Скандинавские саги

Молодой король, не отвечая, пустил своего коня в галоп. Путники промчались по широкой, поросшей кустарником долине, потом пересекли небольшой лес и, выехав на открытое место, наконец увидели замок Брунхильд. Гора Гиндарфиаль, на которой он стоял, была невысока и полога и, скорее, походила на большой холм. Вокруг нее бушевали вырывавшиеся из-под земли длинные языки пламени. Жар от них был так велик, что чувствовался за несколько сот шагов.

Сигурд покачал головой.

– Тебе не удастся пройти сквозь огонь пешим, Гуннар, - сказал он. Ты заживо изжаришься в своей броне. Попробуй проскочить сквозь него на коне.

– Я так и сделаю, - отвечал Гуннар и, недолго думая вихрем помчался к горе.

Сигурд и воины из дружины Гьюкингов затаив дыхание следили за ним. Король подскакал уже почти к самому огню, но тут его конь встал на дыбы и, несмотря на все понукания всадника, повернул назад. Гуннар с досады рвал на себе волосы.

– Что мне делать, Сигурд, что мне делать?
– восклицал он, возвращаясь к своим путникам.
– Может быть, попробовать еще раз на какой-нибудь другой лошади?

– Возьми моего Грани, - предложил ему Вольсунг, спрыгивая с седла. Я думаю, что он не испугается.

– Спасибо тебе, Сигурд, я не забуду твоей услуги!
– вновь развеселившись, отвечал Гуннар, быстро слезая со своего коня и садясь верхом на серого жеребца Вольсунга.
– На нем я преодолею любую преграду. Вперед, Грани!

Но потомок Слейпнира не тронулся с места - он признавал только своего хозяина.

– Вперед, Грани!
– крикнул Сигурд, надеясь, что тот его послушается.

Умное животное искоса посмотрело на него, в раздумье повело ушами и вдруг неожиданным резким движением сбросило с себя Гуннара.

– Клянусь всеми богами, - проворчал Гьюкинг, подымаясь с земли, - я первый раз падаю с лошади! Но мне не обидно. Твой конь, Сигурд, так же могуч, как и ты сам. Но как же мне все-таки достигнуть замка?
– воскликнул он, снова помрачнев.
– Для меня лучше погибнуть, чем вернуться домой с пустыми руками.

– Есть одно средство, - сказал Гутторн, до сих пор безучастно глядевший на неудачи своего брата.
– Мать, умирая, открыла мне тайну заклинаний, с помощью которых люди могут обмениваться своей наружностью. Только их глаза и голос остается прежним. Превратись на время в Сигурда, а Сигурд пусть превратится в тебя.

– Но я не хочу жениться на Брунхильд в чужом образе, - возразил Гуннар.

– Тогда на ней может жениться Сигурд, приняв твое обличье, - ответил Гутторн.
– А на следующий день вы снова станете самими собой.

– Нет, - решительно сказал Гуннар, - я не буду рисковать жизнью друга даже ради такой красавицы.

– Не бойся, - рассмеялся Сигурд.
– Грани легко перенесет меня через огонь!

Гуннар долго колебался, но стыд перед неудачей пересилил его сомнения, и он в конце концов уступил настояниям друга. Не желая, чтобы их дружинники знали о том, что они собираются сделать, молодой король, Сигурд и Гутторн скрылись в лесу, когда спустя пол часа, они вновь вышли оттуда, Сигурд стал уже Гуннаром, а Гуннар - Сигурдом. Лишь Грам, по-прежнему висевший на боку у Вольсунга да его большие голубые глаза могли бы выдать их обман, но поджидавшие их на опушке воины ничего не заметили.

– Ну и силен же ты, Сигурд!
– прошептал Гуннар на ухо приятелю. Теперь, когда у меня твои руки, я могу вырвать с корнем большое дерево.

– И ты тоже не слаб, - ответил богатырь.
– Но я боюсь, что меня не узнает даже Грани.

И, подойдя к своему коню, он заговорил с ним вполголоса:

– Успокойся, Грани, успокойся. Это я, твой хозяин.

Не зная, чему верить - своим ушам или глазам, - могучий жеребец тревожно заржал, переступая с ноги на ногу, но, когда Сигурд, вскочив в седло, привычным для него движением взялся за поводья, он сразу успокоился и, подчиняясь руке Вольсунга, как птица рванулся вперед, навстречу огненной преграде.

– Скачи, скачи, - чуть слышно произнес Гутторн.
– Может быть, там ты найдешь свою погибель, и тогда твои богатства достанутся мне.

Он еще не договорил последних слов, как Сигурд достиг горы и исчез в окружавшем ее пламени. На одно мгновение нестерпимый жар охватил его со всех сторон, опаляя брови и волосы, но тут же в лицо снова пахнул прохладный ветер. Грани проскочил сквозь огонь и поскакал вверх по склонам Гиндарфиаля.

Навстречу Сигурду из дверей замка выбежала Брунхильд.

– Это ты, это ты!
– радостно воскликнула она, но потом неожиданно остановилась и широко раскрытыми глазами уставилась на Вольсунга.

Сигурд тоже молчал, не зная, что сказать.

"Какая красавица!
– подумал он.
– Но мне кажется, что я не только слышал ее имя, но и видел ее когда-то. Неужели во сне?"

– Кто ты такой?
– вдруг резко спросила Брунхильд.

Вольсунг смутился: Он не любил лгать.

– Я король Гуннар, сын Гьюки, - проговорил он наконец.

– А откуда у тебя этот конь и этот меч?
– все так же резко продолжала выпытывать девушка.

– Коня и меч мне дал мой шурин Сигурд, - нерешительно отвечал богатырь.
– Но почему ты об этом спрашиваешь?

– Твой шурин Сигурд?
– внезапно побледнев, повторила Брунхильд, не отвечая на его вопрос.
– Твой шурин Сигурд? Так, значит, Сигурд женат?

– Да, женат на моей сестре Гудрун, и уже больше года, - промолвил Вольсунг.

"Как странно, она говорит так, как будто меня знает", - добавил он про себя.

Бывшая валькирия опустила голову и, закрыв лицо руками, пошла обратно к замку. На его пороге она повернулась и уже более спокойно сказала:

– Прости меня, я забыла свое обещание. Ты прошел сквозь пламя, и я должна стать твоей женой. Добро пожаловать, супруг мой!

Сигурд медленно слез с коня и неохотно последовал за девушкой в замок. Так же неохотно принял он ее приглашения сесть за богато украшенный стол и почти не притронулся к стоящим на нем кушаньям.

Брунхильд пристально посмотрела на него.

– Ты чем-то недоволен? Может быть, я тебе не нравлюсь?
– спросила она.

– Кому не понравится такая красавица, как ты!
– искренне произнес Сигурд.
– Но я проделал большой путь, устал и хочу лечь.

Не говоря ни слова, Сигурд встал и, стараясь не смотреть на девушку, пошел в спальню.

Тут он, как был, в броне и кольчуге, бросился на кровать, положив рядом с собой вынутый из ножен меч.

– Разбуди меня утром пораньше, - пробормотал он и тут же притворно захрапел.