Симфония теней

— А теперь вторую, Насшафа, — холодно изрек я, направляясь к выходу.

— Нет! Подожди, Ризант! Моя магия! Я же никогда не смогу колдовать!

— А ты неисправимый оптимист, Хеенс, если думал, что тебе это позволю, — изобразил я на прощание кривую улыбку, и покинул отгороженный закуток с пленниками.

Через три шага меня в спину догнал истеричный вой алавийца. Видимо, альбиноска уже взялась за работу.

Безликие, занятые тренировками, нервно супили брови. Их эти вопли явно не радовали, мешая сосредоточению и концентрации. Но ничего, потерпят немного. Скоро все темноликие отродья переедут в отдельное умеренно-комфортабельное жилье за конюшней. И здесь снова станет спокойно.

— Лиас, будь добр, подойди, — распорядился я.

— Слушаю тебя, Ризант, — дисциплинированно возник рядом со мной изгнанник.

— У меня есть для тебя кое-какое небольшое поручение.

— Я весь внимание.

— Отправь Орванделу послание, — произнес я.

— И какое?

— Попроси его распространить информацию о том, что отныне Маэстро объявляет щедрую награду за каждую пару алавийских ушей. Пять… нет, десять золотых! Пусть жизнь темноликих ублюдков на наших землях станет немного сложнее.

Глава 20

В кои-то веки моя жизнь текла размеренно и неспешно. Безликие росли в мастерстве и параллельно подбирали кандидатов на вступление в наше братство. На торговой улице наконец-таки открылся мой магазин. Мудрствовать с названием не стал, обозвав его «Лавка неповторимых плетений семьи нор Адамастро». Там я продавал схемы заклинаний, наглухо запечатанные в оловянные тубусы, чтобы обеспечить сохранность информации и гарантировать покупателям их уникальность. Конечно, далеко не весь товар у меня имелся в единственном экземпляре. Иначе мне бы только и пришлось денно и нощно корпеть над свитками, выдумывая новые комбинации истинных слогов. Да еще и ограниченность людских озарённых семью ступенями одной октавы не позволяла развернуться на полную.

Городские магистры проявили огромную заинтересованность в моем продукте. Еще бы, ведь торговых точек подобного толка не было во всех людских землях! Как и говорил мне Лиас, информация ценилась в этом мире дороже золота. И все талантливые ингениумы вверяли свои знания строго ограниченному кругу семей. Нельзя было вот так зайти с улицы и приобрести у них схему боевого плетения. Потому что чем известней чары, тем больше методов противодействия им изобретают. И у каждого уважающего себя магистра в загашнике хранились заклинания, которыми он пользовался только в самых отчаянных ситуациях.

Собственно, поэтому я и не стал скромничать с установлением цен. За обычное плетение я просил от пяти солнечников. А за эксклюзивное — от сотни и вплоть до бесконечности. И меня нисколько не смущали отпадающие челюсти посетителей, когда те узнавали о моих запросах. По словам Орвандела, не все интересующиеся сдерживали свои эмоции. Многие осыпали наемного бедолагу-продавца ругательствами и проклятьями, после чего тотчас же покидали магазин. Однако меня это не волновало. Я не расстроюсь, даже если у моего работника вообще ни единого плетения не купят. Ведь это всё изначально задумывалось как прикрытие для моих грязных доходов.

Чтобы усложнить работу ревизорам патриарха, я провозгласил девизом своего заведения полную анонимность клиентов и организовал возможность курьерской доставки. Пока что никто этой услугой не воспользовался. Но это не мешало Эрмину вносить в гроссбух записи о несуществующих приобретателях. И постепенно в мою родовую казну потёк ручеек отмытого золота, тратить которое я мог совершенно открыто.

