Синтез

— Да ты, просто, дамский угодник! — воскликнул Джон, — кстати, вот, я тоже продукт общества. Видимо, чем-то ему угодный, иначе, откуда у меня такие прекрасные поклонницы. А как вас зовут на самом деле?

— А вы о чём тут беседуете, мальчики? — полюбопытствовала Белоснежка, пропустив вопрос Джона.

— Эх, прекрасное создание! — вздохнул Купер, — мы ищем свободу.

— Серьезно? — хитро заметила девушка, — хотите десять минут полной свободы, мальчики?

— Это как? — хором спросили мальчики.

— Очень просто, быстро и без последствий. — Белоснежка достала из кармана маленький прозрачный пузырек и извлекла из него две крохотные белые таблетки. — Десять свободных минут. Мой подарок. Можно с алкоголем, — добавила она, глядя на почти пустую бутылку виски.

— А мы не отравимся? — справился Купер, разглядывая таблетки, положенные Белоснежкой на салфетку и, смеясь, добавил: — Может, тебя кто-нибудь к нам подослал?

— Как хотите. Вам решать, — отозвалась девушка и мягко отошла от столика, направившись к барной стойке.

— Я и не заметил, как тут столько народу набралось, — удивленно сказал Максим, оглядываясь по сторонам.

— Да тут почти всегда так в это время. Рабочий день заканчивается, — объяснил Купер.

— Ой, сколько сейчас? Так, шесть. Через полчаса мне пора. Чёрт, жалко такую девочку отпускать, — с досадой проговорил Максим.

— Да никуда она не денется, — успокоил его Джон, — как это я её раньше не замечал, в первый раз, что ли, тут? Так что со свободой делать будем?

— Ты не боишься, Джонни?

— Как ты хочешь, не рискуя, почувствовать свободу?

— Верно, — неуверенно промолвил Максим, — но мне уходить нужно.

— Да успеешь ты! — разгорячено сказал Купер.

Благодаря отменному виски, что Джон, что Максим были в том состоянии, когда ни чувство опасности, ни элементарной осторожности не способны уже хоть как-то повлиять на поступки.

— Десять минут? — колебался Максим. — Ну, давай.

Они взяли каждый по таблетке в одну руку и по бокалу виски в другую.

— На старт, внимание… Марш! — скомандовал Максим.

Одновременно закинув таблетки в рот и запив их виски, они, молча, уставились друг на друга.

— Ну? Что? — осторожно спросил Максим.

— Ничего, — ответил Джон, — не так быстро же.

Минут пять они сидели, не разговаривая, пристально глядя друг на друга. Максим постоянно поглядывал на часы.

— Чёрт, опоздаю, где наша «Холли Берри» — Белоснежка?

Максим развернулся в сторону барной стойки, начал вглядываться в людей, сидящих за ней, как вдруг его что-то резко подняло до самого потолка, мгновенно вынесло сквозь стену на улицу и понесло над городом…

Часть III. Глава 8

— Когда я смогу тебя увидеть? Через день, месяц, год, через десять лет? Не имеет значения. Ты здесь, мой дорогой — это главное. Я буду ждать тебя.

Треск дров, полыхающих в камине, разлетался гулким эхом по пустому залу. Факелы, развешенные по стенам, также мерно горели, придавая обстановке величие, восполняемое уютностью, источаемой мерцающими свечами.

— Любовь, смерть, свобода. Вечность. Следствие путешествия мыслей. Картины, рисуемые фантазией. Попытка оправдать суету и бессмысленность. Хитрость, пущенная разумом для самоутверждения. Нет тоски, нет печали. Есть движение. И есть ты. Сумеешь управлять движением? Обогнав смерть, вернуть жизнь, и слить их воедино? Вечность. Сила. Страсть…

Казалось, что зеркала настолько ясно отражали её, что на её фоне меркло всё остальное. Словно они стремились впитать в себя всю её сумасшедшую и загадочную красоту. Переходя от одного зеркала к другому, она любовалась собой, поднимая бокал вина перед каждым из них.

Она подошла к камину и села на диван, стоящий перед ним, поставив бокал на столик. Она вздохнула.

— Иногда мне одиноко, — сказала она, обращаясь к огню. — В отличие от тебя, я не испытываю удовлетворения, длительное время находясь в таком состоянии. Не знаю, возможно, потому, что я женщина и мне нужно внимание. Я не буду тебя торопить.

Сверкая неземным светом, пламя отражалось в её больших чёрных глазах.

— Ты часто снишься мне, но я никак не могу разглядеть твоё лицо. А меня ты когда-нибудь видел во сне?..

— Я хочу разрезать это чертово небо!

— Зачем?

— Мне тесно.

— Разрежь землю, она ближе.

— Не хочу землю, её всю уже изрезали и ничего не нашли.

— А что ты хочешь найти?

— Мне тесно.

— Я это уже слышал. Что ты хочешь найти в небе?

— Я ничего не хочу найти, я хочу разрезать небо, чтоб мне было чем дышать.

— А почему ты решил, что, если ты разрежешь небо, тебе будет, чем дышать?

— Я не знаю, но нужно же что-то делать…

Хочется спать всю жизнь. Хочется жить весь сон. Руки за голову! Ноги на ширине плеч. Лицом к стене. Вдыхаем носом, выдыхаем ртом. Готовьсь! Цельсь! Пли! Унесите эту падаль. И помойте стены.

— Мама, купи мороженое!

— Нет. Ты сейчас будешь обедать. Перед едой сладкое не едят.

— А после обеда ты мне купишь мороженое?

— Нет. Кажется, ты ел его вчера. Мы договорились, что мороженное ты будешь есть раз в неделю.

— Мама, я не ел его вчера, ты всё перепутала. Вчера я весь день сидел дома с бабушкой. А мороженое я ел в прошлый вторник. А сегодня четверг. Прошло больше недели. Ты мне купишь мороженое?

— Нет. У тебя же болит горло.

— Мамочка, у меня не болит горло. Ты мне купишь мороженое?

— Нет, я куплю его тебе в другой раз.

— Когда мамочка?

— Завтра.

— Но я не хочу мороженое завтра.

— Тогда не куплю.

— Мамочка, я хочу мороженое сейчас. Купи, пожалуйста. Я хочу мороженое сейчас. Я же хочу.

— Милый, перестань, не всегда можно получить то, что хочешь.

— Почему, мамочка?

— Так устроена жизнь…

— Кстати, Макс, эти котлеты — фирменное блюдо нашего шеф-повара. Таких ты больше нигде не найдешь. Он с их помощью выиграл какой-то там конкурс. Ну, давай ещё по одной. — Купер поднял бокал.

— Ну, давай. — Максим сделал глоток виски и только тут осознал себя сидящим за столом, заставленным всевозможными блюдами, которых только что не было. — Черт! Сколько сейчас времени?