Синдикат-2. ГПУ против Савинкова

По словам А. Иванова, состав этой банды состоит из 15 постоянных, составляющих кадр этой банды, но в любой момент может быть увеличен до 200 чел. за счет местных жителей.

Эта банда имеет в своем распоряжении до 500 винтовок, спрятанных у местных жителей, под держивающих бандитов под угрозой смерти и поджога, а отчасти и потому, что банда часть награбленного передает крестьянам /напр. за 3 деревни этой волости денежный налог был уплачен бандой полностью/. Точное местонахождение банды и лиц, поддерживающих ее; можно выяснить при помощи документа А. Иванова /на имя Парфенова/, принадлежащего одному из крестьян, в доме которого жил Иванов.

Большую поддержку для банды оказывает один из следователей уездного отдела ГПУ /по-видимому, города Горки, переименованного из местечка/, который все дела этой банды представляет в виде налетов случайных проходящих бандитов, ничего не имеющих общего с Савинковым.

Один из налетов, произведенных Павловским, вдвоем с Ивановым, последний описывает следующим образом:

Получив от местных учителей сведения, что на ст. Уречье /или Заречье/ должен прибыть артельщик для уплаты жалованья, они вдвоем приехали на подводе к станции и, взойдя на поезд, ворвались в купе артельщика, причем Павловский убил заграждающего ему дверь милиционера. Крикнув «руки вверх», они бросились к артельщику, но Иванов, увидя, что двое из находящихся в купе не подняли рук, двумя выстрелами убил их, причем пуля, пробив перегородку, убила наповал находящегося в соседнем купе инженера — начальника движения дороги, старика 60 лет. Отняв у артельщика деньги, они выскочили из поезда на путь, где стояли два вагона, в которых жили 10 милиционеров и, отстреливаясь от них, бросились бежать в лес к подводе, на которой и скрылись.

Всего ими ограблено червонцами, совзнаками и билетами займа до 30 тысяч рублей золотом, но эта сумма могла быть значительно больше, если бы артельщик не успел за несколько минут выдать крупную сумму для расплаты с рабочими одному из начальствующих лиц.

Следующее ограбление предполагалось в конце сентября на узловой станции, причем рассчитывалось захватить до 100 тыс. золотом. Единственное неудобство предполагаемого налета заключается в том, что станция /название ее Иванов дать уклонился/ — отстоит от леса на 60 верст.

Кроме добывания средств путем налетов, Павловский и Иванов имели задачей устраивание всевозможных конфликтов между Сов. Властью и правительствами других государств, находящихся на пути сближения и признания Соввласти.

Для достижения этой цели они решили использовать следующие средства.

1/ Устроив крушение поезда с дипломатическим курьером иностранного правительства и захватив его переписку, представить таковую Сов. Власти, а добытую таким же путем секретную переписку Сов. власти передать правительству государства, в советское посольство адресованью означенные бумаги. Подготовка для ис-6 Мозохин О. Б., Сафонов В. Н. 161

полнения этого замысла по словам Иванова почти закончена, т. к. на ж. дорогах /Александровской и Виндовской линиях М. Бел. Балт. ж. д./ связь с нужными лицами устроена и обещание поддержки и осведомления получена.

2/ Путем поджога или взрыва Всероссийской сельск. хоз. выставки, в особенности Иностранного отдела, уронить престиж Соввласти, как не сумевшей оградить выставку от подобных покушений. Для исполнения замысла Иванов 17 сентября с целью разведки посетил выставку /в моем сопровождении/, обращая главным образом внимание на павильоны с легко воспламеняющимися экспонатами / кустарный павильон, павильон востока и т. п./, причем разведка Иностранного отдела им была назначена на 8 сентября, и

3/ Путем террористических актов над представителями дипломатического корпуса и отдельно приезжающими в СССР, с целью возобновления сношений с лицами, заставить последних для сохранения своей жизни порвать всякое сношение с Соввластью.

Последний случай самый характерный, т. к. является исполнением угрозы Савинкова, написанной им в открытом письме по адресу Ллойд Джорджа в феврале с. г. и напечатанной в заграничных газетах…» ¹

В начале октября банда предполагала закончить свои действия до весны следующего года, кадровый ее состав должны были перебросить для отдыха в Польшу, Павловский должен был вернуться в Париж, Иванов — в Москву, где намеревался при содействии московского комитета действий и пропаганды провести зиму.

