Синдзи-кун. Тетралогия

– Это еще что… – говорит Питер: – вот у нас был случай… я тогда еще в во втором дивизионе вместе с «Соколами Итико» был. Мы в полуфинале тоже с вот таким встретились, но это же невероятно. Как вообще можно с эской на поле выходить? Как по мне – куплено все было в тот раз, а?

– Не, ты мне скажи – не слушает его Майко: – ты вот мне скажи, как так-то? Разве я не симпатичная … ик! И милая! Личное счастье где? Я тебе нравлюсь?

Мы в полном составе сидим у Майко дома, слава богу пять комнат у нее и метраж такой… неплохой. Правда у нее, как и положено в новомодных студиях, кухня и гостиная по сути одно и тоже, отделены символической барной стойкой, потому о чем наши супера общаются слышно всем. Они шумные.

Где Читосе? Оставили мы ее на базе, позвонили потом, чтобы не беспокоилась и сказали, что «все в порядке.» Так что спит она, наверное в убежище.

Остальные – притихли. Юки-тян, Снежная Королева, оставшаяся без принца, молча сидит на диване. К ней, сбоку, словно раненый щенок, прижалась Сакура-тян. Юки гладит ее по волосам. Обе молчат. Сакура довольна – Юки рядом, на столе ваза с конфетами, ну а что люлей навешали, так это уже в прошлом, сейчас-то все хорошо. Акира сидит неподалеку, развернувшись спиной к Юки, но подозрительно близко к ним. Лицо у Акиры замерло каменной маской, она открывает и закрывает свой золотой портсигар. Щелк. Щелк. Щелк.

Я понимаю, о чем речь. Почему наша команда в депрессии вместе с Питером. Снежная Королева не в счет, у нее только что вся жизненная стратегия «живи тяжко, приноси себя в жертву и умри несчастной» – рухнула. Она вон, сидит, обалдевшая и в своем счастье разобраться не может. Сакура тоже не в счет – она, кстати молодец в этом плане, наверняка нелегкое было детство у девушки, повидала. Только люди, повидавшие на своем веку, могут легко абстрагироваться от поражений – подумаешь, еще тяжелее было, ну выхватили и что? Все живы и здоровы, меня по волосам гладят, живем. При этом Сакура – не имбецил какой-нибудь, она прекрасно понимает, что обошли нас по классу раз в пять, что шансов у нас не было, даже начни мы по этому ресторанчику за километр гвоздить, что какая-то блондинка может всех нас поиметь, не особо напрягаясь и при этом еще и чай Мацумото-сану приготовить и плечики размять. Вам с бергамотом? Два кусочка сахара? Не обращайте внимания, я пока две команды суперов в лепешку раскатаю…

Но Сакура чем-то на меня похожа, хлебнула дерьма за свою жизнь и понимает, что быть сильнее всех все равно не получится, всегда есть какие-то ограничения и всегда есть кто-то сильней чем ты. Потому она и не заморачивается. Таскает конфеты свои, прижимается к Юки, вот-вот замурчит как кошка довольная.

А вот остальные. Акира в депрессии точно. Щелк – портсигаром. И это понятно. Как же, Акира-сан, правая рука Джиро, огненный маг, Армагеддон и Апокалипсис в одном флаконе, Матерь Драконов и «та самая Акира». Местные супера просто помешаны на личной силе, для них сила это все. В первую очередь – свобода. Свобода действий, свобода перемещений, свобода решений. Так уж устроен этот мир, что к мнению слабого супера если прислушаются, то исключительно из вежливости. Для того, чтобы быть свободным – нужно быть сильным. Чтобы быть богатым – нужно быть сильным. Чтобы быть счастливым … далее по списку.

На самом деле, конечно, это не так. И мирно сопящая в объятиях Юки Сакура доказывает это. Вот кто счастлив здесь и сейчас. Для нее счастье – это прохладные объятия Юки и две конфетки, тайком взятые из вазочки.

Для Акиры очень важна доминация, превосходство. Она привыкла быть если не первой, то сразу за первыми и такой вот щелчок по носу воспринимает очень болезненно. Если бы там была эпическая схватка, все в пепел и труху и в конце на руинах остались бы только Акира и Линда, и блондинка бы, глядя в глаза, поклонилась, признавая силу соперницы перед тем, как нанести финальный удар – все эти киношные штампы… то Акира приняла бы ситуацию легче. А тут – как будто щенкам по носам газетой надавали за то, что нагадили в прихожей. Обидно.

