Система [Спаси-Себя-Сам] для Главного Злодея

Итак, противники вот-вот столкнутся лицом к лицу – и для одного из них эта встреча может стать последней. Лю Цингэ собрался было вмешаться, когда вдруг заметил в толпе Шэнь Цинцю. Позабыв все, что собирался сказать, он застыл на месте, выкрикнув:

– Хэй!

Шэнь Цинцю махнул ему рукой. Тем временем лицо Тяньлан-цзюня принимало все более озадаченное выражение.

– Так там… в палатке… – наконец выдавил он, – вы… все трое?!

Всего семь слов – но для Шэнь Цинцю и этого оказалось более чем достаточно.

Примечания:

[1] Врата жизни ?? (mingmen) Мин-мэнь – это выражение может означать как место между почками или правую почку, так и часть щеки возле уха или какую-либо еще акупунктурную точку.

[2] Ваше Величество — ?? (Gexia) гэся, букв. «Ваше Превосходительство».

[3] Сметали все и вся на своем пути – в оригинале два выражения: ???? (cuncao busheng) – в пер. с кит. «совершенно бесплодные земли» и ???? (pianjiabuliu) – в букв. пер. с кит. «даже пластинки от лат не осталось», образно в значении «нанести сокрушительное поражение», «мокрого места не оставить», «стереть в порошок».

[4] Дерись-или-умри – в оригинале ???? (dazhangqigu) – в букв. пер. с кит. «развернуть знамёна и ударить в барабаны», образно в значении «широким фронтом», «всеми силами», «с размахом».

[5] Великий и Ужасный Мастер Лю – в оригинале ???(Liu juju) Лю-цзюцзю, в пер. с кит. ? (ju) цзю – «громадный, сильный, мощный, закаленный».

[6] Пик 99 битв – название пика Байчжань ??? (Baizhan feng), дословно переводящееся с кит. как «Пик Ста Битв», отсылает к идиоме ???? (bai zhan bai sheng) – в пер. с кит. «в ста сражениях — сто побед», что образно означает «непобедимый, успешный в любом деле». Соответственно, именуя пик Байчжань пиком 99 битв ????? (jiu shijiu zhan feng), демон тем самым намекает на поражение, полученное от Ло Бинхэ.

Глава 66. Скандал в приличном обществе

Как бы ни воспринял эту двусмысленную фразу Ло Бинхэ, радости ему это явно не прибавило – сорвавшись с места, он с потемневшим лицом ринулся в атаку.

Кутерьма битвы тотчас превратилась в трехстороннее противостояние: Тяньлан-цзюнь и Лю Цингэ бились сразу с двумя соперниками, Ло Бинхэ же – с первым, игнорируя второго и принимая удары обоих. Воздух полнился взрывами духовной и демонической энергии, звоном мечей и воплями зверей.

Вскоре явившийся на выручку Шэнь Цинцю Лю Цингэ и сам оказался в весьма затруднительном положении: круг обступивших его кровяных зверей все сужался, хоть взметающий капли крови Чэнлуань носился вкруг него, словно миниатюрный смерч.

– Закрой рот! – предостерегающе крикнул ему Шэнь Цинцю. – Не вздумай их проглотить!

Однако это предупреждение было излишним: эти капли не то что не долетали до его лица – им не под силу было запятнать даже его рукава.

– Ох, я и забыл, что горный лорд Шэнь все еще здесь, – улыбнулся Тяньлан-цзюнь.

Уж лучше б и вправду забыл… Всякий раз, когда Тяньлан-цзюнь вспоминал о существовании Шэнь Цинцю, его жизнь делалась не в пример более сложной. Желудок тотчас скрутило распространяющейся по внутренностям болью. Заметив это, Ло Бинхэ – изначально сильнейший из трех противников – изрядно подрастерял и скорость, и напор, ведь его прежде пылающее яростью боя сердце преисполнилось тревоги за учителя. Видя это, Шэнь Цинцю выкрикнул:

– Дерись, не отвлекайся на меня!

