Сказ о походе Чжэн Хэ в Западный океан. Том 2

– Третьего дня объявились четверо даосских монахов в одеждах разных цветов – синего, красного, белого, черного. Они заявились к государю и наплели, будто прибыли из небесной обители восьми бессмертных и желают собрать подаяниями десять тысяч лян золотом и сто тысяч лян серебром на постройку буддийского храма и статуи Будды. Объяснили, что подвигло их на подобное деяние: «И ста дней не пройдет, как вашу страну постигнут великие бедствия – военное нападение. Большинство жителей обречено на погибель. Хотим упредить, ибо, как говорится, при ярком свете и от копья можно уберечься, а во тьме и стрелы трудно остеречься. Сооружение храма и статуи Будды Вайрочаны [97] водворит порядок и спокойствие в стране». Правитель, как положено, поинтересовался планом строительства. Монахи убеждали, что от князя требуется только принять решение и собрать деньги: «Мы, ваши наставники, обеспечим порядок и спокойствие в стране». «Вы желаете тайно или явно устранить беды-несчастья?» – допытывался король. «Какое бы войско ни прибыло, мы расправимся с ним так, что и следа не останется», – уверяли маги. Тоска и печаль наполнили сердце князя. Но он всей душой доверился магам, поклонился им как наставникам и пожертвовал деньги на строительство храма. А сам тем временем повелел начать военные учения, тренировать солдат. Ну, что, не странные ли пришлецы? – закончила свой рассказ Фэнсянь.

97

Будда Вайрочана – один из пяти Будд Мудрости в таких ответвлениях буддизма как махаяна и ваджраяна. Он выражает всеобъемлющую мудрость, которая обозначается понятием «дхармакая» и отражает истинную природу Будды.

– Теперь эти мерзкие твари в Каликуте воду мутят, пора принять меры, – подвел итог Государев советник.

Он отправился к командующему и подробно передал собранные Фэнсянь сведения:

– С магами я разберусь, хотя впереди нас ждут еще пять малых государств и одно крупное – Каликут. А уж переброска войск и расстановка командиров – сие в вашем ведении.

С этими словами буддист откланялся.

Саньбао пригласил на совещание вице-адмирала Вана. Тот высказался так:

– Западным варварам чуждо просветительское влияние совершенного правителя. Сколько бы мы ни посылали воинов, они не покорятся. Мы плывем в эту страну впервые, путь нами не изведан. Не лучше ли выслать несколько дельных командиров и убедить неприятеля сдаться? Буде проявят строптивость, подумаем, что делать дальше.

Адмирал согласился и тотчас приказал вызвать к нему четверых военачальников из евнухов и командиров четырех дивизий. Первым повелел плыть вперед и выполнить роль главных послов в близлежащих странах, вручив их правителям тигровую пластинку. Вторым приказал с отрядом в двадцать пять ратников сопровождать каждого посланника, при этом надеть скрытые доспехи [98] и держать наизготове острые ножи. К тем правителям, кои встретят покорно и доброжелательно, отнестись с любезностью и уважением, а еще добавил:

98

При династии Мин латы были разного типа. В начале эпохи преобладали ламеллярные доспехи из сплетенных между собой шнуром металлических пластин. Начиная с XV века в связи с уменьшением роли холодного оружия и развитием огнестрельного функция лат меняется. Наиболее распространенными становятся латы типа монгольского куяка, так называемые скрытые доспехи. Название они получили в противовес явным доспехам, с металлическими пластинами снаружи. Это двуслойные доспехи: внутри – сплошной слой установленных с перехлестом тонких и гибких металлических пластин, а снаружи – суконная или стеганая основа, часто украшавшаяся блестящими головками заклепок. Их достоинством была легкость – они весили около 50 цзиней.

– Буде среди них найдутся коварные и лживые, тех схватить, и да постигнет их кара небесная.

Получив приказ, командиры во главе отрядов погрузились на военные джонки и отправились в путь. А командующий вызвал к себе Ван Мина и направил его с посланием в Каликут, дабы втолковать тамошнему правителю, что решение за ним – выбрать благополучие или навлечь беду. Ван Мин усомнился: нешто, наслушавшись магов, владыка внемлет его речам? Командующий успокоил:

– Магами займется Государев советник. Вам не о чем беспокоиться.

Ван Мин согласно закивал, сел в джонку и отправился в путь.

Сказывают, что через несколько дней корабли достигли горы Маошань. У ее подножья в океане и вправду громоздились коралловые рифы высотой четыре-пять чи с огромными, словно земные оси, ветвями. Плыли еще три дня, добрались до Никобарских островов и узрели на берегу людей – группы по нескольку десятков человек, полностью обнаженных.

– Амитофо! – воскликнул Государев советник. – Статую Будды украшает золотой покров, а человека – покров из одежды. Сколь дурно, что эти люди не носят никаких одеяний! Следовало бы научить их обматывать тканью нижнюю часть тела.

