. Доски через реку были совсем мокрыми и скользкими. Возвращаться оказалось труднее, чем идти до островка, притом что я уже знал обо всех поджидавших нас трудных местах. Передо мной шел тот человек, что метал сеть, он по-прежнему нес на плече здоровенный шест с сачком. За мной рыбак нес улов лосося.

В хижине мы взвесили рыбу. Она потянула на 18 фунтов.

— Что вы будете с ней делать? — поинтересовался я.

— Лондон, — коротко ответил один из рыбаков.

Каков же аппетит у Лондона, и из каких странных мест поступают на лондонский стол продукты, удовлетворяющие этот аппетит, и какими причудливыми способами эти продукты добывают в этих дальних краях!

6

Пола Джонса, сына садовника из Гэллоуэя, основавшего американский военно-морской флот, его поклонники сравнивают с адмиралом Нельсоном и очернителем последнего капитаном Киддом.

Я предпочитаю думать о нем как об одном из самых замечательных и загадочных шотландцев в истории и одном из наиболее эффективных бунтовщиков, когда-либо выступавших против британской армии. Что за колосс, и всего в сорок пять лет!

— Он был пиратом? — спросил я у одного человека в Кирккадбрайте.

— Ну, — отозвался он, внимательно осмотрев каждый камень в кладке таможни, — я бы так не сказал. Он с попутным ветром отправился в море, и, может, потомки к нему не очень-то справедливы. А вы когда-нибудь слышали историю о том, как Пол Джонс устроил переполох в Киркалди, где делают линолеум? Никогда не слышали? Это правдивая история…

Это и вправду оказалась настоящая история!

К тому времени, когда Пол Джонс, первый официальный американский адмирал, нападал на корабли его величества и опустошал прибрежные города на севере, распространились слухи, что он блокировал устье реки Форт и подходит к Киркалди. Горожане были перепуганы. Авторы памфлетов отлично делали свою работу, и Пол Джонс ужасал всех, старых и молодых.

В Киркалди жил эксцентричный пожилой священник-пресвитерианин, имевший манеру обращаться к Богу весьма фамильярно и задиристо. Трудно было понять, он молится или адресует слова кому-то из непонятливых прихожан. Но на самом деле это был хороший и богобоязненный человек, как все люди такого рода.

Горожане бросились на берег, чтобы увидеть смертоносный фрегат, и многие видели, как старый священник со стулом в руках проталкивается сквозь толпу. Наконец он приблизился к воде, сел у самой кромки прилива и начал молиться:

«Ну, дорогой Господь, и Ты не думаешь, что это настоящий позор с Твоей стороны наслать этого злобного пирата и перепугать добрый народ Киркалди? Ведь Тебе ничего не стоит убрать его отсюда, и ничего бы не случилось. Если бы ветра дули иначе, он бы сюда не добрался. И чтобы он тогда поделывал? И посмотри на то безобразие, которое нынче творится. Вся толпа собралась тут, а его банда что вытворяет, а? Пожгли дома, попортили имущество, все подчистую разгромили. И горе мне! Кто, как не кровавый злодей, мог забрать жизни тех людей? Бедные женщины насмерть боятся за своих детей, а их выводки визжат и плачут. Как все это вынести? Я долго был верным Твоим слугой, Господи, но если Ты немедленно не исправишь все это и не сдуешь негодяя прочь от наших ворот, я ногой не ступлю отсюда, и пусть меня затопит прилив. Так что прими к сведению…»

И следует отметить, что поднялся ветер и «сдул негодяя прочь», так что Пол Джонс ушел в море.

В очаровательном домике на острове Сент-Мэри в Кирккадбрайте сэр Чарльз и леди Хоуп-Данбар хранят исторический чайник (с чайными листьями 152-летней давности), серебряный кувшин, солонки и другие предметы столового серебра, увезенного Полом Джонсом во время знаменитого рейда в апреле 1778 года.

Снова и снова сюда прибывают американцы и просят показать серебро; они говорят: «Ну, ну, а так вот и не скажешь…», а потом просят указать то самое место, где Пол Джонс высадился со своего «Странника». Оно находится дальше по берегу, за японским садиком, разбитым на узкой полосе земли, уходящей острием в залив Кирккадбрайт.

Ранним апрельским утром 1778 года трехмачтовый фрегат, замаскированный под торговое судно, проник в этот залив. Этот корабль предназначался для нападений на британские коммерческие суда, и командовал им Пол Джонс. Он высадился на берег с отрядом в сорок человек. Пока они исполняли приказ взять в плен графа Селкерка, чей дом, ныне восстановленный, стоял среди густо растущих деревьев в глубине острова, Пол Джонс ходил туда-сюда и размышлял — о чем?

Вероятно, это было необычное приключение, даже для него. Он был сыном садовника и уроженцем этих мест. Довольно ясно, что он считал себя незаконным сыном графа, хотя трудно сказать почему. Его план состоял в том, чтобы схватить графа и удерживать его в качестве заложника, а затем обменять на американских военнопленных.

Однако графа дома не было, и посланные люди принесли столовое серебро, которое забрали у графини. После чего «Странник» снова вышел в море.

История продолжилась в Чартер-Чест на острове Сент-Мэри, через который проходила вся переписка между Полом Джонсом и графом и графиней по поводу похищения серебра.

Конечно, ни один «пират» не принял бы подобные пустяки близко к сердцу! Пол Джонс выразил свои искренние сожаления в связи с эпизодом, словно удрученный викарий, подопечные которого покинули школу без разрешения и нахулиганили в соседском саду!