Скальпель для шейха

В следующий миг все произошло на запредельной скорости света. Оба мужчины направили оружие, и произошли два выстрела. Одновременных. Оглушительных.

Через долю секунды после я, в шоке, увидела рядом на диване мертвое лицо Мэдса с кровавой дыркой во лбу, опаленной кожей и злым выражением. Из его руки пистолет с металлическим грохотом упал на паркет. В воздухе запахло порохом.

Шейх оказался более быстрым. Таким, что я подняла на него одурелый взгляд, не в силах пошевелиться, парализованная случившимся. Реальность стала потрясающе насыщенной. Я остро воспринимала собственное тело и все предметы вокруг.

Медленно перевела взгляд на Марса. Тот смотрел на Мэдса бесчувственным взглядом, без какого-либо сожаления, затем перевел его на меня, чуть расправился, просветлел.

– Не оценивай, - посоветовал он. – У нас так принято.

А у нормальных людей - нет, хотелось ответить ему. У людей все как у людей. По-разному и бывает очень жестоко, но смыслы у них не такие. Вероятно, эти трое ненавидели друг друга очень давно и глубоко, так надежно, что для них смерть Галиба стала своего рода точкой разборки. Завершением конфликтов.

Я видела смерть в разных обличьях. Знаю, как часто та бывает в больничных палатах, в реанимациях, в неотложках. Много чаще, чем принято думать. К виду крови давно привыкла, хотя и волновалась. И все же происходящее не вписывалось ни в какие рамки и нормы.

– Вы убили его, - я говорила про Мэдса.

Из моих глаз потекли слезы. Нервная система элементарно не выдерживала накала. Тело сотрясало от крупной дрожи, очевидной чужому глазу. И я, чтобы хоть как-то себя успокоить, схватилась за голову, сжимая ее, клонясь вперед, пытаясь успокоиться.

– Славно, - произнес шейх, положив пистолет обратно на зеленый бархат. – Можем продолжить? Возьми оружие Мэдса.

Я не поверила ушам, не поняла, что именно сказали. Чего просят?

– Бери, детка, бери.

Отняла руки и трясущимися пальцами взяла пистолет. По весу он казался неподъемным, жгучим на ощупь.

– Воот, умница. А теперь передерни затвор, взведи баек и наведи на Марса.

Ошалелым взглядом скользнула по лицам мужчин, то одного, то другого. Тяжесть оружия в руках казалась десятикилограммовой.

– Убей его. Ты же хочешь выжить, хочешь вернуться домой. Это часть твоей сделки.

Краем глаза я видела, как рука шейха берет оружие. Сжимает крепким хватом.

– Стреляй. Спаси себя.

Я подняла ослабевшую руку, обливаясь слезами. Та дрожала, как бывает, дрожат руки стариков с тремором. Казалось, одно малое движение, и я выроню его. Мы смотрели с Марсом друг на друга. Видела, как взгляд того становится понимающим, пустым, горячим. И только кусала губы, дыша трудно и яростно.

– Хочу выжить, - тихо прошептала.

На секунду в Марсе проскользнуло нечто удивительное, уверенное. Он выпрямился. Его взгляд дрогнул. И эта усмешка словно говорила: «Значит, выбрала, малышка». Порывисто повернула оружие к его брату.

Раздалось два выстрела.

В следующую секунду я опустила руку, и та повисла, словно не моя.

Шейх был мертв. Или, как он говорил, будет через час. Перевела нервный взгляд на Марса. Тот… Выстрел шейха пришелся на область около сердца. Из пальцев выскользнуло оружие. Я бросилась к нему, обшаривая карманы в поисках телефона, не замечая, как пачкаюсь в крови. Как ярко и сильно она пахнет. Ничего. Набрала номер скорой.

А затем медленно уложила раненого в горизонтальное положение, оказывая первую помощь. В комнату вбежала охрана, какие-то еще люди, все пришло в суматошное движение.

– Как ты поняла? – спросил он, морщась и не сводя взгляда. – Как?

