Silence

– Отлично.

– Отлично? – и вновь эти подозрения.

– Когда мы распутаем это дело, ему придется признать тот факт, что ты словила маньяка практически голыми руками. Будут последствия. И для него, и для тебя. А сейчас поехали, нам нужно купить тебе что-то из одежды, и что-то потеплее, чем то, что на тебе надето сейчас. В таком виде тебе нельзя появляться на порогах пострадавших семей. Да и вообще на чьих-либо порогах. Ты эту соседку с котом чуть до икоты не довела своим окровавленным видом.

– Кто бы говорил… – процедила сквозь зубы я, но в машину последовала поспешно. Снег не прекращал падать и температура воздуха заметно снизилась. В такой одежде мне здесь и вправду долго не выдержать.

Глава 40.

Мы начали тихо обследовать интересующие нас гаражи в поисках “того самого” харлея. Первый гараж и сразу же промашка: харлей Пателей стоит сильно разобранным в дальнем углу гаража – трофей старшего сына, сейчас учащегося на ветеринара в большом городе. Эту историю я уже слышала. Этот харлей не видел дорог уже не первый год. Вообще не вариант.

Уже стоя посреди гаража Монаганов я бессильно принимала факт того, что и их харлей не подходит. Пятнадцатилетний Тео и тринадцатилетняя Хоуп кружили вокруг него, словно тот был особенной драгоценностью – средство передвижения принадлежало их старшим совершеннолетним сестрам Селене и Сандре, и, очевидно, младшим детям доступ к нему был заказан. Мотоцикл был исправен, но, судя по высохшей и потрескавшейся на его шинах грязи, и покрывшему его скелет слою пыли, им не пользовались минимум с лета.

– Снова мимо, – выдохнула клубок пара изо рта я, остановившись напротив вранглера на тротуаре у дома Монаганов.

Я неплохо обновила свой гардероб: длинный синий пуховик, вязаная шапка, перчатки без пальцев, унты достойные больших городов, потертые джинсы, кофта на замке, даже пару комплектов нижнего белья, термобелье и запасные носки взяла – всё в одном тесненьком магазинчике какой-то подозрительно улыбчивой молоденькой индианки, всё за счёт Шеридана. Я до сих пор не знала, в каком именно состоянии находится мой кошелек, в оставленном дома полуистлевшем, полуразмокшем рюкзаке, но деньги шерифу, я, естественно, собиралась вернуть.

– Еще Оуэн-Грины есть, – тряхнул меня за руку Гордон, явно желая меня подбодрить.

– И что потом? – мой взгляд искал снега, от которого теперь не осталось и следа. Но ведь, не смотря на растаявший снег, температура воздуха продолжала падать. Как так?

– Для начала проверим гараж Оуэн-Гринов, а потом уже будем думать, что потом, окей?

Я гулко выдохнула, заранее предвкушая свой проигрыш и в следующем гараже. Это какой-то замкнутый круг.

Патели восприняли наш приезд как-то наигранно радушно, Монаганы безразлично, а вот Оуэн-Грины откровенно надменно. Хотя, подозреваю, с подобным надмением Максвелл Оуэн-Грин скорее всего относился ко всем, кто зарабатывал хотя бы на доллар меньше него.

– Смотрите, сколько влезет, – включив в гараже тусклый свет и скрестив руки на груди, он остановился на пороге, соединяющем дом с гаражом.

Мы с Гордоном зашли вглубь гаража. Место утопленного мерседеса пустовало, но рядом с ним стоял мотоцикл. Еще не подойдя к нему впритык я увидела свежие разводы грязи на его кузове и совсем свежую грязь на шинах, даже следы на бетонном полу, тянущиеся внутрь гаража от самого въезда, но… Это был не харлей, это был YAMAHA. Протектор шин совершенно не совпадал.

– Это Ваш красавец? – обернувшись к Оуэн-Грину, кивнула в сторону мотоцикла я.

– Младшего сына, Зака.

– А можно поговорить с Заком? – поинтересовалась я с хорошо скрытой опаской – мне не хотелось, чтобы моя просьба вызвала лишние вопросы. О произошедшем этой ночью в доме местного шерифа в городе никто не должен был знать – мы предусмотрительно попросили чету Сафианов молчать в тряпочку, так что они не должны были нарушить своего молчания. И пока старики не проболтаются, у нас есть время для манёвра. Возможно, не так много времени, как нам того бы хотелось…

На этот раз мне повезло – Максвеллу кто-то позвонил и он отвлекся на входящий вызов, поэтому не реализовал вслух уже наверняка повисший на кончике его языка вопрос: “Зачем Вам разговаривать с Заком?”. Выкрикнув имя сына куда-то вглубь дома, Максвелл поднял трубку и начал разговор с невидимым нам собеседником о какой-то важной процентной ставке. Мы с Гордоном переглянулись и одновременно многозначительно повели бровями. В мраке бетонного помещения наши лица выглядели какими-то слишком серыми…

– Вы хотели со мной поговорить? – в гараж вбежал парень. Чуть ниже Кирана, коренастый, широкоплечий и миловидный на лицо, внешне он совсем не был похож на своего отца.

Максвелл всё еще разговаривал по телефону на пороге между гаражом и домом. Нам это было на руку.

– Где ты катался этой ночью, парень? – в лоб задал свой вопрос Шеридан.

– Что? – парень мгновенно осел и даже побледнел. Стало сразу понятно, что вопрос попал в цель.

Я бросила взгляд в сторону Оуэн-Грина старшего: он всё еще не обращал на нас никакого внимания, а встретившись со мной взглядом вовсе развернулся и зашел в дом. Неужели боится при мне говорить о своих больших цифрах?

– У тебя могут возникнуть крупные проблемы, приятель, если ты сейчас же не ответишь на поставленный вопрос, – Шеридан буквально пресовал младшего Оуэн-Грина своим грозным видом и убедительной настойчивостью. Отличная тактика, с подростками такое всегда срабатывает.

– Ладно-ладно… Только, – Зак обернулся, словно проверяя, не стоит ли кто у него за спиной, – вы не рассказывайте отцу, хорошо?

– Хорошо, – решила ответить я прежде, чем Гордон сказал бы ему о том, что мы примем своё решение “по ходу”, что могло бы только еще больше зажать парня.

– Я ночевал у Дакоты Галлахер.

– Так… – брови Гордона поползли вверх.

– Только не говорите отцу, ладно? Он не одобрит эту девчонку, – парень начинал краснеть.

– Ладно, парень, – скрестил руки на груди Гордон. – А кто кроме Дакоты может подтвердить твою… Ночевку?

– А это важно?

– Более, чем ты можешь себе представить.

– Ладно… – парень совсем поник. – Отец Дакоты.

– Он вас видел?

– Видел, как я выходил из летнего домика.

– В котором часу это было?