Полученные во время пыток увечья окончательно зажили. Спасибо магии кьерров и персонально Насшафе. Абиссалийка так трепетно и старательно ухаживала за моими ранами, будто желала вернуть телу Ризанта первозданный облик. Однако чудес не бывает, и на память о том дне, когда меня похитили алавийцы, осталось очень много отметин. Из-за этого красноглазая нелюдь не прекращала страдать и неподдельно сокрушаться. Но тут уже ничего не попишешь. Даже похитители лиц, о которых в народе ходило целое море баек и страшилок, не могли полностью убрать шрамы от своих магохирургических манипуляций.

Особенно сильно пострадала моя грудь, испещренная полосами, оставшимися после каленого железа. И рука, подвергнутая воздействию плетения Хеенса. Теперь приходилось всегда носить одну перчатку, скрывая отталкивающего вида сеточку бугристых шрамов на коже. Но функциональность пальцев и запястья, слава богам, не пострадала. Для озарённого в этом мире вообще нет участи страшней, чем потерять собственные руки. Потому что именно от их движений напрямую зависит результат девяноста пяти процентов плетений. Главнейшим образом это касается носителей перстней. Хотя в теории, простецкие чары вроде «Лучины», непригодные к дистанционному использованию, можно попробовать создать и без рук. Но да и так ясно, что ценность такого магистра-калеки будет стремиться к нулю.

— Мой экселенс, к вам пожаловала милария Иерия нор Гремон, — прервала мое уединение служанка.

— Как? Уже? — удивился я, бросая взгляд на настольную клепсидру, доставшуюся от Одиона. — Ох, и в самом деле, почти полдень! Как летит время…

Вежливо поблагодарив челядинку, отчего у той заалели щеки, я отправился на задний двор поместья. Квартеронка строго придерживалась данного слова. Она приходила упражняться со мной в фехтовании каждый день, когда солнце стояло в зените. В любую погоду, даже в грозу. На этот счет у Серого Рыцаря имелся собственный пунктик. Ибо проще задержать наступление ночи, чем отложить тренировку с Иерией. Принимая во внимание данный факт, можно было догадаться, насколько дотошного и требовательного учителя она из себя представляла.

Вероятно, благодаря именно этому качеству нор Гремон, я прогрессировал в своих навыках с колоссальной скоростью. Даже не знаю, кто сильнее этому удивлялся. Я или моя наставница.

— Доброго дня, Ризант! — отсалютовала мне учебной рапирой гостья.

— И вам не хворать, прелестная милария! Как же жестоко с вашей стороны пользоваться против меня таким нечестным приемом.

— Это каким еще? — от удивления послушница Пятого Ордена аж острие оружия на землю опустила, хотя меня всегда за подобное действо костерила.

— Ваша невообразимая красота столь ослепительна, что я не сумею заметить за ней ни единого вашего выпада! — широко улыбнулся я.

— Прошу, экселенс, оставьте пустую лесть. Не за этим я вас навещаю.

Невзирая на нарочито строгий тон голоса, по шее гостьи пошли пунцовые пятна, которые быстро спустились вниз и спрятались под воротом васильковой сорочки.

— Ох, как скажете, моя милария, — заигрывающе подмигнул я девушке. — Вам нужно время на разминку?

— Разогреемся в поединке! — раздраженно буркнула она, злясь то ли на себя, то ли на меня.

— Вас понял, один момент!

Скинув с плеч расшитый золотистыми узорами камзол, я остался в одной рубашке. Жаркие полуденные лучи быстро нагрели ткань, и мне с сожалением подумалось, что сегодняшняя тренировка не будет легкой.

— Готовы, Ризант?

— Вполне! — заявил я, делая пробный замах затупленной шпагой.

— Тогда приступим!

И Иерия сорвалась с места, совершая молниеносный укол. Но я был начеку. Всё-таки не первый урок, уже знаю, чего от пепельноволосой дамочки ждать. Так что её выпад пришелся мимо меня. Следующий я отвел в сторону скользящим блоком. А потом уже и сам контратаковал.