Системный администратор

А начальство такого не любит. Смерть клиента без раскаяния обнуляет твой счётчик договоров. И пусть у тебя там уже будет шестьсот шестьдесят пять идеально подходящих душ на балансе, и тут одна возьми да и помри, не подтвердив целесообразность затраченных ресурсов, всё нужно будет начинать сначала.

Так что самую первую сделку я тебе по умолчанию заблокировал, если ты там уверен, то повтори отправку ссылки.

Удачи! Привет тебе от Лилит, она говорит, что ты — пупсик. И где только нахваталась таких выражений?..'

Глава 3 Нервишки Толика

Пашка выдал несколько трёхэтажных конструкций, последнюю — довольно громко, потому что совсем забылся от возмущения. Вместе с поступившим в прилоге драконом заглянула Другая мама.

— Ты почему не спишь? И почему на Серёжиной кровати? — удивилась она. — Всё в порядке? Мне показалось, что ты меня зовёшь. Ты кричал? Лидию Викторовну не разбуди, пожалуйста.

— А ты почему не спишь? — попытался защититься Пашка.

— Тётя Марина приехала ночью, странно, что ты не проснулся — она такой шум подняла. Думала, что с нами что-то случилось. Ты почему трубку бросил, когда она звонила?

— Батарея села, — соврал Пашка. — А на кровати у меня, кажется, Стержень нассал. Воняет чем-то, не могу. Пока тут посплю, ладно? — присовокупил он, и телефон вздрогнул новой «тет» за лжесвидетельство на ни в чём не повинного Стержня.

— Я так Марише и объяснила, что никто её не собирался пугать. Мы тоже с Лидией Викторовной как-то так намертво заснули. Наверное, перепад погоды будет. К тебе вчера часов в шесть приходил мальчик, — добавила Другая мама. — Тоже дозвониться не мог, наверное, из-за батареи. Купить тебе пауэрбанк?

— Не нужно, спасибо. Какой мальчик? — хмуро спросил Пашка.

— Славик, сказал, что учился с тобой в одном классе, а потом в другую школу перешёл. Очень хотел тебя видеть.

Пашка закатил глаза.

— Завтракать будешь? Или поспишь ещё?

Большого желания завтракать под тёткины рассуждения о мудачестве бати не было, но Другая мама, кажется, угадала эту мысль, потому что уточнила:

— Могу принести в комнату. Накурила Маринка на кухне.

Так Пашка согласился, а когда она ушла, хмуро переслушал голосовуху — та сохранилась кнопкой-кружком в админском меню.

Ахренеть! Каким это образом можно детально изучить шесть с половиной сотен человек и угадать, могут ли они раскаяться?! В смысле, всё аннулируется, если кто-то один запорет перед смертью почувствовать свою вину?!

Не, не то!

Каким, мать его, образом на что-то может влиять чья-то смерть от старости?! Да никто не успеет от старости помереть! Пашка собирался до конца лета закончить с этой хероборой, какая старость?!

На улице начинало светать.

Другая мама принесла хавчик и кофе. Подступающую сонливость Пашка убрал игрой и, насупившись, полез в инфо Завихренникова, не повторив отправку ссылки.

Толком он не понимал даже, что нужно смотреть.

Часа через два Пашка в полнейшем афиге снёс ФИО Завихренникова вместе с восклицательным знаком в красном треугольнике, свидетельствующем о недошедшем сообщении, из раздела «Ссылка отправлена».

Этот больной ублюдок и так в Ад попадёт, своим полным ходом: тут три тыщи процентов! Таких шизанутых изолировать надо! И правильно его Слава и ко чмарили, долбодятла!

Копаясь в памяти и переходя по ссылкам, системный администратор «Дополненной реальности» узнал, что ещё пятилеткой Саша Завихренников ловил и убивал уличных кошек, что он траванул собственного деда, насыпав тому в компот средства для очистки от засоров канализационных труб (и дед едва не откинулся, а потом стал почти лежачий), что он задушил соседскую собаку проволокой, сыпал в мамкину жратву толчёное стекло, когда злился на предков, и постоянно мечтал, как сделает что похлеще.

Завихренников оказался настоящим конченым психом!

И у него даже в мыслях не было чувствовать себя виноватым! Он всей этой дичью гордился! Да такой может школу подорвать, в натуре!

Охренеть «заморыш». Да с ним пройти рядом страшно должно быть. Это же будущий Джек Потрошитель! Офонареть можно…

Он был больной на всю голову с самого детства. И никто ему там в жопу палок не совал и на гречке стоять днями не заставлял, не лупил толком даже. Обычная семья — и такой вот выродок.

Прям жить страшно в этом мире без всяких бесов.

Пашка поёжился.

За время знакомства с отклонениями Завихренникова Другая мама успела собраться и уйти на работу, и тётка уехала вместе с ней. А чуть позже в комнату внезапно завалилась бабуля.

— Павлик! Не спишь? Хорошо. Одевайся, охламон. Пойдём клеить объявления. Я их прогладила утюгом, выровняла, — и разрезала уже. Ты клей и кисти купил же?

Пашка зажмурился, а потом свернул к чертям Завихренникова (который, очевидно, без чужой помощи спокойно к чертям попадёт) и нажал бабке идти нажарить блинов, а сам полез круто править её восприятие.

Все впечатления вообще, даже и не только касательно отца, за две последние недели сменил везде на нейтральные (аж в глазах зарябило и палец на правой руке начал болеть, хоть, блин, скрипт пиши под такие задачи!). Времени заняло много, бабка успела накрыть чай к блинам и даже посуду вымыть, а он ещё только на середине был.

Отправив бабулю посмотреть телек, Пашка всё-таки доклацал впечатления. Потом, тяжело вздохнув, залез в меню взаимоотношений бабули с отцом. И (временно!) снёс под ноль обеспокоенность его судьбой. На чём решил стопорнуть, чтобы не сбивать настройки совсем.

Доедая уже, очевидно, лишние блины (о чём свидетельствовала новая свинка чревоугодия), Пашка завершил свою масштабную работу добавлением бабуле желания вернуться в деревню и заняться огородом, пока там всё не засохло.

— Павлик! — тут же услышал он. — Я, в общем, домой поеду, наверное. Ты матери передай, чтобы в курсе меня держала, и попрощайся. Что-то загостилась у вас старуха. Помоги бутыльки упаковать. Неси сумку большую и газеты.

Собралась бабуля оперативно, минут за сорок — чтобы на автобус успеть.

— Бельё постельное развешай сушиться, когда достирает, — велела она на прощание, звякнув клетчатой сумкой. — И нервы матери не трепли, охламон! Приезжай лучше в гости, у меня там работы на огороде — выше крыши.

С этими словами бабуля отчалила.

«Надо будет и маме всё по бате в ноль свести, чтобы не дёргалась», — подумал Пашка, закрывая замок, и тут же прилетело две «хе» за неуважение к предкам.

Не успел он снова засесть за телефон, как в дверь позвонили, потом постучали, потом позвонили ещё раз и послышался приглушённый голос Толика с лестничной клетки: