Схватка с преисподней

Валет, слушая бредни Расула, подумал, а не накушался ли тот уже наркотиков? Странный он какой-то. Видимо, у него не все дома. Но черт с ним! С идиотами легче договариваться…

— …Если поможешь мне справиться с моим врагом, я помогу тебе, — закончил Расул свою длинную речь.

— Договорились, — сказал Валет. — О Лепиле ты все расскажешь вон тому, мордатому с усами. Он им и займется. А что касается девок, то их мы прямо сейчас и порешим, не откладывая в долгий ящик…

Валет тяжело поднялся с кресла, подошел к столу, на котором стоял прибор внутренней связи и нажал на клавишу.

— Эй, кто на связи? — спросил он.

— Это я, Мочало! — ответил густым басом динамик.

— Слушай сюда, Мочало! Тех девок, что сидят у вас, надо кончать. Всех пятерых! Сейчас мы к вам придем. Тащите пока их в «тир».

— У нас только три девки… — доложил Мочало.

— А где остальные? — удивился Валет.

— Та! Мы их за водярой заслали еще с утричка, а они, стервы, до сих пор где-то шастают… Вернутся, — ноги повыдергиваю!

— Ох, дурак! Ну, сил моих нет! — заорал Хозяин. — Я ж тебе, придурку, самому ноги повыдерну! Чтобы немедленно их нашли, понял? Всю группу за ними пошли!

— Найдем, не сомневайся! — пророкотал динамик внутренней связи.

— Найдут они, как же! — проворчал Валет, тяжело вздыхая. — Теперь этих сучек ищи-свищи! Придется ставить на ноги всех братков, а то ведь непременно милиция выйдет на них раньше нас… Свидетельницы гребаные!

Валет так разозлился, что пожелал самолично пустить в расход оставшихся трех проституток. И сделал это прямо на глазах у «ишаков» в своем подземном «тире», что произвело на тех самое благоприятное впечатление.

* * *

Дядя Петя, сидя на своем привычном месте, за столом, жаловался Лепиле на «тяжелую старшинскую долюшку».

— Народ пошел нынче какой? Образованный! Изгаляется над нами почем зря. Анекдоты про нас, опять же, сочиняет… Сочинители хреновы! А я про свою бывшую специальность тебе вот что скажу: старшина роты — это звучит гордо! А они? Анекдоты про нас… Эх! Слушаешь, и уши вянут. Да старшина подразделения, к их сведению, — важнейшая единица боеготовности. Недаром же хорошего командира солдаты любовно называют отцом или даже батей. А что это значит? Это значит, что старшину надо называть не иначе как солдатской мамой…

Лепила слушал разглагольствования крепко подвыпившего старика и только согласно кивал. Признаться, его начинало утомлять общество этого, в общем-то, безвредного, но жутко занудливого человека, в доме которого ему приходилось отсиживаться. И все же уходить отсюда он побаивался, надеясь к тому же еще хоть что-то разузнать о тех людях, которые совершили на него нападение.

Тимур заявился в Лобню под вечер следующего дня, к тому же не один. С ним приехали к дяде Пете две ярко накрашенные девицы, наведенную красоту которых очень портил явный испуг и следы пережитых страданий, прямо-таки написанные на их еще очень юных лицах.

— Это Маша, — сказал Тимур, представляя девушек хозяину квартиры. — А это Даша. Прошу любить и жаловать.

Та, которую назвали Машей, была рыжеволосой стройной девушкой, но с жутко вульгарными манерами. Она сама назвала себя, поправив Тимура:

— Зовите меня лучше Курносая. А подругу, — она небрежно кивнула на испуганно осматривавшую чужую квартиру блондинку, — называйте Прилипала. Так для нас привычнее.

Лепила сумел определить в этих девицах свой «контингент», с которым ему приходилось работать постоянно. Наметанным глазом профессионала он сразу же увидел явные следы побоев на лице Курносой, хотя та и пыталась всеми возможными ухищрениями, которые только доступны женщинам, скрыть их. Да и Прилипала еле ходила, держась на ногах из последних сил. Видимо, и ей тоже сильно досталось от неблагодарного «клиента». Но все оказалось совсем не так, как подумал Лепила в самом начале.

