Штормовое предупреждение

Она начала играть «Лили Марлен»:

— Это лучше?

— Не совсем. Слишком напоминает, как идет война, о том, что побеждают британцы. Вы знаете «Туманный день в Лондоне»? Некоторое время она была исключительно популярна среди люфтваффе.

Она помедлила, вспомнив ночь на набережной с Харри Джего:

— Нет, боюсь, не смогу сыграть наизусть.

Рив взял руку Джин Синклер. Они совершенно погрузились друг в друга. Джанет закрыла крышку и встала:

— Кажется, надо подышать свежим воздухом. Подайте плед, пожалуйста.

Он висел на спинке кресла. Герике тотчас взял его и накинул ей на плечи.

— Мы немного побудем на террасе, посмотрим на закат — сказала она и улыбнулась Герике:

— Старый шотландский обычай. Пойдемте, Лаклан.

Рив оглянулся:

— О, конечно, прекрасно.

Он снова повернулся к Джин и взял ее другую руку.

— Видите? — сказал Герике. — Добрая женщина может творить чудеса.

— В данном случае, это особое чудо, поверьте мне — сказала Джанет.

Она открыла французское окно и вышла на террасу. Небо было очень темным, с полосами оранжевого пламени на горизонте, тянущимися к северу, острова словно окоченели, море было абсолютно спокойным.

Они стояли на краю террасы, соприкасаясь плечами. Лаклан остановился у французских окон.

— Словно все чего-то ждет — сказала она.

Герике кивнул:

— Однажды в Вест-Индии мы всплыли ночью возле Мартиники, чтобы зарядить батареи. Было в точности как сейчас. Невероятно тихо.

— Именно это мне здесь нравится — сказала она. — Тишина. По крайней мере в те краткие промежутки, когда не дует ветер.

— На следующий день на острове задул самый жестокий ураган на памяти живущих. Мы погрузились и оставались под водой. Природа позаботилась о нашей цели — конвое. Двенадцать судов из двадцати шести затонуло.

— За это вы тоже потребовали медаль?

— Жаль, я об этом не подумал — насмешливо сказал он.

В бледном вечернем свете ее лицо едва виднелось.

— Извините.

Позади Лаклана появился Рив:

— Эй, вы двое, кофе стынет.

— Мы идем — ответила Джанет.

Ее плед соскользнул с плеч и упал на пол. Герике поднял его и подал. Внезапно горизонт озарился последней оранжевой вспышкой — и как только он погас, наступила полная тьма.

***

В Тронхейме Неккер шел к зданию штаба. Он был в основательно дурном настроении. Глаза покраснели, словно от недосыпа, хотя он уже три дня находился в абсолютном ничегонеделанье.

Когда он вошел в кабинет разведотдела, за столом сидел полковник Майер. Майор Альтрогге склонился рядом и они вместе изучали карту Западных Проливов.

Майор поднял глаза:

— Вот и вы, Хорст. Наконец, появилось небольшое дело для вас.

— Весьма приятно думать так — сказал Неккер с заметным сарказмом в голосе, — но как хорошо знает господин полковник, за последние тридцать шесть часов меня трижды вызывали по разным случаям, только для того, чтобы отменить операцию в последний момент.

— Но не в этот раз — сказал Майер. — Дело очень важно. Короче говоря, вы вылетаете в 02-00. Ваш полет будет проходить над Шотландией, потом южнее Внешних Гебрид и к западу от Ирландии до этой точки на карте. — Он указал ее карандашом. — Согласно абверу, в этом районе сейчас должен находиться громадный конвой, возвращающийся домой из Галифакса, Новая Шотландия. Весьма важно, чтобы информация, касающаяся его позиции, достигла Киля завтра до полудня.

— Я предполагаю, иначе мы проиграем войну.

— Весьма забавно — холодно сказал Майер и встал. — Вы хороший пилот, Хорст, но временами вы ведете себя, как четырнадцатилетний подросток. В последнее время вы слишком часто допускаете замечания подобного сорта.

— Извините, господин полковник.

— Ладно, не извиняйтесь. Майер улыбнулся и похлопал его по плечу. — Альтрогге посвятит вас в скучные детали, а я буду ждать вашего рапорта, когда вы вернетесь.

Он вышел, а Неккер изучил карту:

— До этой точки около девятисот миль полета.

— И девятьсот обратно, что оставляет вам весьма мало для игр. Скажем, два часа полета в районе цели, и остаются небольшие поля для ошибок.

— Я их не делаю — сказал Неккер. — Вот почему я еще здесь. А что с эскадрильями Спитфайров?

— Здесь, возле Инвернесса, но они не доставят вам хлопот, если вы останетесь на высоте тридцать пять — тридцать восемь тысяч, что с комфортом можно сделать с установленным дополнительным оборудованием. Полет до цели будет проходить в темноте. Легкое дело.

— Ну, раз вы так говорите — кисло ответил Неккер и сел. — Хорошо, обсудим детали.

***

Рив открыл дверь полицейской станции и они с Герике вошли внутрь, сопровождаемые Лакланом. Парень достал ключ и повел их вниз по лестнице. Герике вошел в свою камеру и Лаклан запер ее на два поворота.

— Господин контр-адмирал! — отсалютовал Герике. — Благодарю за участие в приятном вечере.

Рив поколебался. На мгновение показалось, что он заговорит. Вместо этого он пунктуально вернул приветствие и вернулся по лестнице наверх, за ним Лаклан.

Дверь закрылась. Герике немного постоял, прислушиваясь, положив руки на прутья решетки, потом подошел к окну. Кирпичная кладка подоконника потрескалась, цемент там, где входили прутья, был старый и раскрошенный. Он поднял матрац, вывинтил одну из пружин железной койки и принялся обрабатывать цемент загнутым концом.

В коридоре раздались шаги. Он быстро сел, а по ту сторону решетки появился Лаклан с винтовкой на плече и спальным мешком под мышкой.

— Что такое? — спросил Герике.