Симфония дикой природы
Шрифт:
Он дремал, как всегда свернувшись клубком в тесном собачьем домике, под вой и свист снежной вьюги, вспоминая свой вчерашний дневной поход в большую деревню Федосово, стоящую километрах в пяти ниже по течению, на стрелке сливающихся Олхи и Олы...
...Деревня большая, дворов в сто если не больше и с множеством собак в ней. Одна из цепных собак - Вьюга, "потекла" и сорвавшись с цепи, бегая по улицам деревни, взбудоражила всё собачье "мужское" население.
Кобели со всех концов деревни, гурьбой следовали за легкомысленной Вьюгой, изредка вступая
Но вскоре, пережив позор поражения, продолжали следовать за собачьей свадьбой, но в отдалении, сладострастно принюхиваясь к возбуждающему терпкому запаху распространяемому вокруг, вертлявой сучкой.
Самые крупные кобели - их было всегда не мене двух, бежали за Вьюгой с разных сторон и старались не смотреть друг на друга, иногда сблизившись нечаянно, глухо ворчали, глядя в сторону и обнажая белые клыки.
Они, "силачи" собачьей компании, откладывали выяснение отношений на потом, удовлетворяясь ролями самых обнадёженных претендентов на благосклонность кокетки Вьюги...
Загря появился неожиданно.
Он был почти в полтора раза крупнее самого большого из кобелей и без разговоров пристроился на ближнее к Вьюге, место.
Рыжий старый кобель с полу разорванным в одной из подобных "свадеб" ухом, решившись, даже очень неожиданно для себя самого, рыкнув, кинулся в драку. Но Загря перехватил его бросок и увернувшись, вцепился в плечо Рыжего, а потом вонзив клыки в бок и длинно располосовал кожу. Яростный рык Рыжего, в этой суматохе и смешавшемся в общем гомоне рычании и лае, сменился пронзительным визгом боли и страха.
Теперь Рыжий уже жалел, что так опрометчиво кинулся в драку, но было поздно.
Загря оседлав его сверху драл, кусая за голову и плечи. На боку побеждённого кобеля появилась широкой полосой текшая из раны густая кровь, капающая с намокшей шерсти, большими каплями на заснеженную землю...
На белом, красная кровь была особенно заметна...
Через время Рыжий всё-таки вырвался из под Загри и с жалобными воплями бросился убегать, а все остальные кобели - большие и маленькие, "чуть отдали назад".
Победитель Загря, приблизившись к игривой Вьюге, бесцеремонно обнюхал её зад, на что она ответила робкими увёртками и взлаиванием, на которые Загря и внимания на обратил.
Он овладел ею как ненасытный и свирепый победитель собачьего "рыцарского" турнира. И она не сопротивляясь, сдалась...
Победитель сполна получил все, на что он рассчитывал - "свадьба" закончилась и превратилась в бракосочетание.
"Зрители" неохотно, но постепенно разбежались, оставив счастливых любовников, наедине друг с другом...
Вот эти сладостные минуты триумфа и вспомнил Загря внезапно, лёжа у себя в конуре...
... Вдруг, ему показалось, что порыв воздуха принёс в его конуру незнакомый
тревожно-опасный запах.
Загря, очнувшись от грёз выскочил из конуры и увидел в порывах белой метели неясный силуэт, мелькнувший в стороне реки. И тут, он опрометчиво бросился
в ту сторону, в надежде выяснить происхождение тени.Загря на прыжках спустился на заснеженный лёд реки и вдруг, вынырнув из темноты откуда-то сбоку на него налетел Матёрый и ударив грудью, свалил собаку и вцепился ей в глотку, под челюстью.
Молодая волчица, спровоцировавшая Загрю, подскочив, впилась ему в зад, в самое уязвимое кобелиное место и вырвала кусок плоти, одной хваткой, словно ножом отрезала.
Загря взвизгнул от боли, а подоспевшая старая волчица, с хрустом перекусила ему заднюю ногу...
Матёрый перехватился и вырвал из бока Загри кусок шерсти вместе с перекушенными рёбрами...
Через минуту Загря был мертв, и волки растерзали его буквально на куски...
...А кругом, всё так же выла вьюга, кружились в неостановимом танце снежинки и сквозь летящий, падающий снег, на высоком речном берегу, проглядывали то и дело, тёмные молчаливые силуэты деревенских домов...
Через две недели началась течка у старой волчицы и стая словно взбесилась. Матёрый всюду следовавший за волчицей вдруг учуял, что и молодая волчица тоже запахла этим страстно - волнующим запахом и стал свирепо скалиться на молодого, волка который его боялся, и постоянно отбегал в сторону от волчицы при приближении Вожака.
Но стоило Матёрому отвлечься или вернуться к старой волчице, как молодой вновь приближался к своей сестре и начинал беззастенчиво вынюхивать у неё под хвостом...
Стая почти забыла о еде и волки постоянно хватали снег пастью, утоляя томящую их жажду...
Наконец случилась первая трагедия.
В какой-то момент молодой волк замешкался рядом с волчицей и Вожак внезапно бросился на него с коротким рыком!
Молодой отчаянно сопротивлялся, пытался вырваться из железных челюстей Матёрого. Стая окружила их и ждала развязки, переступая с лапы на лапу и изредка взлаивая, словно подбадривая этим дерущихся.
Волк - Вожак схватив молодого, глубоко прокусил клыками его шею и прижав к земле, постепенно сжимал челюсти.
Поверженный волк из последних сил держался, оставаясь ещё на задних выпрямленных ногах, но голова его лежала на земле придавленная тяжестью тела Вожака, и раненый волк, слабея, начинал хрипеть и задыхаться...
Из горла поверженного соперника, пульсируя потекла темно-красная кровь и Вожак, вдруг перехватившись куснул молодого, полузадушенного волка за голову и выткнул верхним клыком глаз.
Побеждённый волк, начал негромко повизгивать, обливаясь кровью, склоняться на землю и, наконец обмяк, упал, и тут же умер...
Вожак налитыми кровью глазами оглядел остальных волков и подойдя к молодой, обнюхал её, как живой трофей доставшийся ему в жестокой схватке. ..
С этого момента началась вражда и ревность молодой волчицы к старой. Молодость, красота и неодолимое жизнелюбие было на её стороне. Она старалась во время переходов держаться ближе всех к Вожаку и при приближении волчицы клацала зубами и рычала, хотя напасть на неё пока не решалась.
Но и Вожак больше не подходил к старой, а ласково облизывал молодую и ждал своего момента...