Синие берега

– А документов почему нет, что красноармейцы?

– А потому нет, что в полк из санчасти самовольно смотались. Сдезертировали оттудова, одним словом. Кто ж нам какие документы даст? укоризненно посмотрел Данила на Андрея.
– А девка по дороге прибилась к нам. Не на смерть же оставлять. Красноармейцы же...

Андрей не сводил глаз с петлиц Данилы: показалось, что на них следы знаков различия, которых нет. "Содрал. На всякий случай". Охваченный подозрением, Андрей зло прищурил глаза:

– Звание?

– Мое звание войну держит, товарищ лейтенант. Рядовой!

– Назовитесь, - потребовал Андрей.

– Ну, Данила Никитин я.

– Ты?
– перевел Андрей взгляд на Сашу. Саша стоял на своих длинных, прямых ногах позади Данилы, голова опущена, будто и в самом деле в чем-то виноват.

– Рядовой Афанасьев.

– А девка, - поспешил объяснить Данила, видя растерянность Марии, никуда не приписанная, ну, гражданская.

– Полк? Дивизия?
– допытывался Андрей.

Данила назвал свой и Сашин полк, назвал дивизию.

Верно, на Ирпене стояли, левый сосед, - помнил Андрей.

– А оружие куда девал, рядовой Никитин? Или так и воевал без оружия?

– Из санчасти, товарищ лейтенант, известное дело, уходят с перевязками, оружия не дают.

– А рядовому Афанасьеву винтовку выдали, ту, что на мосту отобрали? В виде исключения?.. Так вот, есть оружие - возьму в роту. А кто оружие бросил, - налево, кру-гом! И к чертовой матери.

– А ты, лейтенант, не шуми.
– Рывком скинул Данила с плеч вещевой мешок, одним движением развязал его, и Андрей увидел котелок, ложку, несколько пачек махорки, нательное белье, еще что-то и под всем этим гранаты.
– Пять штук! По дороге с ним, - кивнул на Сашу, - вооружились. Большие спокойные крестьянские руки зажали гранаты.
– Биноклю твои бдительщики отняли, а добром энтим не поинтересовались. Спешили дюже биноклю отымать. Похвалили ищо... Как это сказали?.. Во, - вспомнил, восьмисильный, цейсовский. Трофейный, выходит, так? Пусть восьмисильный, пусть там цейсовский или какой. Не жалко. Сам чужое отхватил. Не жалко, медленно уступал Данила.
– Пусть. Раз пондравился.
– Спохватился, что говорлив. От волнения, понял.
– Так берешь, лейтенант? А не возьмешь, пойдем, отпустишь если. Где-нибудь да приплюсуемся.

Андрею начинал нравиться этот рыжеусый самоуверенный крепыш. Но все еще сохранял строгий, недоверчивый вид. Он опять посмотрел на Сашу. Вылинявшие, в болотных пятнах гимнастерка и штаны, мятая, кургузая пилотка, грязная повязка вокруг головы. "Как горестный нимб", - подумал Андрей, всматриваясь в Сашу, будто искал следы терний. Потом глянул на его босые ноги. Ноги были одного цвета с землей, на которой он стоял.

– Сапоги кинул, чтоб легче было драпать?

– Не бросил он сапоги, - почти закричала Мария.
– Вот его сапоги! выставила вперед ногу.
– Зачем говорите так?
– настойчиво, чуть не плача, продолжала она. Сердце билось неровно, стукнет-стукнет, остановится, еще стукнет, остановится, даже дышать оттого было трудно.

Андрей увидел ее расширившиеся, полные правды глаза. Если б глаза ее с большими черными зрачками и золотистым отсветом были не продолговатыми, овальными, а круглыми, они походили бы на цветущие подсолнечники, почему-то подумалось ему. "Как у Танюши..."

– Не бросил он сапоги!
– Слезы душили Марию. Сдержалась, не заплакала.

– Пять шагов в сторону, - приказал ей Андрей.

– Никуда от них не пойду.
– Но под властным, непреклонным взглядом Андрея отошла немного вбок. Никогда с ней так не обращались. Если не считать того, что произошло там, на мосту. Это просто жестокий человек, решила она, камень!

Данила уже не сомневался: лейтенант прогонит. Ко всему придирается, все ему не так...

– Так берешь, нет?

– Как стоишь перед командиром, рядовой Никитин?
– одернул Данилу Андрей.
– Разговариваешь как?

– Виноват, товарищ лейтенант.

"Два штыка в моем положении тоже прибыль, - раздумывал Андрей.
– Да девушка, перевязывать, наверно, сможет. Дело нехитрое".

– Ладно, - сказал.

– Чего ладно?
– потерянно спросил Данила. Он снова сбился с тона и быстро поправился: - Не понял, товарищ лейтенант.

– С пулеметом управишься? Или только гранаты бросать обучен?
– Это и был ответ, сообразил Данила.

– Так точно!
– Он уже чувствовал себя под командой.
– Ко всему приучен. Руки у меня русские, веселые...

– Хорошо. Возможно, придется пострелять из "максима". А потом к своим пробираться будем.

– А пробираться, разрешите доложить, товарищ лейтенант, - Данила запнулся, - пробираться - бо-ольшая сила нужна. Немец уже везде - и там и там дорогу нам перекрывал.

– Не паниковать.
– Андрей повернулся к Марии: - Возврати сапоги.

Мария, притихшая, безропотно опустилась на траву и, слегка упираясь носком в задник, стянула с ног сапоги. Андрей увидел ее исцарапанные колени. Она заметила этот взгляд и прикрыла колени ладонями.

Она поднялась.

– Надевай, - кивнул Саше.
– У меня рота, а не команда босяков.
– И Валерику: - Где Тонины сапоги?

– А в блиндаже. Голенища сильно пробиты пулями.

– А все ж сапоги. Принеси. И санитарную сумку ее.
– И - опять к Марии.
– Перевязывать сумеешь в случае чего?

– Попробую.

Валерик принес небольшие сапоги со следами пуль, санитарную сумку и передал Марии.

– Вот еще бери, - небрежно бросил ей берет защитного цвета.
– Вдруг налезет на твой кандибобер, - насмешливым жестом изобразил этакую прическу.

Мария на лету поймала берет. "Что начальник, что его подпевала оба..."

Валерик смотрел на Андрея.

– Вы б подзаправились, товарищ лейтенант, - наставительно произнес он.
– Отощаете с голоду. И я из-за вас тоже. Как раз кухня приволоклась. Народ уже наворачивает.

– А знаешь, есть не хочется.
– Ему не хотелось есть.

– Всегда вы так, - проворчал Валерик.
– С утра ж не ели.

Андрей развел руками: что поделаешь?

– Котелки есть?
– спросил Данилу.

– А как же солдатам без котелков?

– Подкрепитесь пойдите. Кто знает, когда еще придется поесть.

Данила, Саша и Мария, голодные, потянулись на дымок кухни.

Андрей двинулся вдоль траншеи. Валерик увязался за ним.

– Вернись!
– заметил его Андрей.

– Почему это - вернись? Служба моя такая.

– Ты вот что, "служба такая", рубани каши как следует, ложись и поспи. И уже я буду тебя будить. Понял?

– Как же вы один, товарищ лейтенант?
– озадаченно вскинул глаза Валерик и, как всегда в таких случаях, сбил пилотку на затылок, пряди волос тотчас спали на лоб. Он определенно не знал, подчиниться или вместе с Андреем идти дальше.
– А вдруг фриц опять?

– А тогда я тебе свистну. А сейчас - поворачивай. Выполняй!