Скандинавские саги

– Нет!
– твердо сказала Брунхильд вставая.
– Никогда! Никогда у меня не будет второго мужа, и недостойно тебя, Сигурд, предлагать мне это.

– Я не понимаю тебя, Брунхильд, - покачал головой Вольсунг.
– То ты говоришь, что я тебе дорог, то желаешь моей смерти. То ты не желаешь видеть Гуннара, то хочешь остаться ему верной. Я еще и еще раз спрашиваю тебя: чего ты хочешь?

– Разве я сама это знаю?
– возразила валькирия.
– Я хотела твоей любви, но она принадлежит не мне, а этой ненавистной белокурой и голубоглазой Гудрун. Я хотела выйти замуж за Сигурда, а вышла за Гуннара, а теперь не хочу ни того, ни другого. Ах, если бы мы оба умерли! Для нас это было бы лучше всего! Прощай!

И она показала Сигурду на дверь.

Повинуясь ее знаку, богатырь безмолвно вышел и, сказав Гуннару, что Брунхильд лучше и что она теперь снова разговаривает, покинул замок.

До поздней ночи бродил он в лесу, а в ушах его по-прежнему раздавалось одно и то же: "Ах, если б мы оба умерли! Для нас это было бы лучше всего!"

СМЕРТЬ СИГУРДА

Услышав от Сигурда, что его жене стало лучше, Гуннар сейчас же пришел к ней.

– Скажи мне, что с тобой было, Брунхильд?
– спросил он заботливо.
– И правду ли говорит Гутторн, что тебя околдовали?

– Лучше ты скажи мне, Гуннар, кто проехал ко мне через пламя: ты или Сигурд?
– в свою очередь спросила его Брунхильд, насмешливо глядя ему прямо в глаза.

Гьюкинг смутился и закусил губу.

– Грани не пошел подо мной, - немного помолчав, ответил он.
– Но кто открыл тебе эту тайну?

– Это сделала твоя сестра Гудрун, - с горькой улыбкой сказала валькирия, - и вот почему я в таком горе.

– Разве ты недовольна тем, что вышла за меня замуж?
– нахмурился Гуннар.

– Я недовольна тем, что Сигурд обманул и тебя и меня, - возразила Брунхильд.
– Знай, что он изменил вашей дружбе.

– Изменил?
– недоверчиво воскликнул Гуннар.
– Сигурд мне изменил? Нет, этого не может быть!

– Однако это так!
– подтвердила королева.
– Теперь ты знаешь причину моего горя, и, если Вольсунг останется в живых, я уеду от тебя к своему брату Атли. Мы расстанемся навсегда.

– Ты не должна так говорить, Брунхильд, - произнес молодой король. Как можешь ты нанести мне такую обиду?

– Если ты не убьешь Сигурда, ты нанесешь мне этим еще большую обиду!
– сурово ответила валькирия.
– Я даю тебе три дня сроку. А сейчас уйди и оставь меня одну!

Не зная, что ему делать, Гуннар пошел разыскивать брата, а Брунхильд в отчаянии схватилась руками за голову.

– Что я делаю?
– простонала она.
– Зачем я обрекаю на смерть того, кого люблю? Но ведь он не может быть моим мужем. Он принадлежит ничтожной Гудрун, и этого я не в силах вынести.

Узнав от Гуннара все, что ему рассказала Брунхильд, Хогни рассмеялся.

– Она тебя обманывает!
– сказал он.
– Сигурд не мог изменить вашей дружбе. Брунхильд просто ненавидит его за что-то. Его и Гудрун.

– Но она грозит, что уедет к Атли, если Вольсунг останется в живых, промолвил король, и я верю, что она сдержит свое слово.

– Ну пусть и уезжает!
– воскликнул Хогни, с первого взгляда невзлюбивший жену брата.
– Без нее мы жили гораздо счастливее.

– Нет, Хогни, - решительно произнес Гуннар.
– Я слишком люблю Брунхильд, чтобы с ней расстаться.

– Но как же ты можешь убить Сигурда, когда вы с ним кровные братья? возразил младший Гьюкинг.

– Гутторн не давал ему клятвы, а за золото он готов сделать все, отвечал Гуннар.

Хогни подошел к брату и положил ему руки на плечи.

– Послушай, Гуннар, - промолвил он тихо, - ты хочешь совершить бесчестный поступок, который принесет нам много несчастий. Втроем мы были непобедимы, а без Сигурда враги вскоре снова вторгнутся в нашу страну. Я знаю: ты любишь Брунхильд и боишься ее потерять, но еще страшнее потерять верного друга. Я повторяю, что не верю в бесчестность Вольсунга. Хотя, добавил он еще тихо, - может быть, тебя пленяет мысль о его сокровищах?

Гуннар слегка покраснел.

– Да, сокровища Сигурда велики и могут сделать нас еще могущественнее, - сказал он.
– Но я бы не вспомнил про них, если бы не узнал о его вероломстве. Теперь он должен умереть.

– Договаривайся об этом с Гутторном, - сердито проворчал Хогни.
– Ты мой старший брат и король, и я должен тебе повиноваться, но помни: ты навлечешь на нас беду.

– Ступай и приведи ко мне Гутторна, - не глядя на брата, произнес Гуннар.

Хогни вздохнул, но пошел выполнять приказание и через несколько минут вернулся назад вместе со своим сводным братом.

– Сигурд изменил мне, - сказал Гутторну король.
– Согласен ли ты его убить? В награду я дам тебе третью часть ело сокровищ.

– Я давно знаю о его измене, - засмеялся тот, - и, конечно, исполню твою просьбу. Мать перед смертью открыла мне, что Вольсунг еще до встречи с Гудрун знал Брунхильд и хотел на ней жениться, но я боялся тебе об этом сказать - ведь ты все равно бы мне не поверил. Ты слишком любил своего коварного друга.

– Ты слышишь, Хогни?
– обратился Гуннар к младшему Гьюкингу.

Хогни пожал плечами.

– Даже если бы Брунхильд говорила правду, то и тогда убивать Сигурда было бы бесчестно, - отвечал он.

"Да, - подумал Гутторн, глядя на них обоих, - хорошо еще, что я не сказал им о волшебном напитке моей матери, а то бы они, чего доброго, переменили свое решение. А так сокровища Фафнира попадут в мои руки".

Сигурд не спал всю ночь, а с рассветом ушел в лес и бродил там один до самого обеда.

"Мне нельзя здесь оставаться, - думал он.
– Это причинит горе и мне, и Гуннару, и нашим женам.

Надо сегодня же вечером сказать Гьюкингам, что мы с Гудрун уезжаем в Данию. Сокровища Фафнира нетронуты, а с ними нам везде будет хорошо, да и старый Хиальпрек обрадуется, если мы будем жить при его дворе".

Приняв такое решение, он вернулся домой уже более спокойным и после обеда сразу же лег спать. Чтобы не мешать мужу, Гудрун ушла к себе, слуги Сигурда были во дворе, и никто не видел, как Гутторн с обнаженным мечем в руках осторожно крался к комнате богатыря.

Дойдя до дверей спальни Вольсунга, сводный брат короля остановился и прислушался, но до него донеслось только ровное дыхание спящего. Тогда он отворил дверь и несколько минут неподвижно смотрел на прекрасное лицо Сигурда и его золотые локоны.