Сила двух начал

— Ты хотела защитить честь матери – но она сама отказалась от свободы, когда стала моей любовницей. Я позволял себе в отношениях с ней многое – и имел на это право, ведь она отдала себя в мое полное распоряжение. Открыто насиловал ее я лишь изредка, когда она противилась мне, в остальное же время я брал Мэри по ее воле. Та кровавая сцена, за которую ты меня возненавидела – мое наказание строптивице, так я показал, что лишь мой приказ действует для всех моих подчиненных, и если он не исполнен, любого ждет наказание. Я хотел Мэри тогда, безумно хотел, и получил, заодно преподав урок на будущее.

— Значит, моя мать была для тебя лишь вещью,— произнесла Марго с горечью в голосе,— ее слова, желания не значили для тебя ничего…. Она отказала тебе потому, что ты отнял у нее возможность родить ребенка, после этого мама испытывала к тебе лишь отвращение. И ее ненависть стала еще сильнее после этого кровавого наказания….,— голос волшебницы затих, но Марго справилась со своими эмоциями, заговорив вновь,— но это одна причина, каковы же остальные?

— Тогда же ты сказала, что хочешь моей смерти,— произнес Волан-де-Морт, и его глаза сверкнули злобным огнем,— открыто призналась, что будешь подчиняться мне, и уничтожишь, едва сможешь это сделать. Только за эти слова тебе положены пытки. Кроме того, ты сама сказала, что была в ответе за Драко – его ошибки теперь лягут на тебя. Теперь тебе понятно, за что такое наказание?

Марго кивнула, пытаясь прогнать быстро завладевающий ее душой страх.

— И ты думаешь, что я добровольно сяду в темницу?— спросила она с презрением в голосе,— чтобы потерять честь под одним из твоих слуг?

— Считаешь, что можешь соперничать со мной по силе?— парировал Волан-де-Морт,— полагаешь, что я не достану тебя за защитой медальона? Что ж, это так.

Марго недоверчиво глянула на отца – неужели он передумал и отпустит ее?

— Но только пока бодрствуешь,— продолжил Волан-де-Морт после небольшой паузы.— Когда ты уснешь, никто не сможет мне помешать отобрать у тебя и волшебную палочку, и медальон, заключить в темницы…. И тогда тобой займется не один Пожиратель, а несколько поочередно.

Страх покрыл все тело волшебницы липкой испариной – она поняла, что выхода нет, и остается лишь подчиниться.

— Твоя воля – для меня закон, отец,— отозвалась она, смиренно протягивая Волан-де-Морту волшебную палочку.

Маг довольно ухмыльнулся, и, получив медальон, одобрительно кивнул.

— Уже лучше, Марго – таким и должно быть твое ко мне отношение. За послушание я награждаю, за своеволие – караю. Запомни это хорошенько.

И он, сделав знак Марго следовать за ним, вышел в коридор. Волшебница со страхом в сердце шла к темницам, зная, что беззащитна теперь и любой Пожиратель может причинить ей вред. Впрочем, Волан-де-Морт пока просто заключил ее в одну из темниц, сказав напоследок:

— Посидишь здесь, как пленница, до ночи. Если я сочту, что урок был усвоен, выпущу тебя. Если нет – приму более жесткие меры.

Дверь темницы закрылась, и Марго осталось лишь сесть на грубый земляной пол и привыкать к круто изменившемуся положению. Прежде всего, к тому, что Волан-де-Морт нашел ее слабое место и теперь ей придется поумерить свой гонор, чтобы не лишиться чести. А еще ей необходимо запрятать мысли о мести отцу как можно дальше, и делать вид, что подчиняется ему беспрекословно.

