Синдзи-кун. Тетралогия

– Знаешь что? – сказал Кейташи, выслушав Дэйки: – а пожалуй пройдусь ка я с вами. Тодзи!

– У? – поднял голову Змеюка.

– Мичи привет передай. Я свежим воздухом подышу. Не хочешь подразмяться?

– Не, я пас. Там для меня все равно ничего не останется. Ты, да эти вон, с Дэйки. Вы главное не убейте там никого.

– Хе. Переживаешь, за меня, Змеюка? – и не дав ему ответить, Кейташи направился к двери. У дверей «Цветка Гвоздики» переминались с ноги на ногу крепкие молодцы – пятерка Здоровяка Дэйки.

– Ну, показывайте, где тут борзые торговцы живут. – сказал Кейташи, обменявшись с парнями рукопожатием.

– За нами, босс. – и они пошли по вечернему городу, распугивая прохожих, попадавшихся навстречу. Кейташи шел и думал, что Змеюка неправ, потому что эта команда Сумераги-тайчо – она же не из воздуха возникла, туда и Акира-сан перешла, правая рука Джиро, ныне «Огненная Сестра» и по слухам – любовница Сумераги. Да хрен с ним со слухами, когда она с Джиро была – каждый второй считал, что старик ее по ночам пялит, не в слухах дело. Главное то, что она – перешла. Предала. Законы тэкия нарушила, в священную чашу оябуна плюнула, хотя клялась на крови, что не предаст никогда. Ладно эта, вторая которую Джиро-сама иногда привлекал – наемница она и есть наемница, но Акира-сан. Он вспомнил ее холодное отстранённое лицо, когда Акира-сан разводила руками в стороны и на месте ее противников выросло ревущее пламя. Адский столб ревущего пламени.

Некоторые в гокудо, кто не знал толком, а поболтать был горазд, – считали, что Акира-сан что-то вроде игрушки старого Джиро – как и Джун-сан, второй его помощник, но Кейташи однажды видел ее «Инферно» в деле. Да что там видел – он потом остался на месте, с приказом зачистить следы, и никогда в жизни он так не боролся с приступами рвоты, как когда собирал прогоревшую человеческую плоть в мусорные пакеты. Пахло жареным мясом, самое чудовищное – что пахло вкусно, как будто свинину пожарили. После этого Кейташи еще неделю мясо есть не мог.

Нет, Акира-сан – монстр во плоти и было хорошо, когда этот монстр был на нашей стороне. Но что могло заставить этого монстра предать свою семью? Свою гокудо? Своего оябуна, который относился к ней как к родной дочери? Нечисто тут дело, Змеюка, вот что. Не могла она так просто – раз и на сто восемьдесят градусов. Это тебе не работу поменять, тут последствия пострашнее будут. Вот давай применим тут Бритву Оккама, а Змеюка? – подумал про себя Кейташи, идя за широко шагающим Здоровяком Дэйки и наслаждаясь прохладным вечерним воздухом.

Да, подумал он, давай применим. Самое простое объяснение, да? Считать, что Акира с самого начала была шпионом Сумераги, а сама Сумераги годами взращивала месть к Джиро-сама – сложно. Думать, что Акира воспылала любовью к Сумераги, едва ее увидела – бредово. Полагать, что Сумераги запугала Акиру – тоже нет, та и сама кого хочешь запугает и смерти если и боится, то не показывает ни разу. А скорей всего – и не боится. Такого уровня маг уже давно через огонь, воду и медные трубы прошел. Значит только одно остается. Сумераги-тайчо – менталистка. Марионеточница. Вот потому-то, старик Джиро и не объявляет охоту ни на Акиру-сан, ни на Майко – эту наемницу из квартала. Просто потому, что они на самом деле не соратницы и партнеры Сумераги-тайчо, а заложники. Куклы в руках у умелого кукловода. Пешки на шахматной доске. Разменные фигуры для нее и как дочери для старика Джиро. Не позавидуешь. Кейташи проникся проблемами Джиро-сама и только головой покачал.

Нееет, подумал он, хорошо, что я кланом не руковожу, нафиг мне такие проблемы, я тут с ребятами просто отметелю торговца и все, никаких сложностей. А старик – молодец, головы не потерял, держится.

– Пришли. – остановился Здоровяк Дэйки: – вот… эта лавочка. – лавочка была как лавочка – бамбуковый навес и витрина, на которой были разложены безделушки и сувениры, за прилавком стоял пожилой мужчина с полноватым лицом.