Майко тоже – ей для счастья может и поменьше чем Акире надо, но вот ощущение своей силы дает ей уверенность в себе, без силы она просто испуганная девчонка, как и Акира, только здесь зависимость от доминации не такая сильная, Майко хоть посмеяться над собой может.

Ладно, подумал я, погрустили и хватит. Надо брать инициативу в свои руки, а то началось тут разброд и шатание. И бардак во вверенном мне подразделении. Только набрал воздуха в грудь, как в прихожей хлопнула дверь, что-то упало и раздались невнятные ругательства.

– О. Читосе пришла. – сказала Майко, подняв голову: – Точно она.

– Когда ты коробки из прихожей уберешь наконец! – вошла, прихрамывая Читосе: – бросили меня на базе, ууу, предатели. – она остановилась как вкопанная, при виде Сакуры и Юки. Питер с кухни помахал ей рукой.

– Эм… здравствуйте. – сказала Читосе, стараясь не смотреть на Сакуру. Сакура подобралась и как-то съежилась, став будто еще меньше и почти полностью уместившись под боком у Юки – как птенец, ищущий защиты у матери. Не знал бы на что способен этот «птенчик» – прослезился бы от жалости.

– Как раз вовремя! – вскочил я на ноги: – ты прямо умеешь появится когда нужно. Молодец. – я обнял ее, Читосе сперва вздрогнула от неожиданности, потом ответила на объятия.

– У меня к тебе просьба, Читосе – сказал я, увлекая ее в сторону.

– Ееее! – вяло помахала пустой бутылкой в воздухе Майко: – твоего парня уводят, Снежка, смотри внимательно.

– … – пробормотала Юки что-то себе под нос.

– Да ладно. – удивилась Майко: – как не твой парень? Что же он за тебя вписываться вперед своих тапок побежал? Надо будет поблагодарить его как следует… а я тебя научу, ты не переживай. Там, на люстре еще места полно…

– Внимание! – Читосе вышла на середину комнаты: – объявляется экстренное собрание Малого Императорского Совета в расширенном составе. С правом участия но без права голоса к совету присоединяется команда Питера-тайчо. Слово предоставляется нашему Синдзи. – она села. Я подождал, пока вопросительные взгляды двух команд сфокусируются на мне и вышел вперед.

– Знаете. – сказал я: – мир не такое уж солнечное и приветливое место. Здесь только дай слабину и тебя сожрут со всеми твоими потрохами. Никто не даст занять свое место, просто так. Бесплатно раздается только жалость, зависть нужно заслужить. – я вздохнул.

– Вы все, все, кто находится в этой комнате – очень сильные. Вы можете согнуть двутавровую балку, прожечь танковую броню, заморозить заживо, проткнуть, ударить молнией… вы – супера. Но в этом и есть ваша слабость!

– Как это? – нахмурилась Майко. Наконец повернула голову Акира.

– Вы слишком привыкли рассчитывать на свои силы. Например ты, Майко. Я заметил, что ты атакуешь просто в лоб. Дай-ка я угадаю, ты в жизни не занималась единоборствами, так?

– Нет, но…

– Но тебе и не надо было, верно? Зачем, ты же и так сильнее обычного человека раз в пять. С тобой драться – это как с медведем бороться, ты просто силой и скоростью любого задавишь, верно? С твоей точки зрения заниматься единоборствами – это как воду в решете носить – бессмысленно и бесполезно, так?

– Так. – хмурится Майко, не понимая, к чему это я.

– А ты знаешь, в чем задача единоборств, воинских искусств вообще?

– Набить врагу морду? – пожимает плечами та.

– Боевое искусство, практически любое – будь то каратэ, кунг-фу, бокс, джиу-джитсу, дзюдо, кендо – оно дает шанс. Шанс человеку, заведомо более слабому, меньше весом, одному, дает шанс за счет тяжкого труда, длительной подготовки и силы воли – преодолеть заведомо более сильного противника, противника, превосходящего числом.