Мысли об этом заглушил вновь появившийся страх – стоит ли ей надеяться, что ее темницу пропустят? Или же Волан-де-Морт, говоря о ней, как о пленнице, имел в виду, что ее может изнасиловать любой Пожиратель, что захочет отдохнуть? Нет, не нужно об этом думать – ведь она единственная дочь Волан-де-Морта, он не сможет так просто отдать ее на поругание одному из своих слуг…

Марго поборола мрачные мысли, но страх ушел не полностью. Она прогнала его, но озноб, охвативший ее, не проходил – здесь, в подземелье, было намного холоднее, чем во всем особняке. Волшебница закуталась в мантию, свернулась клубочком на полу, дрожа от холода…. Теперь она мечтала только об одном – снова оказаться в своей комнате, в тепле, на свободе…

Думая об этом, Марго не заметила, как впала в тяжелый сон, что окутал ее сознание темной пеленой. Он все давил и давил на нее, стремясь заключить в свои сети. Но волшебница все же освободилась, проснувшись, огляделась, жалея, что здесь нет окон…. Снаружи не доносилось ни звука, казалось, время застыло…. Но уже тогда, когда Марго опять погружалась в дрему, за дверью прозвучали тихие шаги. От этого звука сердце волшебницы учащенно забилось – она молила, чтобы неизвестный прошел мимо, чтобы он не оказался ее палачом…. Но ее надежды не сбылись, неизвестный остановился у ее темницы, тяжелая дверь медленно открылась. От ужаса, что полностью завладел ее сердцем, Марго попятилась к стене, не сводя глаз с мужской фигуры, что вошла в темницу…. Его лицо осветилось, и волшебница узнала Рудольфуса, что зловеще ухмыльнулся.

— Один лишь страх в твоих глазах для меня награда,— прошептал он, подойдя ближе – так, что Марго вжалась в стену,— жаль, что тебе пока нечего бояться – я всего лишь принес еду.

И он поставил на пол плошку, от которой шел жуткий запах помоев – да и на вид «еда» не была съедобной.

— Кушайте, госпожа Марго,— осклабился Рудольфус,— я постою и посмотрю, как вы едите.

Гнев затмил сознание Марго – она со всей силы ударила плошку ногой, так, что ее содержимое вылилось под ноги Пожирателю.

— Сам ешь эту гадость,— прошипела она,— я не голодна.

— Ошибаешься – тебя мучает голод,— отозвался Рудольфус, поднимая палочку.

Марго не смогла защититься – в следующую же секунду она рухнула на колени, рот открылся против ее воли…. И в него Пожиратель влил то, что осталось в плошке. Волшебница чувствовала смрад помоев, задыхалась без воздуха…. Ей пришлось проглотить «еду», чтобы вдохнуть воздуха, хотя велико было желание выплюнуть гадость….

— Было вкусно?— спросил Пожиратель издевательски, глядя в лицо Марго, по которому катились слезы унижения,— теперь ты нескоро захочешь есть.

Он расколдовал волшебницу, и она рухнула на пол, чувствуя, что силы ее покидают…. Она не видела, как Пожиратель вышел, чувствовала лишь сильную тошноту. Из чего бы то ни было неизвестное варево, но оно явно не было безобидным – так думала Марго, когда ее рвало вновь и вновь. Наконец ее мучения прекратились, и волшебница неподвижно застыла, чувствуя, что теряет сознание….

Когда она пришла в себя, слабость все еще была в каждой клеточке ее тела – она едва смогла подняться на ноги. И только тогда заметила, что больше не в темницах, а в Зале Собраний, где были, помимо Волан-де-Морта, еще около двадцати Пожирателей смерти.

— День подошел к концу,— произнес Волан-де-Морт задумчиво,— но в твоем воспитании не было успеха.

— Зачем ты приказал поить меня той гадостью?— спросила Марго с возмущением,— это ведь жуткая отрава!

— В этом и заключалась моя проверка,— прервал ее маг холодно,— если бы ты съела по своей воле поданную тебе еду, то по пробуждению оказалась бы в своей комнате, свободная. Но ты не выполнила приказ, и Рудольфус был вынужден кормить тебя силой. И, так как ты не смирилась, я приму более жесткие меры, как и обещал.