Штормовая волна
Шрифт:
— Убийство? — переспросил сэр Джон. — Кто вам такое сказал? Это объявили смертью от несчастного случая.
Джордж улыбнулся.
— Да, сэр, только в это никто не верит.
— Ах вот как, — отозвался Митфорд. — Вы имеете в виду ту историю с дуэлью? Все об этом говорят, знаю. Как там имя человека, которого со всем этим связывают? Что-то на «Пол». Не припомню, чтобы я с ним встречался или слышал о нем.
Джордж кратко рассказал о жизненном пути Росса, добавив кое-что об обвинениях, выдвинутых против него в Бодмине, и о том, что все считали его виновным, но он был освобожден присяжными, настроенными в его пользу.
— Вот как, — отозвался Митфорд. — Видимо, тот еще тип. Впрочем, как и Эддерли. Один другого стоит, надо
— Да, но один из них все еще жив, сэр Джон, — произнес Джордж. — Если позволите, дать Полдарку уйти от наказания будет огромной ошибкой.
Митфорд взглянул на собеседника исподлобья.
— Мой дорогой мистер Уорлессон, вопреки вашему мнению, я не слежу за всеми несчастьями в этом городе. Никто не следит. Как вы знаете, в городе не хватает полицейских. Например, в Кенсингтоне у нас всего три констебля и три участка, и это на территорию в пятнадцать квадратных миль. Чего тут можно ждать? — сэр Джон громко откашлялся. — Но, если взглянуть на все это с другой стороны, кто может поручиться, что Эддерли не лишил себя жизни намеренно? Мы знаем, что у него было туго с деньгами. Кое-кто в этом клубе никогда больше не увидит блеска собственного золота. Но даже если все так, как вы сказали...
— То что?
— Эддерли ведь не в спину застрелили, так? Никто же не утверждает, что этот человек, Пол-как-его-там, застрелил его не в честном поединке?
— Дуэль вне закона, сэр Джон. Все великие умы — Коук, Бэкон и другие — утверждали, что она ничем не отличается от обычного убийства. А эта еще хуже, поскольку ее устроили тайно.
Сэр Джон поднялся.
— У меня назначена деловая встреча, надеюсь, вы меня извините. Что до законов этой страны, я с ними знаком. Если человек погиб на дуэли, его противника следует обвинить в убийстве. Но напомню, по закону требуются доказательства. Нет свидетелей, которые могли бы подтвердить все эти сплетни и слухи в суде. Когда у вас будет нечто большее, чем сплетни из салонов, дайте мне знать.
По пути в комнату для карточных игр сэр Джон взглянул на список новых членов, вывешенный в холле, дабы убедиться, что этот мистер Уорлессон в нем есть.
Джордж нанял двух человек, чтобы продолжили расследование, Росс залечивал рану, а Демельза ждала.
Они приняли нескольких посетителей, тщательно придерживаясь версии о том, что Росс поранился, когда чистил оружие. Беседы велись о провале кампании в Голландии после всех больших ожиданий; о возникших в результате напряжении и подозрительности между русскими и англичанами; о том, что прибывшие в Ярмут русские пьют жир из уличных фонарей; о восторженном приеме генерала Бонапарта во Франции; о надеждах на мир и усталости от восьми лет войны. Или обсуждали последнюю пьесу, последний скандал или последние слухи о здоровье короля. Ничего личного.
И всё это время в голове Демельзы издевательски крутился прилипчивый мотивчик:
Милейший, обречен мой стан,
Вы гляньте, что за формы!
Пред вами форменный болван –
Продукт модной реформы.
Зашел и один неожиданный посетитель. Когда миссис Паркинс объявила его имя, Демельза подошла к двери, дабы убедиться, что не ослышалась. Это был Джеффри Чарльз Полдарк.
— Ну что же вы, тетушка Демельза, почему вы так всполошились? Я что, похож на привидение? Могу я навестить своего уважаемого дядюшку?
