Сирахама

+++

– И ты его потерял...

– Ну, чего вы постоянно требуете из-под бедного больного китайца, Акисамэ! Таки для шпионских упражнений есть неподражаемая Сигурэ-доно! Красота и шарм которой...

– Словоблуд... китаеза... ламер.

– Но-но-но, попрошу без антикитаизма, Сигурэ-доно!

– Что делать-то будем, Акисамэ?

– Как самый крайний, Сакаки, я пойду к Старейшему. И заходить в кабинет буду спиной вперед...

– Скорее, выползать, га-га-га! Апчхи!

– Будь здоров, Сакаки! Ты, когда смеешься, слишком широко открываешь рот - простудился, наверно... Мы, мастера Редзинпаку, сели в лужу! Не смогли проследить за каким-то мальчишкой!

– ... с пробуждающейся кровью Гасящих, ага, ага... Апчхи!

– Будь здоров, Сакаки! Вот, кстати, знали же... Особенно, ты, Кэнсэй! Всему миру рассказываете о том, что у Ордена Феникса наработок против Гасящих чуть ли не больше, чем у Драконов! А на деле...

– Кац предлагает сдаться!

– М?

– Старый китаец пойдет с тобой к Старейшему, Акисамэ. Спиной вперед. Раз виноват - значит буду отвечать! Пострадаю за всех...!

– Хо-о-о? Удивительная самоотверженность, Ма-доно... Подозрительно. А-а-а, понятно! Я даже знаю причину этой самоотверженности.

– Ну, и таки что же?

– Старейший... за твоей спиной.

– Апа-па... Чхи!

– Хо-хо-хо! О чем чихаем, детишки?

– Старик, судя по твоей тщательно скрываемой «жажде крови», ты находился где-то рядом достаточно долго... А-апчхи!... чтобы все слышать.

– Ой-ой, как невежливо, Сакаки! Но все равно - будь здоров еще раз!

– Облажались, детишки? Облажа-а-ались... К счастью для вас, малыш уже нашелся: звонил и звал Миу сходить с ним в кино.

– Хм... у девушки много работы. К тому же в залах современных кинотеатров темно и крайне провоцирующая обстановка... А перед Кенчи редкая женщина устоит, если он всерьез вздумает...

– Ты прав, Акисамэ! Ох, бедная моя внученька! Бедная моя кровиночка! На нее так много свалилось! Ужин не приготовлен, додзе не подметено, белье не постирано... Она так устает! Так устает! Да! Акисамэ-кун! Ты прав! Решено! Пусть девочка завтра отдохнет! Сходит с любимым человеком в кино! Хо-хо-хо!

– Таки очень правильное решение, Фуриндзи-доно! Очень правильное, да-с! Кэнсэй с радостью проследит за молодыми! Зал кинотеатра, темнота, то да сё... контроль и еще раз контроль!

– Хо-хо-хо, Кэнсэй! Ты тоже отдохни... Я сам тряхну стариной и прослежу за детишками. А у нас ужин не приготовлен, додзе не подметено, белье не постирано... Кэнсэй! Ты же хвастал, что всякий нормальный китайский мужчина умеет отменно готовить!

– Я таки старый больной...

– Хо-хо-хо, Кэнсэй...

– Конечно-конечно, Старейший! Возвращайтесь побыстрее! Акисамэ-доно, кстати, хвастал, что ему любая работа по дому нипочем... и даже презренная стирка, к которой настоящие китайские мужчины совсем не приспособлены...

– Ну, Кэнсэй, не ожида-а-ал...

– Да ладно тебе, Акисамэ! Там всего-то в машинку бросить и кнопку нажать!

– Еще... порошок... белого цвета... и... в розетку...

– Вот! А Сароч... Сигурэ-доно тебе поможет! Она у нас знатная специалистка в любой технике! Даже в специфической технике «напоить ученика рассолом». У меня, кстати, есть фоточки - чисто наглядное пособие «Методы проведения искусственного дыхания» для нашей клиники... Ты, главное, Кисарочке не показывай - комплекс неполноценности у молодых практиканток - это опасно... С другой стороны, может быть ей не лишне будет поучиться, хе-хе-хе...

