Синдром космопроходца

Владелец или группа владельцев могли попросить отсрочки по платежам, часто им шли навстречу. Если средства в метрополию так и не поступали, планету отбирали, объявляли банкротом и выставляли на торги: кто покрывал долг, тот и становился новым владельцем. В случаях, когда такового не находилось, правительство назначало главой кого-то из огромного, раздутого чиновничьего аппарата и требовало уже с него: по полной. Колонистов он мог оставить (обычно так и поступали), обеспечивая работой (не обязательно по ранее избранному направлению), а мог и потребовать выметаться вон (зачем дельцу, специализирующемуся на добыче полезных ископаемых, к примеру, океанологи или художники?). Разумеется, новые йоркширцы подобной судьбы не желали, потому платили справно, но и планету не осваивали сверх необходимого.

Никто не мешал колониям входить в разного рода партнерские, торговые и прочие союзы (только не военные: космофлот присягал правительству Земли, отстаивал интересы метрополии и являлся монополистом в освоении космоса, частники могли доставлять грузы и почту, любые же военные образования считались пиратскими и подлежали аресту и суду, а в случае оказания сопротивления — уничтожению на месте), но налоги платить обязались. Разбогатевший (во многом благодаря поддержке земного правительства) Марс, уже порядком давно боролся за независимость, но политиканы выступали единым фронтом против раскола огромного человеческого государства. Ратующих за «свободу» марсиан в течение последнего века уже трижды объявляли террористами и обстреливали с орбиты. Пожалуй, если где адмирала Орлика и ненавидели, то точно на Марсе. Но он переселяться на него не собирался.

В сети Новый Йоркшир давно окрестили планетой регрессивного типа. За всю историю колонизации таких насчитывалось всего три и то лишь потому, что две другие осваивались на заре дальней разведки. Высадившиеся в новых мирах люди потерпели ряд катастроф, лишились не только связи с метрополией, но и банального электричества и вынуждены были выживать. Разумеется, они перешли к натуральному хозяйству.

Рокотов вкратце успел ознакомиться с историей освоения, и она откровенно его не порадовала. Конкретного владельца у планеты не было, руководство осуществлялось «обществом старейшин»: то ли выборным органом власти, то ли вообще сборищем жрецов (вот же пережиток!). На Новый Йоркшир отправились в основном земляне, рассчитывавшие на жизнь в нетронутом человечеством мире: так называемые эко-сектанты. Были среди них и люди очень богатые, обеспечившие перелет идейным «братьям». Они, как предполагал Рокотов, и основали «фонд взаимопомощи», из которого производились необходимые выплаты. Сколь он велик и хватит ли его еще лет на сто, естественно, не разглашалось.

Однако предприниматели прилетали тоже. Последних не столько интересовала жизнь в условиях, казавшихся Рокотову дикими и неприемлемыми, сколько прибыль. Поначалу планета активно осваивалась, но уже через десяток лет ни о чем ином, кроме простого выживания и постижения то ли высших смыслов бытия, то ли отправления культов «природе-матушке», то ли еще какой-то неорелигиозной чуши, речи больше не заходило. Кто остался в здравом уме, улетел, остальные по сей день существовали, как далекие предки в докосмическую эру. Признаться, когда Рокотов начинал представлять, что ему предстоит, его начинало нехило потряхивать.

Космопорт не выглядел откровенно запущенным, и Рокотов с облегчением перевел дух. По крайней мере, он сумеет сбежать отсюда в любое время: как только его миссия будет выполнена или просто не выдержит. Будь его воля, он бы проводил дни на планете, а спал на орбите. Увы, но осуществить подобное не представлялось возможным. Первое, что сделали колонисты – отказались от быстроходного транспортного сообщения, предпочитая перемещаться на местных тварях, которых называли «лошадями-извозчиками”.

Рокотов прошел через абсолютно пустой зал прилета, отмечая царапины на плитках пола и пластиковых сиденьях. Чистота здесь поддерживалась, как и на летном поле. В ангарах стояли челноки срочного взлета, которыми в обязательном порядке оборудовались все космопорта: если на планете вдруг случится непредвиденный катаклизм или эпидемия, у людей будет шанс спастись. От инструкций йоркширцы не отказались, но и не усердствовали в их исполнении: челноки ржавели, заботились о них из рук вон плохо. У столика администрации сидела самая обычная девушка и читала электронную книгу. Во всех уважающих себя космопортах уже давно (веков эдак пять!) установили автоматы регистрации и не мучали сотрудников авралами, перемежаемыми с бездельем. Однако йоркширцы и здесь следовали своему, отличному от других, курсу.

— Здравствуйте, — поприветствовал ее Рокотов.

— Добро пожаловать на Новый Йоркшир! – воскликнула девушка, приветливо улыбнувшись, и пододвинула к нему коробочку распознавателя. Древнего! Все еще работавшего каким-то чудом, причем вряд ли имеющему отношение к доброму и прекрасному. От устройств такого типа давно отказались: уж слишком неприятными были процедуры, ими осуществляемые.

Рокотов покачал головой, но скандалить не стал, прислонил к считывателю запястье и затаил дыхание. Прибор загудел, кожу опалило огнем, закололо. Ощущения были не из приятных. Когда он отнял руку, запястье заметно покраснело, а из небольших порезов сочилась кровь.

– Простите, – сказала девушка, подавая ему контейнер со стерильной пластиной.

– Пустое, — отмахнулся Рокотов, но не удержался от шпильки: — Дались вам эти вампиры. Давно бы составили запрос в метрополию. Новые считыватели прислали бы через месяц, причем бесплатно.

На звездных базах давно стояли распознаватели нового поколения. Для регистрации над ними достаточно было провести ладонью, но йоркширцы, видимо, не приветствовали новых технологий вообще.

— Да нам… — девушка обвела взглядом пустой зал, – не за чем. Людей нет.

«А я кто? Нечеловек? — подумал Рокотов, но озвучивать не стал. — Хотя… для стационки, вероятно, все космопроходцы — нелюди. А потом еще удивляются, почему мы платим тем же. И кстати, просто ли так она дернулась, когда я завел речь о вампирах?..»

– - Добро пожаловать, командор, – сверившись с поступившими на допотопный монитор данными, произнесла она. – Вас уже ждут.

Рокотов оглянулся, но вместительный зал ожидания остался пуст.

– На выходе. Приятного пребывания на планете.

«Куда уж приятнее», – мысленно ответил Рокотов, но сказал другое:

– Благодарю. Всего вам доброго.

– До свидания!

«Очень-и-очень надеюсь, скорого», – добавил Рокотов про себя. Ожидают на выходе? Он в жизни с подобным не сталкивался.

Эскалатор, как он и ожидал, не работал. Пришлось подниматься, борясь с подступающей одышкой и болью в горле: планета начала показывать зубы, пока в виде начинающейся аллергии и большей, чем он привык, силы тяжести. Створки дверей, злорадно скрипнув, раскрылись, стоило к ним подойти (он готовился открывать их вручную, хотя пока и не представлял, как).

– Господи, куда я попал?! – вырвалось у абсолютно нерелигиозного Рокотова, когда он ступил на изумрудный газон.

В пяти шагах от него лежала широкая вытоптанная дорога (кажется, в древности подобные обзывали проселочными?). Асфальта не было нигде, как и мало-мальски высоких и больших зданий. Два несчастных ангара, наверняка приспособленные под сараи – не в счет. Лес подступал к космопорту вплотную, нависал над ним, давил темной чужеродной мощью. Он словно ждал приказа смести последний островок цивилизации на этой проклятой планете.