Шпага Суворова
Шрифт:
Русские войска рвались в бой.
Тотлебен не мог остановить их.
И штурм двух ворот первоклассной по тем временам крепости Берлина начался.
Горстка храбрецов ворвалась в город, но, не получив от Тотлебена поддержки, ушла обратно.
Через три дня подоспел, наконец, вспомогательный корпус. Штурм крепости решили возобновить.
Предупрежденный об этом шпионами, комендант города прислал своего представителя для переговоров о сдаче.
Утром русские войска вступили в Берлин.
По запруженным народом улицам столицы надменного прусского короля двигались
Уланов Санкт-Петербургского полка сменяли эскадроны тяжелой кавалерии кирасир, а за ними двигались с лихими песнями на устах, с присвистом и молодецкими выкриками пехотинцы: апшеронцы, суздальцы, муромцы, кексгольмцы, киевляне, выборжцы, москвичи и многие, многие другие.
Их не удержали ни тяжелый походный марш, ни крепостные стены, ни хитрые вражеские замыслы. Бесконечной лентой, могучие, шли они неудержимой лавиной, словно хотели всем своим видом сказать: "Горе вам, поднявшим на нас оружие".
За пехотой грохотали тяжелыми колесами пушек и зарядных ящиков артиллеристы полковника Маслова и подполковников Глебова и Лаврова, заливались широкой, как безбрежная степь, песней донские казачьи полки Туроверова, Попова, Дьячкина. В синих мундирах, в синих шароварах с красными лампасами, с длинными пиками в руках, на низкорослых быстроногих донских лошадках - они повергали берлинцев в трепет.
– Степное войско, - боязливо шептали жители столицы, глядя на невиданных пришельцев. Те шли, приветливо улыбаясь, будто встретили старых знакомых.
Члены берлинского магистрата поднесли русскому командованию старинные ключи от ворот города.
Полки, участвовавшие в походе на Берлин, были награждены серебряными трубами, очень похожими на те, которые мы недавно видели у горнистов воинской части на перроне вокзала..."
Рассказ Измайлова захватил лейтенанта.
Особенно заинтересовала его награда полков серебряными трубами.
– Это же замечательно!
– восхищался молодой офицер.
– Но почему трубами? Ведь есть же причина этому?
– Да, есть!
– сказал Измайлов.
– Какая?
– Вы читали "Слово о полку Игореве"?
– И не один раз.
В Новеграде трубы громкие трубят,
Во Путивле стяги бранные стоят!
помните?
– Совершенно верно. Помню!
– ответил лейтенант.
– Звуком трубы управляли войсками во время боя. Так почему же нельзя награждать трубами за воинские подвиги?
Юноша пристально глядел на Измайлова. Он не замечал ни остановок, ни того, что рассказ о трубах заинтересовал пассажиров вагона.
– ...Только не думайте, что полки сразу получили готовенькие серебряные трубы и сыграли на них зорю. Нет!
– говорил Измайлов. Командирам дали контрибуционные деньги в серебряных талерах и предложили перелить монеты на трубы.
Полки стояли на зимних квартирах.
Казначеи отсчитали нужное количество талеров и отправили полковых представителей с заказами на серебряные трубы.
Доверенные от полков поехали - кто в Дрезден, кто в Данциг, а кто в Кенигсберг, где уже несколько
лет находился русский генерал-губернатор Василий Иванович Суворов, отец будущего полководца.Доверенные старались. Они хотели, чтобы Апшеронский пехотный полк имел трубы, совсем не похожие на те, что изготовляли для Невского полка. А трубы Выборгского - своей чеканкой, художественным орнаментом, позолотой и украшениями из дорогих камней - отличались от труб Санкт-Петербургского конно-гренадерского полка.
Мастера изготовили около пятидесяти сверкающих серебром труб, украшенных гравированными надписями, гербами и орнаментом из барабанов, пушек, знамен, кирас, литавр и оружия, перевитых дубовыми и лавровыми ветвями и лентами.
Вот одна надпись на трубах Невского полка. Она запомнилась Измайлову навсегда, хоть впервые он узнал о ней много лет тому назад:
Поспешностью и храбростью взятие города Берлина.
Сентября 28 дня 1760 года
Трубы эти затерялись. И как ни хотели найти их, хотя бы одну, никому это не удалось...
С серебряными трубами произошла еще такая веселая история.
К русскому царю Александру Третьему приехал в гости Вильгельм Второй, последний германский император. На маневрах ему в шефство дали Выборгский пехотный полк. В свое время выборжцы за взятие Берлина получили в награду серебряные трубы.
На маневрах Вильгельм командовал этим полком.
Солдаты в полку подобрались молодец к молодцу, отличались хорошей выучкой, сметкой и сообразительностью.
На параде после маневров Вильгельм увидел в руках у горнистов большие серебряные трубы.
– За какие отличия получил полк эту награду?
– обратился он к трубачу.
Не успел переводчик передать последнее слово вопроса, как горнист звучно ответил:
– За взятие Берлина, ваше императорское величество!
Горнист застыл в позиции "смирно". Он "ел глазами" начальство так, как это предписывалось уставом.
Вильгельм на секунду опешил, но, спохватившись, сказал:
– Ну, это происходило давно и больше не повторится.
Растерявшийся переводчик не успел перевести слов германского императора.
Горнист, желая поправиться, быстро отрапортовал:
– Никак нет, ваше величество!
А молодой подпоручик, стоявший подле своей роты, не выдержал и процедил вполголоса:
– Поживем - увидим!
Вильгельм взглянул гневно на горниста и направился к Александру.
– Ну вот и все о серебряных трубах, - закончил Измайлов.
Рассказ понравился. Долго обсуждали его спутники, вспоминая то одну, то другую деталь.
Поезд подошел к какой-то станции. Все пассажиры вышли. В вагоне остались Измайлов и лейтенант.
Еще перегон - и их путь заканчивался.
– Я с большим удовольствием выслушал ваш рассказ о трубах, - сказал лейтенант.
– Рад, что сумел заинтересовать вас, - ответил Измайлов.
– Но этого мало! Я хочу, чтобы вы не только помнили этот рассказ, но и предприняли в память Суворова, в честь русской армии, что-нибудь более реальное. Вот попробуйте найти затерянные трубы Невского полка.