— Они угодили в жуткую передрягу, — пояснил Тимур доктору, после того как тот тщательно осмотрел девушек и оказал им посильную помощь. — Никому бы я не пожелал оказаться на их месте…

— Да уж, — посочувствовал двум бедняжкам Лепила, — так отделать их могли только сущие звери. Только я зря, наверное, обижаю зверей. Те со своими самками так никогда не обращаются…

— Дядя Петя, — попросил Тимур, обращаясь к сразу протрезвевшему хозяину квартиры, стоило ему увидеть избитых и измученных девушек, — приюти и этих несчастных в своем доме. Если, конечно, сможешь.

— О чем разговор! — встрепенулся добросердечный старик. — Всегда готов оказать помощь убогим и сирым…

— Вот и ладно! — обрадовался Тимур. — Тогда давай их накормим и уложим спать. Им это, по-моему, сейчас нужней всего. Что скажет доктор? Возражений нет? Значит, так и сделаем.

Когда девушки поели и вместе улеглись спать на старенькой дедовой кровати, Тимур вызвал Лепилу на кухню, где сообщил таинственным голосом:

— Плохи твои дела, доктор!

— Что еще такое? — устало спросил Лепила, чувствуя, что его уже ничего не сможет напугать, поскольку чаша страха наполнилась и без того до самого края и бояться больше, чем сейчас, он уже просто не в состоянии.

— Тобой, кажется, всерьез заинтересовались братки из Выхино. Тебя ищут сейчас по всем адресам, где только ты можешь оказаться. И ищут, надо сказать, очень упорно. Чем же ты им так насолил, а?..

Лепила смог только пожать плечами и развести руками. Для него самого все это было тайной за семью печатями.

Тимур и сам несказанно удивился тому, что за этим, в общем-то, безобидным человеком по прозвищу Лепила была устроена такая большая и шумная охота. Настоящая свистопляска! Что-то во всем этом было странное и непонятное. Одно не вызывало у него ни малейшего сомнения — Лепила, сам того не ведая, наступил кому-то из теневых дельцов на больную мозоль. А это в наше не очень веселое перестроечное время карается, как правило, двумя выстрелами. Причем второй выстрел — контрольный, в голову.

Предотвратить покушение на Лепилу Тимуру удалось совершенно случайно, когда он, занимаясь наблюдением за крупным бизнесменом по фамилии Бабаян, сумел разузнать о том, что тот заказал убийство одного частнопрактикующего врача-венеролога, принимавшего своих пациентов в медкабинете по адресу: Остоженка, 17, услугами которого иногда пользовался и сам Тимур. Точнее будет сказать, что не столько он, сколько его девочки, с которыми Тимуру теперь приходилось работать, ведь новой его специальностью, или, вернее, прикрытием, стало сутенерство. Никогда не думал он, что сможет стать когда-нибудь «котом», пусть даже фиктивно… Но больше всего в этой истории его удивил тот факт, что Бабаян нанял для подобной цели человека со стороны, хотя вполне мог поручить это кому-то из своих помощников-головорезов, недостатка в которых у него не наблюдалось.

Как вышел на Бабаяна Тимур и кем он был вообще? Вполне уместные вопросы. Но начнем отвечать на них со второго вопроса, что по законам формальной логики, которую почему-то в воздушно-десантном училище, где он раньше учился, не преподавали, будет правильнее.

Настоящим именем Тимура было имя Владимир, а фамилия — Курнов. За свою, в общем-то, еще недолгую жизнь он успел окончить военное училище, но взводом десантников в звании лейтенанта успел покомандовать только две недели, после чего загремел в госпиталь с безнадежным диагнозом, о котором и вспоминать-то сейчас не хотел. Спасибо военным хирургам-онкологам, которые вытащили его с того света, лишив, правда, одного жизненно важного парного органа, который называется почка. Впрочем, как убедился Тимур на собственном печальном опыте, и с одной почкой жить можно…