Сила, которая защищает

Онемевшими, неловкими пальцами он гладил ее тонкие седые волосы. Ему хотелось утешить ее, но нужные слова не приходили в голову. Вскоре она взяла себя в руки и отстранилась.

– Прости меня, дорогой, – покаянно сказала она. – Мне показалось, что ты снова покинул меня. Я слабая и глупая, поэтому я совсем забыла о том, кто ты такой. Ты – Неверящий и заслуживаешь большего доверия.

Кавенант молча покачал головой, собираясь возразить, но не зная, как начать.

– Я не вынесу, если снова останусь без тебя, – продолжала она. – Темными ночами.., когда сердце сжималось в груди, так что я не могла дышать.., а зеркало обманывало меня… Да, оно хотело убедить меня в том, что я изменилась, что мне не удалось сохраниться такой, какой я была прежде.., для тебя… Тогда меня поддерживала лишь мысль о том, что ты должен вернуться. И я не дрогнула, нет! Но если мне снова придется остаться без тебя, я этого не вынесу. Я заслужила… Я… Я не переживу этого еще раз… Таиться ото всех, прокрадываться по ночам, точно я виновата, точно стыжусь чего-то… Нет!

– Это не повторится, – вздохнул Кавенант. Сейчас в ее старческом лице явственно проступили черты Елены, прекрасной, но потерянной навсегда, и воспоминание о ней пронзило его сердце острой болью. – Пока я участвую во всем этом… Я никуда не уйду без тебя.

Она, казалось, изо всего сказанного услышала только слово “пока”. Страдание исказило ее лицо, она спросила:

– А потом ты должен будешь уйти?

– Да. – Каждое слово давалось ему с трудом из-за подживающих ранок на губах, которые в любую минуту могли разорваться. – Я не принадлежу этому миру.

Она отшатнулась, тяжело дыша, точно он ударил ее. Взгляд ее блуждал, дыхание прерывалось, когда она воскликнула:

– Опять! Я не могу.., не могу… Ох, Этиаран, мать моя! Я люблю его. Без сожаления я отдала бы за него свою жизнь. В молодости я мечтала, как и ты, учиться в Лосраате и добиться такого успеха, чтобы ты могла сказать: “Моя жизнь прожита не зря”. Да, я хотела, чтобы ты гордилась мной. И еще я мечтала выйти замуж за Лорда… – Неожиданно она обеими руками ухватила Кавенанта за отвороты куртки и притянула к себе, впившись взглядом в его лицо. – Томас Кавенант, ты женишься на мне?

Он в ужасе отпрянул.

Но эта мысль чрезвычайно взволновала ее.

– Давай поженимся! О дорогой мой, это вернет меня к жизни, тогда я смогу вынести любую беду. Мы не будем просить разрешения у старейшин… Они знают… Я не раз говорила им, что хочу этого. Я знаю, в чем состоит обряд, и научу тебя. Мы соединим наши жизни, а Великан будет свидетелем. – Прежде чем Кавенант смог ответить, она торопливо продолжала:

– О Неверящий! Я родила тебе дочь.

Ты посылал ко мне ранихинов, и я ездила на них верхом. Я ждала! Я доказала, как сильно люблю тебя. Любимый, давай поженимся. Не отказывай мне.

Ситуация была совершенно нелепой, ему захотелось съежиться, втянуть голову в плечи, исчезнуть. Боль пронзила сердце, захотелось оттолкнуть Лену, повернуться и уйти. Какая-то часть его вопила: “Ты – старая сумасшедшая! Я никогда не любил тебя! Я любил твою дочь!” – но он сдержался.

Втянув голову в плечи и внезапно охрипнув, точно оскорбительный ответ душил его, он сжал руки Лены и оторвал от своей куртки. И поднес пальцы к ее лицу.

– Посмотри на мои руки! – с раздражением выкрикнул он. – Посмотри на мои пальцы! – Она дико, не понимая, взглянула на него. – Они не просто холодные как лед – они больны, они ничего не чувствуют. У меня страшная болезнь.