У буддийского монаха эти слова вырвались как бы невзначай, но с тех пор и по сей день жители острова прикрывают нижнюю часть тела тканью. Сие также следует счесть славным деянием Светозарного Будды.

Флотилия двигалась еще семь-восемь дней и вот уже показались вершины хребта Клюв попугая. На склонах гор, мимо которых двигались корабли, росли странные деревья с голыми стволами без ветвей и листьев. Зато они были облеплены несчетным числом ожереловых попугаев неописуемой красоты – желтых, красных, синих, белых, черных.

– Как это попугаи с таким прекрасным опереньем удерживаются на сих сирых деревцах? – подивился командующий.

Господин Ван ухмыльнулся:

– Это, верно, стайка местных холостяков щеголяет перьями.

И в этот самый момент попугаи подняли невообразимый гвалт.

Государев советник глубоко задумался и несколько раз кивнул. А когда Саньбао спросил, в чем дело, тот признался, что птицы криком предупреждают о беде. Командующий возразил словами известного присловья:

– Трескотня сорок – необязательно к счастью, а карканье ворон – к беде. Не птичьи голоса приносят людям радости и беды. Мы двинулись в далекие моря, поклялись совершать подвиги – к чему разглагольствовать о превратностях судьбы?

Но Государев советник раздумчиво продолжал:

– Мне неприятно оглашать дурные вести, но эти птицы кричат: «Цзинь Бифэн, Цзинь Бифэн, ты одерживал победы, ныне поджидают беды! Нынче беды, нынче беды, скорпионы-сколопендры!» И ждут нас эти неприятности на Цейлоне.

Командующий уточнил:

– А не в Каликуте?

Государев советник возразил:

– Не думаю, ведь птицы кричат «нынче».

Пока беседовали, корабли достигли горы Святилище Будды – мыса Дондра.

– На эту землю опасно высаживаться, – предупредил Государев советник. – Вы можете отправиться вперед, а я, скромный монах, сначала прочту сутры, помедитирую, вознесу молитвы перед алтарем и лишь затем последую за вами.

Оба командующих выразили желание присоединиться к буддисту. Через семь дней богослужение завершилось, и Государев советник молвил:

– Отправляемся завтра на рассвете.

Рис. 5. Карта навигации Чжэн Хэ с Северной Суматры на Цейлон. Фрагмент карты Мао Куня, 1430 год

Плыли еще несколько дней, и ординарец доложил, что впереди, на расстоянии нескольких ли, видны очертания берега, и уже прибыл посланный ранее на разведку латник с сообщением. Командующий повелел его вызвать. Латник доложил, что служит под началом евнуха Ма, кой уже добрался до Цейлона [99] :

99

Согласно китайским источникам, напряженные отношения с сингалезским королевством Гампола, расположившимся вдоль южного побережья Цейлона, начались еще с первой экспедиции. Король Вира Алакешвара (последний член семьи Алагакконара, правил с 1397 по 1411 год) во время первого плавания в 1405 году потребовал от Чжэн Хэ откуп за прохождение мимо острова, но получил отказ. Во время третьего плавания в 1409 году Чжэн Хэ по согласованию с императором повез правителю Цейлона в качестве «милостивого даяния» золотые и серебряные изделия, шелк и прочие подношения. Адмирал спустился на берег в сопровождении охраны из двух тысяч гвардейцев и двинулся конным отрядом к расположенному на некотором расстоянии от побережья дворцу – крепости Котте (ныне южный пригород Коломбо). А король в это время отправил пятидесятитысячную армию, чтобы отрезать Чжэн Хэ путь обратно к кораблям. Однако Чжэн Хэ сделал неожиданный маневр и напал на Котте. Захватив город и взяв в плен Алакешвару, он беспрепятственно вернулся на побережье. Алакешвара был доставлен в Нанкин, где ему было даровано прощение «по причине его невежества», но власть было приказано передать «кому-либо из его мудрых соратников». С 1412 года правителем нового королевства стал Паракрамабаху VI (1412–1467), установивший с династией Мин дружественные отношения.

– Велено доложить, что король Цейлона – человек коварный и вздорный. Поначалу он принял господина Ма доброжелательно: прочтя тигровую пластинку, выказал радость и вроде бы от всей души согласился подчиниться Небесной империи. Одначе уже на другой день вернулся местный военачальник и стал подстрекать короля к расправе над нашими буддийским и даосским наставниками. Посему настроение правителя колеблется. Ваши представители не осмеливаются предпринять какие-либо действия до прибытия кораблей и ждут высочайшего решения.

Латник также сообщил, что местный военачальник во главе вооруженного отряда лично охраняет заставу Попи [100] , коя находится при въезде на Цейлон:

– На подступах к городу нет укрепленной стены со рвом, застава служит главным стратегическим пунктом.

Саньбао отправил латника обратно и передал всем командирам приказ денно и нощно быть наготове, по сигналу пушечного залпа выступить в бой и стоять насмерть:

– Нарушителей ждет наказание по законам военного времени.

100

В переводе с китайского – Застава Грубиянов.