Сила двух начал
Шрифт:
Мальсибер отрицательно покачал головой, но Мэри не остановилась на достигнутом, продолжая в том же духе:
— И, следуя своим страхам, ты решил какое-то время держаться подальше от меня? Чтобы предотвратить непоправимое? Причиняя тем самым страдания мне и страдая сам? По-моему, это эгоистично – принцип «не мое, значит, ни чье». Нельзя же так жить – в постоянном страхе за себя и свое счастье. Нужно быть выше этого, и тогда беда обойдет тебя стороной, и пойдет искать других пессимистов, что дадут тебе фору.
Она замолчала, раздумывая, чем еще можно убедить Мальсибера, но тот не дал ей вновь заговорить, спросив с величайшей долей сомнения:
— Хочешь сказать, что одна только надежда на лучшее станет помехой чьим-либо злодейским замыслам?
Мэри энергично кивнула, радуясь, что ее слова дошли-таки до Пожирателя. Тот, наконец, улыбнулся, произнес:
— Что ж, думаю, стоит проверить, так ли это.
Он вновь привлек Мэри к себе, и на этот раз она не стала
— Скажи, то, что Нотт сегодня слишком занят для тренировок со мной – правда, или же ты это выдумал?— поинтересовалась Мэри, мягко отстраняясь от Мальсибера. Тот усмехнулся, покачал головой:
— Неужели ты думаешь, что я готов позволить кому-либо наказать тебя по моей вине? Конечно же, слова о Ноте – правда.
— А остальное?
— Дай-ка подумать…— Мальсибер сделал вид, что серьезно задумался, и прекратил ломать комедию, только ощутив мощный удар под ребра.
— Аккуратнее, Мэри, так и убить недолго! Тебе нужно отучиться руки распускать!
— Должна же я как-то держать тебя в узде,— ухмыльнулась Мэри в ответ, вновь, но уже с меньшей силой, толкнув Пожирателя,— не то ты выйдешь за рамки дозволенного даже сильнее, чем я, а уж я-то, поверь, не выношу конкуренции.
Мальсибер вопросительно поднял брови, а после волшебница внезапно ощутила себя лежащей на прогретой земле, опрокинутая коварным ударом Пожирателя, что сейчас возвышался над ней с весьма довольным видом. Сверкнув глазами, Мэри замахнулась для пощечины, но ее рука на полпути была перехвачена сильной рукой Мальсибера – тот, не мешкая, прижал ее руку к земле одновременно со второй рукой во избежание новых неожиданностей. Казалось, победа на его стороне, но нет – Мэри извернулась, скинула с себя Пожирателя, оттолкнув подальше ударом в спину. Тот пропахал носом землю, но уже через мгновение вскочил, и, горя жаждой мести, кинулся на волшебницу, что отбежала на пару шагов. Она не успела отскочить и вновь оказалась на земле, ощущая на себе тяжесть тела Пожирателя. Тот все вжимал и вжимал ее в землю, сламливая ее сопротивление, глаза его воинственно сверкали…. Внезапно их блеск стал иным, более ярким, а руки начали ласкать тело волшебницы. Мэри ощутила накатывающее на каждую клеточку ее тела блаженство, но те ветки, что по всей спине врезались в кожу, прокалывая одежду, не дали ей уйти в это чувство целиком, заставив отвести жадные, в одно мгновение ставшие бесстыдными, руки Пожирателя. Но Мальсибер, казалось, даже не заметил сопротивления волшебницы – с все увеличивающимся вожделением он продолжал начатое, попутно торопливыми и резкими движениями срывая с нее одежду.
— Прекрати, мне же больно!— крикнула Мэри – колючие ветки и мелкие камешки до крови ранили кожу на спине, больше не встречая какой-либо преграды на своем пути. Мальсибер будто не услышал ее – с ужасающим остервенением он, как и она, полностью оголившийся, уже пытался соединиться с Мэри, невольно своими непроизвольными, резкими движениями причиняя ей еще большую боль. Какое уж тут наслаждение? Теперь волшебница хотела только одного – чтобы Мальсибер, наконец, остановился, и прилагала все усилия к этому. Извивалась всем телом, срывала горло в крике, мешая мольбы с угрозами, пускала в ход руки…. И все напрасно – Мальсибер словно ослеп и оглох на время, которое нужно будет для его полного удовлетворения, превращаясь в одно мгновение в насильника. Изрыгая проклятия, Мэри в гневе дернулась так, что на миг железные объятия жадных рук разомкнулись. Всего на миг, но ей этого хватило – она ударила Мальсибера что есть силы кулаком в лицо, столкнула с себя, и, вскочив на ноги, пробежалась торопливым взглядом по земле в поисках волшебной палочки.
— Что-то потеряла? — воскликнул Мальсибер насмешливо, демонстративно прокрутив волшебную палочку Мэри меж пальцев. На одно ужасное мгновение волшебнице показалось, что тот ее сейчас сломает, но нет – Пожиратель просто откинул ее в сторону как бесполезную деревяшку. Мэри, было, побежала в ту сторону, движимая слепой надеждой, но тут же ощутила себя в железных объятиях – Мальсибер явно не хотел, чтобы она добралась до своей палочки. Отчаянно отбиваясь, Мэри со всей силы наступила на ногу Мальсиберу, и тот, издав вопль боли, отпустил ее. Она немедленно отскочила на десяток шагов, держа в правой руке поднятую с земли узловатую палку, с ненавистью и открытой угрозой глядя на Пожирателя, что застыл как бы в нерешительстве.
— Не зря Руквуд говорил, что я совершенно не знаю, какие на самом деле Пожиратели смерти,— произнесла Мэри голосом, в котором сквозил холод,— но теперь-то я уверена – все вы считаетесь только со своими чувствами и желаниями. И совершенно забываете на пути их исполнения о том, что окружающие вас люди – не бездушные статуи, а живые существа.