– По Le Gavroche.

48

Новодел Le Gavroche с изысканной французской кухней располагался недалеко от сити-мола. Его драпированный интерьер был оформлен в приятном английском стиле – в красных и зеленых цветах с старомодной отделкой позолотой и смешными медными декоративными фигурами животных на каждом столе. Та встреча состоялась за два дня до операции Руфуса. В ресторан меня пригласил Андрей, вспомнив о том, что рассказывала ему Полина на празднике в честь десятилетия клиники. Ему удалось каким-то чудом забронировать столик, а чтобы, вероятно, не выглядеть странным, он взял с собой меня. Так решил Марс, когда увидел нас, и меня в строгом коктейльном платье в стиле Шанель. Черный цвет хорошо оттенял светлый волос. Я подкрасилась, выглядела женственно, хрупко, пожалуй, впервые за многие месяцы одев высоченные шпильки.

Совпадение ли – на первом этаже в зоне ожидания мы столкнулись с Марсом Брицкригом в окружении известных моделей. От неожиданности я даже не нашлась, как реагировать. Вероятно, потому что не ожидала никого встретить, а тем более его. Обе дамы были в вечерних смелых платьях. Они томно кутались в тончайшие, шитые драгоценностями шарфы, которые больше привлекали внимание к оголенным и просвечивающим местам, чем скрывали что-либо. Концы шарфов свисали в аккурат там, где начинался разрез на подоле вдоль бедер, открывая взору сексуальные женские ножки в дорогой обуви. И та и другая были разгоряченные, навеселе, да и сам он был не совсем трезвый. Он знал, что от него пахло собой, тестостероном и едва уловимым парфюмом.

– Привет, – поприветствовал Андрей, добродушно улыбаясь, дыша расслабленностью и парами алкоголя.

– Мир тесен, – натужно рассмеялся Марс, не в состоянии скрыть негодования, идя нам навстречу.

– Как ваши дела? Нравится работа?

– О! В полнейшем восторге, спасибо огромное, мистер Брицкриг, – Андрей бросился пожимать руку заклятому боссу, так что оказалось, он забыл обо мне, брошенной у гардеробной.

– Мистер Брицкриг, – поприветствовала я, кивая.

– Вера, – казалось, он удивился, увидев меня, и весело улыбнулся, поправив рукой свой волос, нескромно гуляя взглядом по моей фигуре, обтянутой платьем, по открытым ногам. – С Наоми вы знакомы. Кейт Кисс.

Высокая шатенка стояла почти вровень с нами, но даже приличный градус в крови не смягчил в ней конкуренцию. Она порывисто обняла Марса за крепкий торс, ласково прижимаясь подбородком к сильному плечу. Вероятно, вторая девушка весьма успела её раздразнить за вечер, так как тут же сама взяла Марса под руку, безмятежно улыбаясь.

И я вспыхнула от неожиданно проснувшейся ревности. Марс это видел так же отчетливо, как обиду во взгляде. Каждая женщина в душе маленькая королева. Собственница, чей размах желания видеть у ног толпы влюбленных бывает невероятных размеров. Что же касается девиц, не приходилось сомневаться, те были не прочь пообщаться с боссом мужа поближе. Но что-то было не так, будто они недавно перенесли болезнь и все еще оставались нездорово-бледными. И стало понятно, что они обе под чем-то.

Я отворачивалась, отводя глаза. Потом глубоко втягивала воздух, дышала, пылала лицом и старалась взять себя в руки. Марсу нравилось смотреть на то, как я пытаюсь скрыть не отпускающее мерзкое ощущение бессилия и опасения, приносящего дискомфорт в каждый момент существования. Странное чувство, о котором так любят говорить в этом мире. Чувство обладания и страха потери, жажды отдать всё и забрать сразу же. Противоречие, состоящее из желания подарить мир и владеть тем, кому только что всё отдал. Своеобразный обман. Не нужен целый мир без него. Но разве признаешься в этом?