Сильнее всех преград

Малфой ступил на знакомую тропу и быстро зашагал между низких кустов дикой ежевики. Справа от него возвышалась живая изгородь, шелестевшая на лёгком ветру, которым сопровождался дождь. Он повернул направо и привычно прошёл сквозь кованые ворота, послушно расступившиеся перед молодым хозяином.

За воротами было оживлённее – помимо стука дождевых капель по листве и шороха гравия под ногами Драко заметил среди тисов слабое шуршание павлинов, которые прятались от дождя, уткнув головы в перья. Лишь вода в огромном фонтане была безмолвна и словно окаменела.

Вот наконец из непроглядной рябой темноты показался величественный дом, в котором прошло всё детство Драко. Но сейчас он не был рад его видеть. С тех пор, как отца посадили в Азкабан, находиться в Малфой-мэноре стало ещё унизительнее, чем в школе. Волан-де-Морт превратил дом в базу Пожирателей смерти, и теперь здесь всё время жили как минимум двое-трое из них, что совсем не радовало Нарциссу. Правда, одним из постояльцев всегда была её родная сестра Беллатриса, что поначалу немного скрашивало горечь миссис Малфой от теперешнего положения. Однако, по мнению Драко, лучше бы тёти Беллы здесь не было. Помешанная на своей преданности и, как он догадывался, даже обожании к Тёмному Лорду, она не переставала настраивать Нарциссу, ранее всегда сохранявшую нейтралитет, против всего человеческого. Понимая, что это противоречит её истинной природе, Драко сильно переживал за мать и знал, как она переживает за него. Кроме того, ему было известно, что Нарцисса вымолила у Снегга Непреложный обет, в соответствии с которым тот должен был защищать Драко на пути к его нелёгкой цели. Она еженедельно писала сыну тревожные письма, каждый раз боясь не получить ответа. Он успокаивал её как мог, как это вообще было возможно выразить на клочке пергамента. Он понимал, что матери в этой ситуации тяжелее всего: из-за непродуманных действий отца на неё пала тень позора как со стороны Министерства, так и со стороны Волан-де-Морта, который, вдобавок к размещению в Малфой-мэноре штаб-квартиры, решил морально добить семью, определив Драко исполнителем задания по убийству Дамблдора.

Парадные двери распахнулись сами собой, и Драко вошёл в вестибюль. Нарцисса уже ждала его там.

– Драко, милый, – она кинулась к нему, такая взволнованная при своей обычной сдержанности. Он обнял мать, которая положила голову ему на плечо и, кажется, еле слышно всхлипнула. Когда Драко, отстранившись, посмотрел ей в глаза, то увидел, что они подёрнулись влажной плёнкой.

– Мама, всё хорошо, – тихо сказал он, стараясь придать своему голосу как можно больше мягкости. Ему было трудно видеть, как она страдает.

– Слава богу... – выдохнула Нарцисса, протягивая руку и касаясь волос Драко. Ему показалось, что она заметила круги под его глазами и то, как он осунулся и похудел. Но, не дав ей возможности задать вопрос, он торопливо сказал:

– Меня, наверно, уже ждут. Давай не будем его злить.

Они вошли в гостиную, где на этот раз, как ни странно, народу было немного. Вокруг длинного стола, за исключением присоединившейся Нарциссы, сидело всего пять человек: Беллатриса, Яксли, Долохов и Петтигрю, раболепно глядевший на Волан-де-Морта, восседающего во главе стола. Увидев, как он своей змееподобной рукой поглаживает Нагайну, Драко содрогнулся. «Хорошо, что дрожь можно списать на ливень», – внезапно подумал он и, переборов себя, подошёл к Волан-де-Морту. Единственным источником света в гостиной было слабое пламя, тлевшее в мраморном камине. Стараясь не смотреть в едкие красные глаза с узкими зрачками, Драко поклонился и произнёс:

– Мой Лорд.

Скорее поняв, чем почувствовав, что Волан-де-Морт касается его плеча, Драко медленно выпрямился. Теперь уклониться от взгляда не удалось: жуткие красные глаза прожгли юношу насквозь, а безгубый рот расплылся в слабом подобии улыбки.

