Силиконовое сердце

— Господин полицейский! — окликнула его Таня. — Откуда вы так хорошо знаете русский язык?

— Я раньше часто ездил в Россию, тогда еще Советский Союз, по обмену опытом с русскими коллегами и, в общей сложности, прожил у вас года два.

— А у вас есть жена? — кокетливо улыбаясь, спросила она.

— Я разведен.

— Вам надо срочно найти спутницу жизни! — посоветовала Таня таким образом, что можно было подумать, что она предлагает свою кандидатуру.

— Это почему же?

— Вид у вас какой-то неухоженный…

— Я все время на работе! — объяснил Иван Костов и вышел из палаты.

Кристина встретила полицейского более приветливо. Она лежала на третьем этаже этой больницы в терапевтическом отделении еще с двумя женщинами в палате. Девушка сидела на столе и болтала длинными худыми ногами в пушистых тапках.

— Привет, коп! — поприветствовала она его.

— Ты насмотрелась американских фильмов?

— Долго я еще буду здесь находиться? — вопросом на вопрос ответила девушка. — Воду из легких мне спустили еще у бассейна, в себя привели в больнице, что теперь мне здесь делать?

Выглядела она несколько бледновато, и только темные пятна зияли на ее шее, словно ожерелье.

— Как решит доктор, так и будет. У меня к вам, Кристина, еще один вопрос.

— Только один? — засмеялась девушка.

— У меня все не укладывается в голове, как с вами в тесном контакте был преступник и вы ничего не заметили? Если бы меня душил человек…

— Если бы вас душил человек, вы бы не думали, какой у него цвет глаз, волос и имеет ли он очаровательные ямочки при улыбке! — сердито возразила Кристина, прервав его. — Да, во-первых, он подкрался ко мне сзади бесшумно, во-вторых, я стояла, задумавшись, в предвкушении свидания и уж никак не ожидала такого подлого нападения. Я была парализована от неожиданности, понимаете?!

— Ладно, успокойтесь, Кристина, — миролюбиво проговорил полицейский.

— Успокоишься тут! Ходят тут всякие и продолжают травмировать мою слабую психику! — Девушка взяла со стола яблоко и захрустела им.

— Вы не ссорились со своим парнем Глебом?

— С этим шкафом? Как с ним можно поссориться, если у него ума нет? А потом он мне не парень.

— Именно с ним же вы сбежали из дома. Ваш дядя, кстати, очень переживает.

Лицо Кристины исказила злобная гримаса.

— Не хочу о нем слышать!

— Почему вы так относитесь к человеку, который приехал за вами и ждет вашего возвращения из больницы? — удивился Иван Костов.

— Это мое личное дело! — отрезала девушка, чуть не подавившись яблоком от возмущения.

— Что означают ваши слова «это я», которые вы первым делом сказали своему спасителю Дмитрию?

Кристина перестала жевать яблоко и с недоумением уставилась на следователя:

— Вы вообще соображаете, что говорите? Я, можно сказать, с того света вернулась, откуда же мне знать, о чем я там бредила?!

— В это же самое время вторая пострадавшая говорила эту же фразу, так что в этом контексте получается очень интересное совпадение. Я бы попросил вас, Кристина, вспомнить то, что вы имели в виду. Я вас не тороплю.

— А если это мое личное дело?!

— Значит, оно должно стать достоянием следствия, — Иван Костов был настроен решительно.

Тут дверь в палату распахнулась, и на пороге появились Ева с Дмитрием. Ева улыбалась самой располагающей улыбкой на свете, а Дима нес пакет с фруктами и букет цветов.

— А вот и мы! — радостно сообщила она. — Здравствуйте, господин Костов! Мы решили воспользоваться вашим разрешением навестить пострадавших в больнице. У Татьяны мы уже были.

Следователь недовольно поморщился, ведь Кристина только что могла вспомнить что-то важное. Кристина, не отрываясь, смотрела на Еву. Вдруг она хлопнула себя по лбу и вскочила со стола, закричав:

— Вспомнила! Вспомнила, что хотела сказать! Вот увидела Еву Дмитриевну и сразу вспомнила! Но говорить об этом не хочу, — капризно надула губы Кристина.

— Не ведите себя, как ребенок! Если полиция интересуется, значит, информацию скрывать нельзя.

— Тогда все, что сейчас скажу, я заранее предупреждаю, ни за что в суде не повторю, — поставила девушка условие. — Ева Дмитриевна, вы меня спрашивали, почему я так плохо отношусь к дяде? Да и вы, Костов, об этом допытывались. Даже хорошо, что все здесь собрались. Дело в том, мне прекрасно известно, что мой дядя ранен, так как это я его и ранила!

— Ты?! — изумилась Ева.

— Да! Вот этой самой ручкой из его зарегистрированного пистолета, — Кристина помахала перед ними рукой с красными ногтями свежего маникюра.

— Но за что? — спросил полицейский.

— Правильная постановка вопроса! — похвалила его девушка. — Значит, было за что! Я уже полгода жила в его доме и сразу почувствовала на себе его похотливые взгляды. Да, ваш благородный бизнесмен домогался меня и чуть не изнасиловал! В один день, вернее, вечер не выдержала и взяла пистолет из ящика его стола, положила к себе под подушку в спальне. Я, честное слово, не хотела стрелять в него, но когда дядя навалился на меня, то не знаю, как так получилось, но пистолет выстрелил, — Кристина предательски часто заморгала длинными черными ресницами.

— Как он мог?! — выдохнула Ева. — Теперь понятно, почему Юрий так просил не вызывать милицию… Это потому, что у него самого рыльце в пушку! — возмущению Евы не было предела.

— Я тогда так испугалась, — погрузилась в раздумья Кристина. — Дядя, весь в крови, сел за руль и поехал в какую-то больницу.

— Вместо больницы он приехал к нашему институту, потерял сознание и врезался в мою машину, — закончила печальную историю Ева.

— Понятно, почему вы знаете, что он ранен…

— Да, мы тогда перевязали его вместе с патологоанатомом в морге, — констатировала Ева.

— Где? — Не понял Иван Костов.

— В морге! — махнула рукой Ева.

— С Евгением Ильичом? — уточнила Кристина.

— Да, — кивнула Ева. — Но мне не верится… Юрий казался таким порядочным…

— Все они порядочные, — огрызнулась девушка, — поэтому я и не говорила об этом никому, потому что не поверят все равно.

— Почему вы не заявили на него в правоохранительные органы? — спросил Дима.

— А какие у меня были и есть доказательства? Он ведь все будет отрицать, мое слово против его слова…