Синее на золотом

– Я роялист, и я этим горжусь, – парировал Оливье. – А вы предатель. Вы предали своего короля.

– Короли уходят, родина остается, – отрезал Кассандр. – Свою родину я не предавал. Я не пришел на нее вместе с чужеземными полками.

– Вы отказываетесь отдать нам пленных? – вмешался Арман. – Мы хотели предложить вам выкуп.

– Не стоит, – ответил священник. – Пленные будут расстреляны.

– Вы об этом пожалеете, – промолвил Оливье.

– У нас больше пятнадцати тысяч солдат, – уронил Кассандр. – Думаешь, мне нужны твои англичане? Нам нет никакого смысла кормить лишние рты – своих хватает.

Робер де Ларсак беспокойно шевельнулся. Стало быть, хваленая шпионка Анриетта де ла Трав проворонила еще пять тысяч человек, которые незаметно проскользнули в город и смешались с гарнизоном. О-хо-хо, нелегко здесь придется англичанам.

– Кассандр, придержи язык.

Со стороны это выглядело так, словно генерал был сердит на священника за то, что тот проговорился; но причина была совсем в другом. Луи не понравилось, как уверенно Кассандр рассуждал о расстреле пленных – не потому, что священник вмешивался в ту область, где только генерал имел право отдавать приказы, а потому, что бессмысленные убийства в принципе претили Ошу. Ведь все равно скоро начнутся боевые действия, англичане наверняка будут брать пленных, и незачем подавать врагам пример столь жестокой расправой.

– Все, гражданин генерал, молчу, – поспешно ответил Кассандр; и это тоже выглядело так, словно он и сам понял, что проговорился.

Арман нахмурился.

– Будь у вас хоть тридцать тысяч, – проговорил Оливье, силясь сохранить лицо, – мы все равно возьмем Дюнкерк и сотрем город с лица земли.

– Это вряд ли, – безмятежно парировал Луи. – Потому что я уничтожу его до того, как вы сюда войдете.

– Хвастун! – фыркнул Ларсак.

– Довольно тратить время на пустые разговоры, господа, – оборвал его Ош. – В этой жизни важны не слова, а дела. – Он насмешливо покосился на Армана. – Сделайте мне честь, нападите на меня, и я буду иметь честь ответить вам на языке войны. Именно так и решаются разногласия между людьми нашей профессии.

– Вы отказываетесь от капитуляции? – спросил Оливье.

– Рад, что вы это наконец-то поняли, – ответил Луи.

– Что ж. – Виконт вздохнул. – Будет очень жаль разрушать такой замечательный город. Но вы не оставляете нам иного выбора, господин генерал.

– Плевать на его выбор, – фыркнул Ларсак. – Делайте с пленными что хотите. – Он угрожающе выставил указательный палец левой руки в направлении Оша. – Но учти, солдат, когда ты мне попадешься, пулю на тебя я тратить не стану. Я по-другому с тобой разберусь, небом клянусь!

– Жду не дождусь, – усмехнулся Луи. – Франсуа! Проводи гостей.

– Слушсс, – почтительно просипел Франсуа. – Эй! Следуйте за мной, граждане.

Когда парламентеры наконец удалились, Луи повернулся к Кассандру. Священник снял с головы капюшон и смело встретил взгляд генерала.

– Надеюсь, ты пошутил по поводу пленных? – спросил Луи. – Здесь я решаю, кого расстреливать, а кого нет.

– А что, ты и впрямь собираешься оставить их в живых?

– Да. Потом мы обменяем их на наших.

Священник усмехнулся. Лицо его неожиданно сделалось жестким.

– Не получится, – сказал он. – Потому что я уже велел их расстрелять. Они мертвы.

Луи почувствовал, как земля уходит у него из-под ног. Ему было все равно, что вокруг часовые, что они видят его и наверняка потом будут судачить; у него руки чесались взять Кассандра за горло покрепче и держать так, не отпуская. Он сделал угрожающее движение, но священник быстро отскочил назад.