— Неужели было так больно?— спросил Мальсибер с насмешкой,— подумаешь, несколько веточек…. Насколько я помню, в первый
раз, когда мы с тобой отдавались друг другу на этой же поляне, тебе не помешали такие мелочи. А значит, сейчас проблема не в этом.— Разумеется, не в этом, но тебе самому не понять ее суть. Я говорила не о телесной, а о душевной боли – ведь до недавнего времени я считала, что что-то значу для тебя, но, видимо, это был всего лишь самообман. Ну что ж, сейчас ты видишь, что я не бездушная кукла и понимаешь, что после произошедшего только что между нами больше ничего не может быть.
Мальсибер в ответ лишь зло расхохотался:
— Не может быть? Значит, ты решила, что можешь бросить меня? Наверное, ты просто не знаешь, что едва моим соратникам станет это известно, никакая защита не спасет тебя от их напора!
— Оставь свои угрозы себе, меня они больше не задевают!— фыркнула Мэри пренебрежительно,— все кончено, Мальсибер, и мне плевать, какие последствия будут от моего решения, с тобой я не останусь, тем более из-за защиты, что не защищает от тебя!
— А где же свидетели, что обязательно должны присутствовать при таком заявлении? Правило, Мэри, не даст тебе возможности порвать со мной так просто, а до особняка не так уж и близко, даже если ты решишь бросить здесь и свою волшебную палочку, и, что не менее важно, одежду. У меня нет никакого желания отпускать тебя по собственной воле, а раз так, как покровитель я приказываю тебе остаться.
— И позволить тебе изнасиловать меня?— дополнила Мэри с сарказмом, едва справилась с наплывающим гневом,— можешь говорить что хочешь, но добровольно на подобное я не пойду.
— У меня найдется, чем тебя переубедить,— Мальсибер уже держал в руке волшебную палочку. Мгновение – и воздух прочертила черная черта заклятия, стремясь поразить Мэри. Волшебница спешно отскочила, и со всей злости метнула в Пожирателя палку, что до этого была у нее в руке. Красный всполох заклинания... И палка, объятая огнем, не долетев до цели, горячим пеплом осыпалась на землю. Мальсибер язвительно усмехнулся, и вновь поднял палочку. Мэри не стала дожидаться, пока новое его заклинание поразит ее, и метнулась влево, надеясь на то, что ей удастся, петляя меж деревьев, добежать до особняка. Спиной она ощутила огненную волну и пригнулась, спасаясь от обжигающего жара. Вновь поднялась, побежала... Но, сделав два шага, Мэри споткнулась об узловатый корень. Со всей силы впечаталась в твердую землю, и, казалось, потеряла сознание. Но тут же, придя в себя, со всей быстротой перевернулась на спину, ощущая резкую боль в ноге. На одно безумное мгновение Мэри показалось, что Мальсибер больше не преследует ее, но тут из-за близстоящего дерева показался его силуэт, приближающийся к ней, распростертой на земле, беспомощной, быстрым шагом. Попыталась подняться и вновь упала из-за вывихнутой правой ноги. Не сбежать, не спрятаться, а ее мучитель уже совсем близко…
Чувство безнадежности наполнило душу, и как в ответ грудь обжег сухим жаром оживший медальон, населяя ее разум некими словами. Бессознательно сжав пылающий кружок медальона в ладонях, она прошептала их в отчаянной надежде хотя бы на исцеление. Медальон обжег ей пальцы, затем его тепло стало иным — мягким, почти не ощутимым. Миг острого разочарования, что тут же сменяет недоумение от неспособности двигаться – заклинание Мальсибера, увиденное ею в последний миг, погасило всю надежду, оставив только смотреть на язвительно ухмыляющегося Пожирателя, празднующего победу. Вот он откидывает волшебную палочку за ненадобностью, бросается на нее, беззащитную, способную лишь быть безмолвной жертвой, что должна утолить его низменные желания. Мэри попыталась зажмуриться, чтобы не видеть искаженного гримасой вожделения лица, но спустя мгновение была рада, что ей это не удалось – Пожиратель, едва прикоснувшись к ней, был отброшен неизвестной силой в ближайшее дерево, по толстому стволу которого и сполз уже без сознания. Мэри, ошеломленная невероятностью происшедшего, полных десять секунд смотрела на струйки крови, медленно ползущие по виску Пожирателя, пока не поняла, что заклинание, сковывающее ее до сих пор, утратило свою силу. Осознание этого факта принесло ей вначале облегчение, затем наполнило ее душу ужасом – а вдруг силовая волна слишком мощным ударом о дерево убила Мальсибера? Ведь только в этом случае она освободилась бы от заклинания обездвиживания. Но эта мысль осталась лишь предположением – Мэри, сжав запястье Мальсибера, ощутила пульс, который свидетельствовал о том, что Пожиратель просто без сознания. Зная, что Мальсибер придет в себя нескоро, Мэри, подлечив ногу, со всей возможной поспешностью направилась на ту поляну, где осталась ее одежда и волшебная палочка. И, полностью одевшись, а после — вооружившись, вновь дошла до того места, где по-прежнему лежал без сознания Мальсибер. Спрятать его палочку в свой карман было делом пяти секунд, так же, как и оживить Пожирателя. Едва тот пришел в себя, Мэри прошептала: «Империо», подчиняя его своей воле. Под действием ее палочки Мальсибер поднялся с земли, оделся и без вопросов двинулся вперед, к особняку. «Раз ты так сильно хотел прилюдного заявления от меня, я его тебе обеспечу»,— думала Мэри, заставляя Пожирателя ускорить шаг. Вот показались освещенные окна особняка…