– Кэнсэй, ты настоящий...

– ... китаеза! Га-га-га! Апчхи! Апачай, ты, наверно, заразный!

– Сакаки, ап-па, ты мы типа друзья... Моя твоя не апа-па! Если нужен новый шрам на морде, ап-па, типа обращайся... Апачай всегда тебе апа-па!

– О... действительно, Сакаки, на что ты намекаешь! Я думал, что ваши с Апачаем отношения - дружеские и не более того! А «ангел любви» - исключительно шутка Сигурэ!

– Да я вас... Апчхи! Апчхи!

– В каждой шутке... шутки... доля... только...

– А мои расценки ви таки знаете, уважаемые! И на дружескую скидку всякие шовинисты теперь могут не рассчитывать!

– Хо-хо-хо! «Утку по пекински» потянешь, Кэнсэй?

– Да запросто, Фуриндзи-доно! Берется утка, берется ресторан «Пекин»...

– Апачай ничего не понять, но Апачай любить утка по пекински! Апчхи!

– Апчхи!

– Хо-хо-хо!

+++

– Неделя - там, неделя - здесь?
– Мать передала отцу тарелку с рисом.
– Аната, не забудь полить яйцом, пока рис горячий! Кенчи - тарелку!

Тихий спокойный субботний вечер. За окном - мерзопакость и мерзнущий «шпик», а дома - семейная идиллия и нега. Только ради того, чтобы еще раз прикоснуться к теплым отношениям родителей, хоть к самому их краешку, стоит сюда возвращаться снова и снова!

– Да, мам. Целый месяц в Редзинпаку - это слишком для моей неокрепшей детской психики. Так сказал Акисамэ-сэнсэй...

– Единственный вменяемый в этом... странном месте.
– Согласно покивала мать.

– ... И мы решили, что одну неделю я живу в додзё, а одну - буду заряжаться здравым смыслом здесь, дома.

Мама довольно рассмеялась. Отец - тоже. Хотя, конечно же, он не представляет, насколько мало шутки в моей шутке.

– ... Разумеется, тренировки будут, но без ночевки.

Хонока сразу поставила условие:

– А играть в «Отелло» я все равно буду ходить каждый день!

– Девочка, у мастеров Редзинпаку могут быть свои дела. Я тебе уже говорила - ты можешь быть слишком большой приставучкой.

– Апачай никогда не занят!
– Возразила Хонока.
– И Сигурэ всегда свободна! Аники, а почему ты выбрал Миу? У Сигурэ сиськи гораздо больше!

Отец поперхнулся рисом (внутренне он хохотал и испытывал гордость пополам с легким смущением). Мать нахмурилась.

– Доченька! Во-первых, не «аники», а «они-сан». Это, в конце концов, вульгарно! Ты же не якудза какая-нибудь бескультурная! Во-вторых, обсуждать такие вопросы при всех - неприлично...
– Мать помолчала, что-то обдумывая, и добавила.
– В присутствии мужчин... Мы могли бы обсудить это наедине!

– Хорошо, ма! Тогда я задам тебе пару вопросов!
– Прищурилась Хонока многообещающе.
– Потом... наедине!

Мать подозрительно посмотрела на дочь. А мы переглянулись с отцом и одновременно улыбнулись.

– Аната, ты не возражаешь против такого тренировочного расписания Кенчи?
– Дабы сохранить видимость главенства в семье, спросила мать.

– Нет, дорогая. Думаю, Кенчи это пойдет на пользу. Особенно, заряжаться здравым смыслом дома... Целую неделю!

– Спасибо!
– Я поблагодарил за ужин и за полученное разрешение и направился в свою комнату.

– Аники! Аники!
– Недоуменно посмотрев на свою руку, обнаружил, что на ней висит заговорщицки улыбающаяся Хонока.
– А ты новогоднюю неделю будешь заряжаться здравым смыслом или заниматься более интересным делом? С сиськами Миу?