Шпионка-2
Шрифт:
Он заметил, что я насобирала кучу заноз, таская полена, а потом ещё и костяшки пальцев в кровь содрала.
Мужчина пришёл в мою лачугу вечером, когда свеча уже почти догорела. Я как раз слопала какую-то гадость, даже не разобрав, что это было? Каша? Суп? Может, вообще макароны?!
Безвкусная была еда, только бы желудок наполнить, чтобы он не бурчал и не раздражал... окружающих.
– Привет, - низким голосом поздоровался мужчина, придирчиво оглядывая мой домик. И чего тут было оглядывать? Постель, стол, два стула, четыре стены. Ещё пол. И окно.
– Что-то ещё надо сделать?
– насторожилась
– Сделать? Нет, ты и так нам заменяешь половину рабочих рук.
– Это плохо?
– Я напряглась ещё сильнее. Меня пришли отчитывать за трудолюбие?
– Конечно, плохо. Такими темпами все мои люди совсем разленятся.
– Эмг?
– издала я крайне странный звук.
Только спустя несколько мгновений до меня дошло - это ж была шутка. Фальшиво улыбаться было поздно, поэтому я просто повернулась к Алану и стала на него смотреть.
– Ты не хочешь подойти к лекарю?
– спросил он, не выдержав жутковатого молчания.
– Зачем?
– Я видел твои руки, ещё немного и их придётся отрубить.
– Ха-ха.
– Странное у него чувство юмора.
– Руки как руки.
Я наглядно продемонстрировала предмет нашего спора, ужаснулась и поспешно спрятала их от греха подальше.
– К лекарю не пойдёшь?
– спросил мужчина, довольно изящно выгнув бровь.
– Нет, - покачала головой.
– Так я и думал.
Он оторвался от стены, к которой прислонился плечом, и в несколько шагов преодолел разделяющее нас расстояние. Затем схватил стул и одним ловким движением поставил его с другого конца стола. Он сел, и тут же раздался жалобный треск доживающей последние дни конструкции. Алан с непроницаемым лицом, сделал вид, что ничего не слышал и принялся раскладывать на скатерти всякие штучки.
Он принёс вату, бинты, йод, и ещё что-то непонятное.
– Эм?
– Я проявила потрясающее красноречие.
– Вы хотите меня... того? В смысле вылечить? В смысле - подлечить?
Алан вздохнул и скупо улыбнулся.
– У меня есть к тебе одна просьба, - сказал он.
– Обращайся ко мне на "ты".
– Вы взрослый, это как-то неправильно, - глупо брякнула я.
– Я не знаю, какие правила действуют в твоём мире. В моём нет таких жёстких рамок. Обращайся ко мне на "ты", пожалуйста.
– Ну, как хоти... чешь, - безразлично пожала плечами.
– И чего сидишь? Давай руки, - поторопил он.
– Спасибо, конечно, за помощь, но я обойдусь без чужой заботы. С руками я сама могу разобраться.
– Ты хочешь ослушаться прямой приказ предводителя Лунеров?
– Алан красноречиво выгнул бровь.
– Угу, вот прямо видно, что никаких рамок у вас нет, - проворчала я, но сдавшись под тяжёлым взглядом мужчины, положила руки на скатерть ладонями вниз.
– Тебе не кажется, что ты перетруждаешься?
– хмуро спросил он, после того, как аккуратно коснулся пальцем с мазью самой глубокой ранки, а я поспешно одёрнула руку, зашипев от боли.
– Кажется, - не стала спорить, - но всё равно буду, - воинственно сказала, с подозрением наблюдая за чужим пальцем с мазью.
Он сделал выпад в мою сторону, и я аж шарахнулась вместе со стулом.
– Майки, - недовольно сказал Алан, - что ты как маленькая?
–
Ну это больно!– Значит, прыгать с обрыва в реку не больно, а обработать небольшую ранку - больно?
– ДА!
– чуть не прорычала я.
– И вообще, не надо напоминать мне об этом.
– Стыдно?
– усмехнулся мужчина.
– Больно, - хмуро буркнула в ответ.
– Ладно, прости. Давай сюда руки. Потерпишь немного, зато инфекция не попадёт.
Я только поплотнее спрятала ладони в карманах штанов.
Алан недовольно взглянул на моё упрямое лицо.
– Ну хорошо, - устало вздохнул он, - как с этим справлялись твои родители?
Я сперва удивлённо подняла брови, а затем как прыснула со смеху, выдавив:
– Кто?!
– Мама с папой.
– Предводитель Лунеров моего веселья не разделил.
– Вам не сказали? Я си-ро-та, - довольно беззаботно проговорила я.
Алан посмотрел на меня с искренним непониманием.
– Ты этому рада?
– Вы серьёзно? Как этому можно радоваться? Типо: "Хэй! Смотрите! А у меня нет мамы с папой!"?!
– Майки. Я понимаю, что тебе тяжело, но, во-первых, сбавь обороты, а во-вторых, дай сюда руки, - холодно проговорил предводитель Лунеров.
Я насупилась, недовольно засопела, но приказ исполнила. Когда мои ладони легки на стол, пришлось опустить голову и позволить волосам прикрыть лицо, чтобы спокойно стискивать зубы, когда раны начинали щипать.
– У тебя не может не быть родителей. Они есть у всех, - вновь сменив тон на рассудительный, сказал Алан.
– Биологические есть. Только они меня бросили.
– А не биологические?
– Они мне не родители, - вяло отгавкнулась я. Всё моё внимание было сосредоточено на болевых ощущениях.
– Они тебя вырастили, - не согласился мужчина.
– Ой, никто меня не растил! Тётя умерла, а дядя спился. Я сама себя растила!
Алан тяжело вздохнул, словно говоря: "Угораздило же приютить такую вспыльчивую девчонку". Ну вот и... вот и... выгнал бы меня!
– Ай!
– Прости, - покаялся мужчина.
– Тебе в ближайшее время нельзя работать. Я запрещаю.
– Чего?!
– Я аж голову вскинула.
– Нет! Нет, я должна! Если я не буду работать, то... то...
– Что?
– спокойно уточнил мужчина.
– Как мне спать тогда?
– Лекарь даст тебе успокоительной настойки.
– А днём?! Как мне днём жить?!
Алан прекратил измываться над моими руками. Он хмуро отложил флакончик с мазью, вытер пальцы о салфетку и внимательно посмотрел на меня.
– Тебя мучает то, что твои друзья уехали?
– Они мне не друзья, - огрызнулась я. Посмотрела на костяшки пальцев с маленькими крапинками крови.
– Мы много пережили вместе, но друзьями так и не стали.
– Мне так не показалось.
– Да вы живёте в деревне и разговариваете с кошками, вы и о жизни-то ничего не знаете!
Алан вздохнул.
– Майки, успокойся.
– Да спокойна я, извини... те. Ой, без "те".
– Ну?
– Что "ну"? Хотите послушать историю о том, как я осталась одна? И, нет, знаете, это будет не из серии "ой, меня никто не любит, прыгну-ка я с балкона!", хотя там вокруг человека вся семья увивается. Я на самом деле одна. У меня не осталось никого. Это вы... ты хотел услышать?