Михаил Николаевич Зекунов считал, что задержанный Сергей Эдуардович Павловский принадлежит к числу очень немногих лиц, без которых активная деятельность Савинкова сходит на нет. Белогвардейская эмиграция не без основания считала его легендарной личностью. Он являлся почти единственным лицом из всей савин-ковской организации, принесшим колоссальный ущерб советской власти. Он в течение 1921 г. держал в паническом ужасе приграничную полосу Западного края.

«С бандой в 30–40 чел. он не останавливался перед переходом в наступление против 300–400 чел. и были случаи, когда подобное наступление оканчивалось захватом в плен более 100 чел., которые тут же на месте расстреливались. Невозможно описать его отдельных налетов, как невозможно и указать число его жертв, которых во всяком случае можно насчитывать сотнями. С его арестом, а еще тем более с оповещением об его аресте можно считать, что савин-ковский бандитизм на 90 % ослабнет, т. к., узнав о его аресте, его, считающегося неуловимым, энергия других упадет совершенно. Его приезд в Совроссиию лично я объясняю безвыходным материальным положением Савинкова, который, в противном случае, вряд ли бы согласился рисковать таким работником».

Что же касается Иванова Аркадия Федоровича, то он, по словам Зекунова, являлся слабой, заурядной личностью, ничем особенно себя не проявившим. Бежавший в 1921 г. из лагеря в г. Рязани в Польшу, он был затем в отряде вместе с Прудниковым, под начальством Павловского. Затем проживал в Польше в качестве эмигранта вплоть до 17 августа, когда опять с Павловским перешел советскую границу¹.

Из доклада Л.Н. Шешени также следовало, что полковник Павловский на территорию СССР попал 17 августа. Перейдя границу, он занялся добычей денег. Ограбили, как было сказано выше, артельщика, затем мельницу. Где и что взято Павловским, не было сказано. В штабе отряда имелся сервиз литого серебра из 70–80 вещей, который прятали в земле.

Павловский с Ивановым Аркадием уехали из банды на 7—10 дней. Ехали в Москву поездом с пересадками, приехали 16 сентября в 18 час. 45 мин., к Шешене пришли в 9 часов вечера.

От Леонида Николаевича Павловский намеревался получить указания насчет экса средств для Савинкова. Добытые деньги предполагалось отправить с курьером в Париж или отвезти ему самому. Ему была дана полная свобода в действиях, но проводить их следовало так, чтобы не скомпрометировать московскую организацию.

С Павловским хотел ехать Александр Аркадьевич Деренталь, но из-за того, что у него в семье сложилось тяжелое материальное положение, выехать ему не удалось. Он ждал его возвращения с деньгами, или их присылки с человеком, который мог бы его взять в Москву.

Сергей Эдуардович должен был приготовить в Москве квартиру и документы для Савинкова. При переходе границы Савинкова с братом Виктором и Деренталем в сопровождение им должны были быть выделены 11 человек из числа штаба банды.

Перед отъездом Павловского в Россию Савинков вместе с Рейли, на его средства, выехал в Нью-Йорк для добывания денег. Сергей Эдуардович считал, что Савинков денег достанет. Американцы давали свои паспорта для переездов савинковцев из Парижа в Польшу и из Польши в Париж. Причем на американские паспорта не нужны были визы. У кого эти паспорта можно было получать, он в беседе с Шешеней не сказал. Просил побольше посылать Савинкову воззваний и прочий материал, для того чтобы убедить американцев и англичан, что у того в СССР есть очень серьезные организации.

Шешеня писал, что у С.Э. Павловского уже год, как сидит в Бу-тырках его брат Виссарион или Валериан, которого он хочет освободить при посредстве ультиматума, предварительно пустив под откос пяти поездов. В том случае, если его брата не выпустят, пуск поездов под откос и террор продолжить.

Павловский избегал расспросов, стараясь сам расспрашивать о составе организации, о способах ведения работы с «Л.Д.», интересуясь прошлым каждого работника, средствами и сетью организации. Как только он пришел к Леониду Николаевичу, то стал вырывать и вырезать из маленького блокнота листочки, которые все сжег на примусе¹.