– Но, но, – проговорил Кассандр примирительно, – подумай-ка получше, генерал. Они были в плену и много чего видели. Их наверняка будут расспрашивать; и что, ты хочешь, чтобы они доложили нашим врагам, что вместо пятнадцати тысяч войска у нас не наберется и трех, а укрепления держатся на честном слове? И что после этого будет? Правильно, этот дурак герцог Йоркский поймет, что мы его провели, и радостно бросит все войска на приступ, после которого город не продержится и двух часов. Ты хочешь, чтобы все закончилось именно так? Чтобы мы потеряли Дюнкерк и чтобы этот мерзавец, твой бывший командир, выполнил свою угрозу и собственноручно тебя зарезал? Тебе, может, это все равно, – добавил Кассандр, – но я знаю одну очаровательную особу, которая сильно расстроится, если тебя убьют.

– Не смей говорить о ней! – вспылил Луи. – И не смей упоминать ее имя!

– Все, молчу, – объявил Кассандр, но молчать он точно не собирался. – Может, ты объяснишь мне, почему она так тебе помогает? Я трачу черт знает сколько денег на подкуп нужных людей, и то они водят меня за нос и постоянно обманывают. Я собираю по крупицам информацию, выжимая ее то тут, то там. Я лезу вон из кожи, предпринимаю невиданные усилия, но черт возьми! Если бы я осыпал любого из моих агентов золотом, если бы я в придачу взял в заложники всю его семью, я бы и то не осмелился попросить его пойти в штаб англичан и ввести в заблуждение их главнокомандующего. Ты хоть понимаешь, что это такое?

– Я ее ни о чем не просил, – хмуро ответил Луи.

Священник улыбнулся.

– Да, это высшая добродетель – не просить ни о чем, и чтобы люди ради тебя все равно разбивались в лепешку. Хотя обычно этой добродетелью наделены женщины, причем далеко не добродетельные. – Он хотел похлопать генерала по плечу, но по лицу Луи понял, что не стоит этого делать, и вовремя убрал руку. – Ладно. Она ведет какую-то непонятную игру, но пока эта игра нам на руку. Парламентеров мы спровадили, что ты намерен предпринять дальше?

– Я написал Ушару и попросил, чтобы Северная армия поторопилась прислать сюда подкрепления, – сказал Луи. – Кстати, ты тоже обещал ему написать. Ты же говорил, что он скорее послушается тебя, чем меня.

– Подкрепления будут, – сказал Кассандр.

– Мы еще не получили ответа, – напомнил Ош.

– Это неважно. Можешь не волноваться, Ушар не посмеет бросить нас на произвол судьбы.

– Хорошо, – кивнул молодой человек. – В таком случае я отправляюсь на берег. – Он хотел уйти, но Кассандр удержал его.

– Постой-ка, – проговорил священник. – Что это ты задумал, а?

– Мне просто надо навестить кое-кого в форте Рисбан, – объяснил Луи.

Но священник упрямо покачал головой.

– Я же по глазам вижу: ты что-то задумал. Ну?

Луи вздохнул и свесил голову.

– Ладно, – сдался он. – Я хочу взорвать «Непобедимый».

– Ты сошел с ума? – вытаращил глаза Кассандр. – Чем? Стреляя по нему из форта? Ядра только в воду уйдут.

– Пушки тут ни при чем. И форт, если честно, тоже.

– А, я понял, – протянул священник. – Хочешь пробраться на борт под покровом темноты и запалить пороховой погреб?

– Нет, это не пройдет, англичане не настолько беспечны, – ответил Луи. – У меня другой план.

…В таверне «Попутный ветер» Тереза как раз закончила гадать по руке Филиппу, приятелю савояра. За окнами уже было темно, но Филипп никуда не торопился. Ему нравилось сидеть здесь, в этом грязноватом зале, где за столами галдели знакомые солдаты, играя в карты или просто потягивая вино. Тереза оказалась просто милашкой, впереди его ждали одни награды и победы, и он чувствовал себя на седьмом небе.