Сидящее в нас. Книга третья

– Ничего, мы и сами к ней сходим, не переломимся, – не удержалась от предательской улыбочки Диамель, вставая из-за стола.

Её уже не слышали. Улюлюшка вылетел из кабинета, догоняя улепетнувшего всадника.

– Тртити-тртити-тритити-ти! – неслось по внутренним королевским покоям.

– Ти! – отзывалось ему издалека счастливыми воплями неугомонного наследника.

Диамель уже давно не приходилось уговаривать любую из Лиат сделать что-нибудь полезное. Как и всякого ребёнка, их можно просто чуть-чуть обмануть, слегка подтолкнув к нужному результату. К примеру, если Лиату не дозваться, дабы попросить капризницу об одолжении, достаточно упомянуть в её присутствии, что намереваешься попросить об этом другую демоницу. Невинный трюк срабатывал со всеми без исключения – даже с самыми умными и самыми старыми. Даже с Таилией, стоило сокрушённо подумать, что отвлекать столь важную персону пустяшными просьбами просто грех.

Услыхав, что Диамель намерена послать за Двуликой Гаэлию – ту как раз сейчас принимали в башне демонов, обряжая неряху в свежий наряд – Лалия тотчас взвилась в праведном гневе. Позабыв про книгу и прочие дела – если таковые действительно существовали в её несуществующих планах – любимица наследника объяснила подруге-королеве, как та не права. «Потому что Гаэлия просто старая дура». А затем унеслась на поиски Каюри с её подопечными.

Не успели Диамель с Лунхатом переглянуться и улыбнуться, молча поздравляя себя с достижениями в воспитании Лиат, как в покои Нуртаха вместо одной вылетевшей пылающей кометы вернулись три. И огненный кокон, из которого вылупилась искомая Двуликая.

Каюри низко склонила голову перед королевой. Её нынешнее положение позволяло не гнуть шею даже перед владыками мира. Будь она поглупей да позаносчивей, так бы и поступала в своё удовольствие. Однако ни малейшей душевной склонности величаться Каюри, как и прежде, не испытывала. Гордость да – этого добра у неё в избытке. А вот гордыня так и не коснулась её своим острым предательским крылом.

Диамель ответила столь же почтительным кивком, и тут же Двуликая ловко поймала маленькую хохотушку, свалившуюся на неё с потолка. Зрелище привычное, но глаза королевы каждый раз влажно теплели при виде защитницы и наставницы дочери. И не абы какой, а самой замечательной, которой лично она доверяла полно и безоговорочно. Как и Челия, попытавшаяся задушить душеньку-няньку, повиснув на её шее.

– Мы уже почти вернулись, – упав в кресло, пояснила королеве Ютелия в ответ на удивлённое шевеление её бровей. – Вот и столкнулись почти рядом с вашей горой. Могли её и не посылать, – покосилась ревнивица на Лалию.

Та не заметила неудовольствия соплеменницы: не до пустяков. Едва обретя человеческий облик, Лалия была атакована мелким завоевателем мира и его неутомимо болтливым конём. Оба мальчишки снова ворвались в кабинет и тотчас взмыли под потолок, оглашая покои нестерпимо резкими звуками.

– Пойдём ко мне, – досадливо морщась, предложила Двуликой Диамель.

Каюри кивнула и направилась вслед за ней к дверям. Висевшая на шее Челия с гиканьем сорвалась в полёт, врезавшись в клубок из детей и щупалец. Взрослые – включая Ютелию – поспешили удрать с места битвы. Дабы её участники не увязались за ними и не перетащили битву в покои королевы.

– А ты не говорила, что придёт твой отец, – попеняла Двуликой Ютелия, едва компания заговорщиков водворилась в спальню Диамель.

Каюри передёрнула плечами, сделав последний шаг к креслу, в которое намеревалась упасть. Девушка медленно обернулась к демонической подруге. И неодобрительно уставилась на её прекрасное безмятежно улыбающееся лицо.

– Об этом уже все знают, – отмахнулась Ютелия и прилипла к столу, на котором лежала незнакомая ей книга.