Джеффри вошел, бледный и худой. Росс сидел в кресле в утреннем халате, рука еще ныла, но он уже чувствовал себя лучше. Он улыбнулся молодому человеку и протянул ему левую руку, но Джеффри Чарльз наклонился и поцеловал его в щеку. Потом поцеловал Демельзу. Он был в шелковом
сюртуке в сине-коричневую полоску и белом шелковом жилете.— Лопни моя селезенка! — воскликнул он. — Дядя Росс, как я слышал, вы прострелили себе руку? В жизни бы не подумал, что вы можете быть таким неосторожным! И как она? Заживает, надеюсь? Почти как новенькая? Не советую вам стрелять в ногу, это гораздо больнее.
— Предупреждаю, — ответил Росс, — не шути с калекой, это опасно. Я легко выхожу из себя. Но что ты здесь делаешь? Прогуливаешь занятия и превратился в фата?
— Что я здесь делаю? И это ваша благодарность? Я пришел навестить больного родственника, вот что я делаю. Достаточный предлог, чтобы пропустить занятия, разве нет?
— На этот раз сгодится, — сказал Росс. — Демельза, не могла бы ты позвонить в колокольчик? Парень наверняка проголодался.
— Так забавно, — отозвался Джеффри Чарльз, — в моем-то возрасте, что все почему-то думают, будто я постоянно голоден.
— А это не так?
— Так.
Оба засмеялись.
— А если серьезно? — сказал Росс, когда велели принести чай и булочки с маслом.
— А если серьезно, мама и дядя Джордж живут на Кинг-стрит, это от меня в двух шагах, и я частенько провожу вечера с ними — по крайней мере, с мамой и Валентином, дядя Джордж нередко уезжает по делам. Вот я и подумал, узнав о вашей беде, что стоит зайти.
Они еще немного поболтали, и впервые после дуэли воцарилась легкомысленная атмосфера.
— Я хотел привести твою тетю, чтобы вы повидались, или пригласить тебя, но ты же знаешь, в каких я отношениях с твоим дядей Джорджем... В общем, я боялся что-либо предпринять, чтобы... не расстраивать твою матушку.
— Ну всё, — сказал Джеффри Чарльз. — Dicenda tacenda locutus [16] . Знаете, тетушка Демельза, сколько часов приходится учить дурацкие языки, только чтобы показать свое превосходство тем, у кого просто нет на это времени? Я бы предпочел научиться у Дрейка делать колесо.
16
Он болтал (лат.)
Демельза одарила его одной из своих ослепительных улыбок.
— Так родители не знают, что ты здесь? — спросил Росс.
— Нет. И не узнают. Хотя очень скоро я перестану быть непослушным ребенком, которым меня считает дядя Джордж. Меньше чем через два года я поступлю в Оксфорд и тогда стану сам себе хозяином.
Росс поменял положение руки, чтобы уменьшить боль.
— Джеффри, еще года три ты не сможешь получить Тренвит. Тебе принадлежит лишь поместье, но денег у тебя нет. Без дяди Джорджа, оплачивающего счета, оно придет в запустение — именно в таком состоянии оно и находилось перед тем, как твоя мать вышла замуж. Так что в любом случае советую вести себя осмотрительно — не только ради твоей матушки, но и ради себя. Если, когда ты станешь старше, скажем, через четыре-пять лет, ты захочешь по доброй воле порвать с мистером Уорлегганом и потребовать свое наследство, то к тому времени, надеюсь, у меня будет достаточно денег от шахты и из других источников, чтобы ты не остался совсем без гроша. Но всё это в будущем. А сейчас...
Джеффри Чарльз откинулся на спинку кресла и нахмурился.
— Благодарю, дядя. Прекрасно сказано. Надеюсь, ваша помощь мне не понадобится. Хотя кто знает, мои вкусы уже выходят за рамки имеющегося содержания. До чего же мерзкая штука — деньги! И как же неприятно, что у моего отчима их так много! Почему бы не сменить тему на более интересную? Может, расскажете, если это не тайна, как вы прострелили руку?
— Нет, — отрезал Росс.
— Ясно. Значит, это не более интересная тема... Тетушка, вы выглядите изумительно, прямо пальчики оближешь. Лондонские девушки в целом привлекательнее корнуольских. Но иногда и в нашем графстве встречаются аппетитные.