Штормовой предел
Шрифт:
Пользуясь тем, что мне ещё удавались заклинания воздуха, я стал выборочно наполнять паруса своего корабля ветром. Каравелла заскользила по водной глади намного быстрее и резко вклинилась между двумя кораблями англичан.
Залп пушек с нашего правого борта разрушил все надстройки на палубе безвестного брига, который в этот момент перезаряжался. Несколько ядер попали в его пушки и сбросили за борт незадачливых матросов. Пушками с другого борта я выстрелил в корабль, следующий за бригом параллельным курсом, разбив его рангоут и продырявив борта. А потом, взмахнув саблей, направил в его борт сильную волну.
Кольцо
Пробив носом обшивку, он застрял в ней, все паруса и реи перемешались между собой, и оба корабля стали разрушаться, сталкиваясь всё сильнее. Пираты забегали по палубам, предпринимая попытки поскорее расцепиться. Этим замешательством врагов воспользовалась каравелла капитана Ортеги и выстрелила по ним.
Расстояние было небольшое, и залп оказался крайне удачным. Помимо ядер, которые убили и покалечили многих из команды, на корабли залетели горящие картузы пороховых зарядов. На одном из судов начался пожар. Пламя быстро охватило корабль и перекинулось на другой. Испанцы с каравеллы Ортеги всячески способствовали этому, расстреливая из мушкетов английских моряков, пытавшихся потушить пожар.
И через некоторое время оба корабля уже представляли собой сплошной факел, пылающий до небес. С них спешно начали спасаться команды, спуская лодки, а то и просто прыгая за борт. Таким образом, у англичан осталось три корабля из шести: два сгорели, а один был взят на абордаж Алонсо.
У меня же один сбежал, один никак не мог расцепиться с побеждённым, и также оказалось три корабля против трёх у англичан. Поэтому дальше сражение продолжалось на равных условиях. Звуки его, очевидно, распространялись так далеко, что в радиусе видимости ни одного постороннего корабля так и не появилось. Все спешили как можно быстрее убраться прочь, как только могли заметить и услышать звуки сражения. Наверное, было очень любопытно посмотреть, кто с кем дерётся, но за любопытство надо платить, а платить никто не хотел.
Битва между тем шла своим чередом, мы маневрировали, стреляя друг в друга, но итог сражения уже зависел только от моего корабля. Каравеллы и противостоящие им английские корабли гонялись друг за другом, пока английский флагман не решил, что с него хватит.
Он и ещё один вражеский корабль нацелились исключительно на меня, здраво рассудив, что корень всей победы лежит во мне. Помощи ждать было неоткуда. Каравелла Ортеги оказалась слишком далеко, а каравелла капитана Ферейры сцепилась в бою с бригантиной врага.
Мы же приняли игру, обстреливая друг друга. Фрегат мой уже был изрядно потрёпан сражением, и не все ядра мне удавалось перехватить с помощьюмагии. Повышенный расход магических сил уже сказался, и мои возможности быстро скудели. Вскоре собственная мана и возможности кольца исчерпались, а сабля не давала уже того эффекта, который требовался для боя.
Против двух кораблей мне было затруднительно воевать, нужно было решаться на крайний шаг. И я решился на него. Магическое усилие, и удар волной бросил вражеский шлюп, идущий параллельным курсом немного впереди, на английский флагман. Дико взвыл ветер, и тридцатипушечный корабль Моргана «Merchant Jamaica»
бросило навстречу своему союзнику.Корабли столкнулись бортами, сумев сманеврировать в последний момент, но всё равно их такелаж перепутался, а реи сцепились в нескольких местах. Посыпались щепки от рангоута, расколотого ударом. Марсовые, сжимая в руках абордажные тесаки и ножи, бросились по вантам обрезать такелаж.
В это время я направил свой фрегат в атаку, собираясь взять их на абордаж, предварительно протаранив. Отчаянно сбрасывая и перерубая ванты, канаты и мешающий такелаж, пираты смогли расцепиться, но вот отойти друг от друга не успели.
«Дело принципа», разогнавшись, со всей морской ненавистью врезался в борт небольшого шлюпа. От удара тот, в свою очередь, врезался в Моргановский флагман, снова спутав весь такелаж и проломив борт. Одна из мачт шлюпа сломалась и повисла на фрегате Моргана, окончательно сбавив ему ход.
— Вперёд! — коротко приказал я.
Бортовые фальконеты дали залп картечью, им вторили мушкетёры, выборочно расстреливая пиратов на шлюпе. Толпа испанских солдат хлынула на его борт, быстро выдавив англичан на «Merchant Jamaica».
Палуба шлюпа покрылась мёртвыми телами, лежащими в лужах собственной крови. Напуганные отчаянным штурмом, пираты долго не сопротивлялись. С моего корабля взлетели кошки и, вцепившись в борт флагмана, накрепко сцепили все три корабля, которые легли в дрейф. От непосильного груза и ударов ветра сломалась и рухнула на палубу «Merchant Jamaica» его фок- мачта.
Флагман англичан, уже не стесняясь, дал залп по нашему кораблю. Целились они высоко, а не в борт шлюпа, намереваясь сбить наши мачты. Ядра свистнули в такелаже и перерубили на Сером призраке сразу грот и бизань-мачту. Воцарился окончательный хаос. Упавшие мачты накрыли всех километрами верёвок, канатов и деревянных палок, прибив своим весом пару матросов. Три сцепленных корабля представляли собой отличную площадку для битвы, чем смогли воспользоваться обе стороны.
И мы пошли в атаку.
Я прыгнул вслед за легковооружёнными людьми абордажной команды, а закованные в кирасы солдаты стали прилаживать трапы для перехода на английский корабль.
Легко перемахнув по верёвке высокий планшир, я оказался на чужой палубе. Удар саблей ближайшего встречного, мягкий уход в сторону, два выстрела в упор из пистолей — и площадка расчистилась. Но ненадолго. Снова два выстрела, и пистоли закончились, а противников оставалось ещё много.
Но, гулять, так гулять! Всё решится в рукопашной схватке. Зажав в правой руке абордажную саблю, а в левой «Клык», я ринулся в самую гущу схватки. Удар саблей, взмах ножом, и брызги крови полетели во все стороны. Здоровенный англичанин, который решил развалить меня надвое, упал сам, захлёбываясь и хрипя разрезанным горлом.
Удар саблей, шаг в сторону, снова удар, выстрел с мостика, и тут пуля сбила с меня морион, на что голова отозвалась долгим гулом. Неожиданный удар сзади в кольчугу, поворот, удар саблей, как шпагой, вспоротый живот. Вокруг меня сражались мои солдаты, убивая и умирая сами. Рукопашная схватка кипела, кровь брызгала фонтаном из отрезанных конечностей, голов и из рваных ран, заливая своими алыми ручьями всю палубу. Тут же валялось оружие, отрубленные конечности, молчали трупы и стонали раненые.