Диамель тихо порадовалась, что успела её дочитать, прежде чем распрощается надолго: чтение утомляло Лиат и потому растягивалось на недели и даже месяцы.

Каюри опустилась в кресло и посмотрела на Лунхата, что так и замер на полпути к соседнему креслу. Лицо любимого дядюшки напоминало обиженную детскую мордаху: хотел сам всё преподать ей, как можно, мягче. А болтушка Лиата обрушила новость на голову его девочки словно каменный обвал.

Диамель сочувственно покосилась на своего распорядителя, но не нашлась, что сказать. Она прошла к тахте и уселась на неё: выгнать из собственного кресла Ютелию всё равно, что прогнать прочь грозовую тучу.

– Садись, пожалуйста, – мягко попросила Каюри, нарочито спокойно улыбаясь дядюшке. – Иначе мне придётся встать. А я очень устала.

Лунхат засопел, зло зыркнул на Ютелию. Но слова обиды так и не сорвались с поджатых губ старика. Он сел, поёрзал, ища слова, с которых стоит начать. Не нашёл и окончательно сник.

– Не нужно расстраиваться, – всё так же мягко пожурила его Каюри. – Явился и хорошо. Наконец-то, узнаем о судьбе Чахдура. А если ты беспокоишься, что этот человек, – подчеркнула она, – обманом вовлечёт меня в беду, то зря. Никуда я с ним не вовлекусь. Я знать его не желаю. И никогда не прощу за то, что он с нами сделал.

Она потёрла пальцами виски, хотя Двуликих никогда не донимала головная или какая-то иная боль.

– Милая, да ты же голодная! – спохватившись, подпрыгнула Диамель.

– Нет-нет, – остановила её Каюри, благодарно кивнув. – Ваше величество, я ела. Честное слово.

– Честное слово, – недовольно передразнила Ютелия, перелистнув страницу. – Можно подумать, мы о ней не заботимся.

– Конечно, заботитесь, – предвосхитила Диамель её ворчание, подошла к Двуликой и уселась прямиком на подлокотник её кресла: – Каюри, если устами нашего дорого Лунхата говорит не обида, а истина, твой отец… не слишком приличный человек, – взяла она быка за рога.

– Он мерзавец, – подняла на неё сосредоточенный взгляд девушка. – Не станем умалять его достоинства, ваше величество. Я действительно не помню своих братьев. Так, какие-то обрывки. Но мама перед смертью всё плакала и твердила, что те не желали следовать за отцом. Однако подчинились его воле. А уж муки мамы я помню отчётливо. Поэтому верю рассказу дядюшки о том, как всё происходило. Моя собственная обида давно изжила себя, – опустила она ладонь на руку королевы. – Осталось безразличие к этому человеку. И желание найти братьев…, – осеклась она и поправилась: – Теперь уже последнего из братьев. Если, конечно, этот человек не лжёт. Но это мы узнаем легко.

– Лиаты, – согласно кивнула Диамель, гладя свою любимицу по растрепавшейся в демонических прогулках голове. – Их ему не обмануть. Я так понимаю, ты собираешься отправиться на поиски брата.

– А вы бы не отправились? – явно искала её одобрения Каюри.

– Обязательно, – вздохнула Диамель. – Мы с тобой никогда не обманывали друг друга. Мне совершенно не нравится, что тебе предстоит путешествие в Империю. Так и тянет отговорить. Предложить иные способы найти Чахдура. Но на твоём месте я понеслась бы сама. И немедленно. Кто знает, может, дорога каждая минута. Однако меня здорово беспокоит и другое.

– Челия, – вздохнула Каюри.

– Челия, – вздохнула королева.

– Бесполезно, – хмыкнула Ютелия, оторвавшись от книги. – Эту колючку от подола не отодрать. Тоже, нашли заботу.

– Да уж, заботу, – едко подтвердила Диамель. – Не тебе с ней возиться. А у Каюри и без вас проблема: как отыскать брата в такой огромной Империи? Это тебе не Суабалар.

– Я тебе что, дура? – привычно обиделась Лиата. – Я что, карту не видела? Тоже, умница выискалась.

– Не брюзжи, – отмахнулась Диамель.