Он сдерживал крики боли, делая вид, будто ему все нипочем. Вернувшись в палатку, он вытащил наружу Чжучжи-лана, и выдавил с перекошенной улыбкой:

– На сей раз ты ведь не станешь бросаться на мой меч, правда?

– Я связан долгом признательности [1] и с мастером Шэнем, и с моим господином, – беспомощно отозвался Чжучжи-лан. – Зачем вы заставляете меня выбирать между вами?

Спина Шэнь Цинцю от боли покрылась холодным липким потом. Чтобы хоть немного отвлечься, он бездумно бросил:

– Как я посмотрю, ты аккуратно ведешь счет заслугам и обидам [2].

Высокопоставленные демоны, вроде Ша Хуалин, и впрямь были преданы своему делу телом и душой, не упуская ни единого шанса поразглагольствовать о своей великой миссии. Вот и Чжучжи-лан, даже под приставленным к горлу лезвием меча, продолжал увещевать Шэнь Цинцю:

– Да, так и есть. Четыре великих школы должны заплатить за то, что много лет назад одолели моего господина при помощи низких уловок. Хребет Цанцюн, храм Чжаохуа, дворец Хуаньхуа и вершина Тяньи – все они будут стерты с лица земли по воле господина, никому не спастись.

При упоминании дворца Хуаньхуа сердце Шэнь Цинцю сжалось.

После бегства из Водной тюрьмы в город Хуаюэ он узнал, что все сторожившие его адепты были убиты – даже Гунъи Сяо не избежал подобной участи. Тогда, не зная, кому по праву принадлежит этот черный горшок [3], он опустил его на голову Ло Бинхэ – но так и не удосужился выяснить, чьих на самом деле рук это дело.

Припомнив, как именно он заработал злополучную благодарность Чжучжи-лана, Шэнь Цинцю внезапно спросил:

– Ты помнишь Гунъи Сяо?

– Это тот прославленный адепт из дворца Хуаньхуа? – поразмыслив, отозвался Чжучжи-лан.

Еще бы он не помнил!

– Когда я проник в Водную тюрьму, чтобы вызволить мастера Шэня, я поначалу принял его за Ло Бинхэ, – начал Чжучжи-лан.

Это Шэнь Цинцю мог понять: со спины Гунъи Сяо и впрямь здорово напоминал его ученика, да и в чертах лица было что-то схожее – потому-то этот юноша в свое время пробудил в нем столь теплые чувства.

– Потом-то я понял, что это тот самый старший адепт дворца Хуаньхуа, с которым вы приходили в пещеру в лесу Байлу за корнем бессмертия – и убил его заодно.

Убил заодно.

Воистину, Чжучжи-лан был, как метко высказался его дядя, «малость простоват». Тяньлан-цзюнь однажды поддержал его – и вот он готов служить ему в жизни и смерти. Шэнь Цинцю спас ему жизнь, сам того не подозревая – и он все это время искренне пытался отплатить ему в меру своего разумения.

По этой же причине он готов был воздать каждому обидчику за самое малое прегрешение по принципу «око за око» [4].

Вот только Шэнь Цинцю смерть Гунъи Сяо представлялась верхом несправедливости: ведь, хоть он и замахнулся на змея, не убил же он его, в самом деле!

В ушах тотчас зазвучали прощальные слова Гунъи Сяо: «Старейшина Шэнь, этот адепт ловит вас на слове и вскоре побеспокоит вас своим визитом», – словно тот воочию произнес их на ухо Шэнь Цинцю – и он промолчал, попросту не зная, что ответить Чжучжи-лану.

При виде его удрученного лица в прежде чистом взгляде Чжучжи-лана зародилось беспокойство, постепенно перерастающее в растерянность. Заметив это, Шэнь Цинцю поднялся, двинувшись вперед.