– Ну, Драко, тебя можно поздравить, – произнёс он звонко и растянуто. – Что ж, молодец. Теперь у нас есть свободный доступ в Хогвартс.

– Да, теперь-то мы им покажем! – прошипел женский голос, и Драко даже не нужно было оборачиваться, чтобы понять, кто говорит.

– Как ты добрался сюда так быстро? – скорее повелительным, нежели вопросительным тоном сказал Тёмный Лорд, проигнорировав страстный выпад Беллатрисы.

– С помощью Исчезательного шкафа.

– Решил проверить его действие на себе? – монотонно произнёс ледяной звонкий голос, от которого задребезжало зеркало, висящее над камином.

– Можно и так сказать, – Драко старался говорить твёрдо.

– Ну что же, Нарцисса, твой сын наконец-то справился с одним заданием.

– Не прошло и года, – пробубнил Долохов себе под нос, а Нарцисса села ещё прямее, хотя и так уже была натянута как струна.

– А что насчёт второго? – властно сказал Волан-де-Морт, наконец убрав руку с плеча Драко и переместив её на голову Нагайны.

– Я на пути к его выполнению, – почти беззвучно произнёс тот, понимая, что началось самое страшное.

– Ты на этом пути с начала учебного года! – не выдержала Беллатриса и вскочила: – Мой Лорд, позвольте мне...

– Сядь, Белла, не надо устраивать истерику. Дамблдора должен убить Драко.

– Но он же... – начала она и осеклась. Её сестра плотно сжала губы, очевидно, едва сдерживая слёзы.

– Я так решил, – тоном, не терпящим возражений, сказал Волан-де-Морт. Потом указал Драко на стул рядом с Яксли и продолжил: – Итак, когда же мы услышим о падении директора?

– Скоро, мой Лорд. Мне нужно подготовиться.

– Так скорее же! – Волан-де-Морт повысил голос, заставив Нарциссу задрожать. Она смотрела на сына взглядом, полным ужаса.

– Мальчишка не способен! – подал голос Долохов. – Мой господин, вам ведь известно, что с ожерельем и медовухой ничего не вышло. И, к слову сказать, это были весьма неубедительные попытки.

– Молчать! – рассвирепел Волан-де-Морт. Змея, тут же переняв его настроение, выгнулась, приподнявшись над столом на добрых три фута, и зашипела. Драко почувствовал, что внутри него нарастает неприятное ощущение несоответствия месту, в котором он находился. «Зачем мне всё это? – думал он. – За что? Что я делаю в рядах Пожирателей? Бедная мама, она тоже ничего этого не хотела, я уверен. И как же отвратительно поклоняться ему... Почему я здесь? Ах да, у меня ведь не было выбора».

– Назови дату, – повелительно сказал Волан-де-Морт, и Нагайна сразу перестала шипеть.

– Конец июня, – ляпнул Драко первое, что пришло в голову. Нарцисса закрыла глаза, сжав руки в кулаки.

– В это время, как тебе известно, заканчивается учебный год, – громогласно объявил Волан-де-Морт, – и вас отправят по домам. А это значит, – тут его голос принял оттенок сарказма, – что у тебя не будет ни малейшей возможности подобраться к старику.

Драко уставился в стол невидящим взглядом: понемногу до него начал доходить смысл слов Тёмного Лорда.

– Так что поторопись. Иначе, – тут Волан-де-Морт сделал паузу и добавил слащавым голосом, растягивая слова, – иначе я убью тебя.

====== 5. Сектумсемпра ======

Драко вернулся в Хогвартс совершенно подавленный. Он не мог думать ни о чём, кроме своей ужасной миссии, которую он не выбирал. Вчерашним вечером, после того, как Волан-де-Морт покинул мэнор, они с матерью удалились наверх, в комнату Драко, чтобы обсудить создавшееся положение. Но на самом деле им просто нужно было побыть наедине и поддержать друг друга. Нарцисса наконец дала волю слезам, а Драко ходил по комнате из угла в угол, мысленно проклиная своё генеалогическое древо за слишком ярых последователей Тёмного Лорда. В итоге, пообещав матери что-нибудь придумать за оставшийся месяц, он на рассвете покинул семейную усадьбу.