Синяя бабочка плетельщика судеб
Шрифт:
— Он умирает от тоски? — предположил я, поворачиваясь на спину. Эту версию я мельком когда-то слышал, но если так, в пыточной меня явно сумели взбодрить.
— По официальной версии, — согласился Гуахаро, проводя руками над моими глазами. От его ладоней шло тепло, которое совершенно свободно проникало сквозь веки и жгло исключительно глазное яблоко. По виску что-то потекло, я только понадеялся, что это всего лишь слезы. — Когда у тебя умирает половина сердца, это не может хорошо сказаться на самочувствии… Впрочем, ты опять умудрился пройти по самой тонкой ниточке вероятности.
Это
— О чем ты?
— М-м-м… — задумался Хар, как-то странно смотря мне в глаза… Нет, скорее разглядывая их. — В общем, за спасшее тебе жизнь упрямство можешь благодарить Олеста. Хотя это странно — благодарить самого себя.
Че?!
— Полное единение, — пояснил он, ещё больше все запутав. — Иди, посмотри, сразу все поймешь.
И кивнул куда-то в сторону.
Подозрительно посмотрев на такого правдоподобного южанина — вылеченное зрение позволило рассмотреть небольшой шрамик над губой, родинку на правом виске и сеточку лопнувших капилляров под глазами — я двинулся в указанном направлении, где видело зеркало в раме из водостойкого дерева, подаренного жене призрака его матерью.
Фу, ну я и урод… Такое впечатление, что охотникам не понравилась моя внешность и они начали старательно меня уродовать. И зачем надо было смотреть на эти жуткие шрамы? Раньше у меня хоть иллюзия собственной привлекательности оставалась. Что он там в моих глазах увидел?..
Черт! И полтора миллиона инкубов ему в задницу!
Я подошёл к зеркалу поближе, надеясь, что ярко-синий цвет глаз мне просто привиделся… Но нет, все так, как и показалось вначале.
— Повезло, что хранителем у тебя был не какой-нибудь кошак, — утешил император. — Шерсть, когти и клыки спрятать гораздо сложнее. А так, просто передался пигмент…
Глаза точно такие же как при объединении… Значит, Олест жив, но из-за отсутствия своего материального носителя отделиться от меня не может. То есть, все эти полгода я провел в боевом облике и, наверное, проведу так оставшуюся жизнь… Не так уж и плохо.
— А разве цвет глаз можно замаскировать? — спросил я, продолжая разглядывать их в зеркале. Мало того, что они были неестественно насыщенного синего цвета, так ещё по окружности радужки шёл черный ободок… Надеюсь, фасеточность мне лишь показалась.
— Вполне, — проговорил император. — Налюбовался? Иди обратно, надо всё-таки закончить с этим до обеда. Не будем нервировать хозяев дома.
С неохотой я вернулся на лавку.
— Кстати, если хочешь я могу тебе второе сердце вырастить, — предложил этот псих. — Представь: вонзили тебе туда клинок, а ты живехонький, но очень злой…
— Нет, спасибо, — поспешил отказаться я. — Тогда будут проблемы с легкими, а для решения их понадобиться куда более сложная переделка. В срок точно не управишься.
— Как хочешь, как хочешь… — несколько разочаровано протянул Хар.
Конечно, давить на его, наверное, единственное слабое
место не хотелось, но я слишком хорошо помню его зверинец и монструозных змей-убийц, которым он изначально хотел всего лишь прирастить крылья. Совсем у него в этом плане тормозов нет, но что поделать? Идеальных не бывает.— Радужку маскировать? — деловито спросил он, через какое-то время.
— Не, не стоит… Все равно за шрамами никто цвета глаз не заметит.
— Как хочешь, как хочешь… Ты все же согласен на меня работать?
— Смотря кем и на каких условиях, — уточнил я. — Но, в принципе, согласен.
— Хм… А вот как раз условия-то я разглашать сейчас не могу, — протянул Гуахаро. — Велика вероятность, что нас могут подслушивать. Единственное место на планете, где нет чужих ушей — это мой лес. Как на счет отправиться туда?
— Когда?
— Когда захочешь, но своим ходом. Мне работнички, не желающие даже недельку провести в пути не нужны.
— Отлично. Не передумаешь?
— Я очень редко меняю свои решения. Так хочешь магический дар?
— Нет, спасибочки, — побледнел я. Слишком уж ярко вспомнилось как Риваша что-то напутала в заклинании, и во что после этого превратился наш цветущий сад. — Лучше верни возможность контактировать с твоими зверюшками. Инквизиторы что-то нахимичили и теперь на меня даже лютики кидаются.
— Уже. Моя печать на третьем уровне ауры работает как универсальный пропуск для них.
— Печать? Мы так не договаривали! — возмутился я.
— Не паникуй, её никто не увидит, а я хотя бы снова не потеряю тебя из виду. Все, закончил. Один маленький совет: завязывай с выпивкой, а не то печень тебе придется менять регулярно.
Я, не обращая внимания на подобные замечания, вскочил на ноги и высоко подпрыгнул, чувствуя непривычную легкость во всем теле. Даже до попадания в лес такого не было… Хотя да, я и тогда не был абсолютно здоров.
— Спасибо, — произнёс я. Губы предательски расплывались в блаженной или, лучше сказать, дурацкой улыбке и с этим невозможно было ничего поделать.
— Сочтемся, — насмешливо произнёс Гуахаро. На какое-то мгновение это меня отрезвило.
— И всё-таки, зачем именно я тебе нужен? Зачем надо было столько сил тратить? — попытался выведать я.
— Узнаешь по прибытии в Лес, — усмехнулся он. — Ну, мне пора. До встречи.
Упс. Мгновенная телепортация без звуковых и оптических эффектов, просто вот он есть, а в следующую секунду его нет. Учитывая, что даже архимаг вынужден строить порталы — это весьма впечатляюще. Впрочем, как всегда.
Свинарник в ванной исчез вместе с императором, и теперь единственным, что напоминало о вторжении, был, собственно, я. Надо это исправить.
Наслаждаясь легкостью в теле, я побежал на верх. Да, конечно, лестница на чердак так и не появилась, но право слово, она была нужна тому калеке, а не мне. Две стоящие друг напротив друга на расстоянии метра стены для меня сейчас получше всякой стремянки, буквально в два прыжка я оказался на верху, а уж заметать следы — самое милое дело.
— Он уже ушёл? — осторожно спросил дедок, наполовину появляясь в видимом спектре.