– О. Явились – не запылились. – встретил он их недобрым взглядом: – я ж вас в прошлый раз уже послал. Что, сходили и назад пришли? Как, понравилось?

– Видите. – буркнул Дэйки: – вот так он с самого начала.

– Ясно. – Кейташи смерил взглядом хозяина лавочки и шагнул вперед, расправив плечи: – а скажи-ка мне уважаемый, почему ты людей добрых обижаешь? Или зубам твоим тесно? Или коленки уже не жалко совсем?

– Я тебе так скажу, прохвост ты эдакий. – выпрямился хозяин лавочки: – я всю свою жизнь честным трудом на жизнь зарабатывал и всю свою жизнь таким как ты платил. Хватит! Сумераги-тайчо таких как я под свою защиту берет. Всю эту улицу! – и торговец ткнул пальцем в наклейку, налепленную на углу бамбукового навеса. Черный паучок. У Кейташи дернулся глаз. Понятно. Хорошо, что он не старик Джиро и у него не болит голова за всю семью. Насколько он помнил, указание Джиро было таким – не связываться с командой Сумераги-тайчо. А тут ее команды нет. Тут стоит один охреневший дед, которому надо объяснить, что жизнь – это вам не вечерняя дорама по телевизору. В жизни иногда бывает больно. И сейчас проводником этой простой истины будет выступать Кейташи. О том, что есть последствия своих поступков.

– Что ж, ты сам вырыл себе могилу, дед. – вздохнул Кейташи и опустил глаза вниз. Это был обманный трюк, если разговаривая на повышенных тонах ты вдруг опустишь взгляд вниз, то человек напротив тебя – инстинктивно посмотрит туда же. А тем временем правая рука Кейташи стремительно разогнулась, хлыстом, накапливая кинетическую энергию в самых кончиках костяшек – Нна!

– Тунц! – что то было неправильное в ударе. В том, как легко старый торговец перехватил его руку своей. В том, как огоньки радости зажглись в его глазах. В том, как расширились его плечи и зашевелились, забугрились мышцы под кожей предплечий.

– Ну наконец то. А то я уж заждалась…

Глава 6

К нам на базу привезли мебель. Привезли оборудование. Откуда-то из другого города Акира выписала команду чистильщиков – иначе это не перевести, пятерых молчаливых женщин в униформе, и с промышленными пылесосами, чем-то похожих на последних «Охотников за привидениями». «Охотницы» так оперативно и качественно устранили пыль, грязь и прочую разруху на вверенной нам территории, что у меня только челюсть отвисла. Я-то думал, будем мы тут несколько дней всей командой тряпочками елозить, как в детстве на субботнике в школе, а тут – раз и после обеда все чисто. Прямо с белыми перчатками ходи и по перилам проводи – чистые останутся. Мебель, кстати, тоже быстро привезли, вот только привезли мебель не в убежище, а в дом рядом, конспирации для. В результате мне и Майко пришлось таскать мебель (слава богу недалеко и слава богу в разобранном виде).

В самом убежище, кстати нашли весьма удобные тележки, типа того, что используют грузчики на вокзалах, так что тащить пришлось до входа в убежище, потом на тележке везти до помещения, где нужна мебель и то взяли самый минимум – в основном для личных комнат девушек, потому как в убежище оказывается уже был неплохой зал для брифингов, или комната для совещаний, или штабное помещение – и удивительно, но там остался длинный стол в форме вытянутого эллипса и стулья. Стульев, правда не хватало, было всего три штуки, но тут уж проблему решили кардинальным образом – Майко притащила откуда-то семь надувных пляжных кресел. Надула с помощью велосипедного насоса и теперь наша комната для совещаний выглядела как смесь военного штаба и пикника на выезде.

Мне завезли ящики с колбами, мензурками, горелками и прочей ерундой. Несколько десятков лабораторных мышей. Тут у Читосе просто сердце зашлось от жалости. Пришлось пообещать, что никаких зверских экспериментов не будет, а кто выживет – будет отправлен на почетную пенсию вплоть до достойной смерти от старости. Пообещал с легким сердцем, ибо и сам не горю желанием резать зверушек, но, блин надо. Потому что знание о особенностях и пределах своей способности – может в любой момент стать разницей между жизнью и смертью. Мы не можем себе позволить быть невеждами в этом отношении.