– Ты ничего не говорил об этом, – растерянно произнесла она.

– Не правда, говорил. Это проказа! Она здесь, никуда не делась, видишь ты ее или нет? Ты тоже можешь заразиться, просто если будешь рядом со мной. А уж если бы мы поженились… А дети? Женятся ведь для того, чтобы иметь детей, правда? – Ему все труднее было сдерживать свое раздражение. – Дети даже более восприимчивы, им легче заразиться. Детям и.., и старикам. Пройдет время, и я исчезну из Страны. Ты больше никогда не увидишь меня, и единственное, что я совершенно точно оставлю тебе, это проказу. Фоул позаботится о том, чтобы это произошло. Кончится тем, что я заражу всю Страну.

– Кавенант, дорогой… – пролепетала Лена, точно не слыша. – Умоляю тебя, не отказывай мне. – Ее глаза наполнились слезами. – Взгляни – я слабая и беспомощная. У меня нет ничего – ни умений, ни мужества, чтобы защититься. Я отдала… Пожалуйста, Томас Кавенант… – И прежде чем он успел удержать ее, она упала на колени. – Умоляю… Не позорь меня в глазах людей, среди которых я живу.

Ярость, с которой он сопротивлялся, ничего не значила для Лены – она просто не замечала ее. Он грубым рывком поднял ее на ноги, точно собираясь сломать ей спину, но тут же осторожно поддержал, со всей доброжелательностью, на которую был способен. Он ни на мгновение не усомнился, что держит в руках доказательство того, что именно он – а не Лорд Фоул! – в ответе за все беды, поразившие Страну. То, о чем она просила, помешало бы ему…

Он знал, что Мореход наблюдает за ними. Но даже если бы позади стояли и Триок, и Морэм, и Баннор, даже если бы жива была Этиаран, мать Лены, его ответ был бы точно таким же.

– Нет, Лена, – как можно мягче сказал он. – Я не люблю тебя так… Вернее, я люблю тебя не так, как нужно для того, чтобы пожениться. Это был бы обман. Ты прекрасна.., прекрасна… Кто-нибудь другой был бы счастлив услышать от тебя такие слова. Но я Неверящий, понимаешь? Я не просто так пришел сюда, у меня есть для этого причина. – Болезненно скривив раненые губы, он попытался изобразить улыбку. – Берек Полурукий не может жениться на своей Королеве.

Он был отвратителен сам себе. Если бы он пообещал жениться на ней, это было бы ложью, но и эти его слова тоже были ложью, и даже более скверной. Какими бы словами он ни пытался ее утешить, он лгал.

Однако, как только до нее дошел смысл последних слов, она заморгала, стряхивая слезы, выражение замешательства исчезло с ее лица. Губы тронула легкая улыбка.

– Значит, я твоя Королева, Неверящий? – удивленно спросила она.

Кавенант грубо притянул ее к себе, чтобы она не увидела его лица.

– Конечно. – Он с трудом выдавливал из себя слова, точно они застревали в горле. – Никто больше тебя не заслуживает этого.

Некоторое время он продолжал держать ее, не зная, что еще она может сделать, но Лена сама вырвалась из его объятий. Лукаво взглянув на него – он мгновенно вспомнил, какой она была в юности! – она произнесла:

– Давай расскажем об этом Великану.

Можно было подумать, что она собирается сообщить о чем-то большем, чем… – он даже не знал, как это назвать… – чем что-то вроде помолвки наверное.

Рука об руку они поднялись из оврага и направились к Мореходу. Кавенант с удивлением обнаружил, что обычно спокойное лицо Великана мокро от слез, которые ледяными бусинами застывали в жесткой бороде. Он сидел, обхватив руками колени.

– Мореход, я так счастлива! Почему ты плачешь? – удивленно спросила Лена.

Великан вытер лицо и улыбнулся ей с необыкновенной нежностью.

– Ты слишком прекрасна, моя Королева, – мягко сказал он. – Я преклоняюсь перед тобой.

Она вспыхнула от удовольствия. В одно мгновение ее лицо удивительно помолодело, глаза радостно засияли.